Советую полюбить меня - Лоренс Ким - Страница 9

Романа в момент накрыло волной невнятного лепета. Нескольких говорунов вполне хватило, чтобы контузить его. Он тотчас отбросил всякую надежду понять своих картавых собеседников и быть услышанным ими. Он просто смирился с участью, кивал, отвечал эмоциональными междометиями, раздавал похвалы. Кто-то уже повис у него на руке и отчаянно раскачивался, девчушка прямо перед ним энергично вертелась вместе с новой куклой, маленький мальчишка с треском заводил паровозик.

— Вы отлично справляетесь, — насмешливо заметила Скарлет, поддержки которой он искал обезумевшим взглядом.

— В ваших силах меня спасти, — прошептал Роман.

Скарлет и Энджи сдержанно улыбнулись, не торопясь предпринимать какие-либо действия.

— Такова благодарность, — скорбно посетовал Роман. — А что-то я Сэма не вижу.

— Сэм застенчив, — объяснила Скарлет, рукой указав в сторону мальчика, тихо игравшего на ковре. — Сэм! — позвала она сына. — Подойди, пожалуйста.

Сэм серьезно посмотрел на нее и затем опасливо покосился на незнакомца.

— Все нормально, Сэм. Подойди, — просительно произнесла мать. — Поздоровайся с мистером О'Хэгеном, сынок.

Мальчик поднялся и осторожно приблизился, пристально глядя на мужчину.

— Мистер О'Хэген принес игрушки. Мистер О'Хэген — сын Наталии, которую ты уже знаешь.

Мальчик понимающе кивнул, продолжая молча всматриваться в гостя.

— Мистер О'Хэген хотел бы знать, понравился ли тебе мишка? — спросила Скарлет.

— Привет, — проговорил Сэм. — Игрушка хорошая, — раздумчиво добавил он.

— Привет, Сэм, — отозвался Роман. — Я рад. Я так и передам миссис О'Хэген... Меня зовут Роман, — объявил мужчина и протянул Сэму руку.

Сэм с серьезным видом протянул маленькую ладошку, которую Роман крепко потряс и отпустил.

— Но я люблю футбол, — решительно сказал мальчик.

— Вас тут столько, что можно было бы легко составить две команды, — показав на малышей произнес Роман.

— Эти не годятся, — отрезал Сэм.

— Почему же? — изумился старший собеседник.

— Они малышня, — пояснил мальчик и снисходительно осмотрел своих сверстников.

— Интересы Сэма, к сожалению, не совпадают с интересами большинства наших воспитанников, — поспешила вмешаться заведующая и по совместительству мать. — Объективно говоря, уровень его развития чуть выше. Порой на этой почве возникают некоторые сложности, — осторожно констатировала Скарлет. — Но мы стараемся в меру возможностей образовывать наших малышей. А это требует индивидуального подхода.

— Сложно удовлетворить страсть парня к футболу в стенах вашего заведения, — отметил Роман. — Я посмотрю, что можно сделать для исправления этого недостатка, — серьезно проговорил он.

— Я буду футболистом! — приосанившись, объявил парнишка.

— Ты уже решил? — спросил Роман.

— Да, — ответил тот. — Вы мамин друг?

— Можно и так сказать, — согласился мужчина, всматриваясь в толкового мальчишку.

Сейчас Роману льстило то обстоятельство, что мать посчитала их поразительно схожими. Помимо великолепной речи и очевидной развитости, Сэма отличала еще и самоуверенная, почти надменная стать.

Роман протянул Сэму руку со словами:

— Уверен, мы с тобой будем частенько встречаться, парень. Обещаю не забывать о твоем интересе к футболу, тем более что с твоей мамой мы действительно большие друзья.

— Ну для чего вы ему это сказали?! — вознегодовала Скарлет, вызвавшись проводить щедрого посетителя до машины. — Он ведь этого не забудет, несмотря на то, что ему всего три.

— Просто потому, что это правда. Я отвечаю за каждое сказанное мною слово.

— Вы забываетесь, мистер О'Хэген. Ваше обещание выходит за рамки благотворительности. Это касается частной жизни моей семьи. О таких вещах следует договариваться со мной, а не давать обещания, которые не могут быть исполнены.

— Но что мешает этому, мисс Смит? — серьезно спросил Роман.

— Начнем с того, что мне непонятен ваш интерес ко мне и моему сыну, он неприятен мне...

— Равно как мне неприятна ваша подозрительность, Скарлет. Иногда вы бываете чрезвычайно нервны. Это отталкивает, — резко объявил Роман и хлопнул дверцей своей машины.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Вечер пятницы трехлетний Сэм намеревался провести с лучшим своим другом Томасом. Родители Томаса привечали мальчика. Он часто оставался в их доме на ночь и даже приучился не просить, подобно малышне, отвезти его к маме посреди ночи, что частенько случалось в первое время.

Однако Скарлет проводила эти ночи неизменно беспокоясь, постоянно думая, как там ее сыночек и не нужна ли ему помощь. В такие ночи ее чувствительность обострялась до предела и начинало мерещиться всякое. Усилием воли она запрещала себе набирать телефонный номер родителей Томаса, зная, что те уже спят. Она не противилась этим визитам лишь потому, что считала своего сына, вынужденного расти без отца, в определенной степени обделенным. А в доме Томаса и его родителей Сэм наблюдал должную модель семейного поведения. Скарлет считала это полезным для своего ребенка:

Когда же Сэм возвращался и в запале начинал делиться с ней впечатлениями, она с грустью, стараясь не подавать вида, отмечала, что он в свои три года уже неплохо себя чувствует вдали от дома и любящей заботливой матери. У него появляется множество интересов, привитых отцом Томаса, поддерживать которые она не в состоянии по причине нехватки времени и материальных возможностей. Порой ей становилось больно и обидно до слез, когда Сэм азартно начинал делиться своими планами, реализовывать которые предполагал на стороне.

Скарлет с большой признательностью относилась к родителям Томаса, те в свою очередь с чуткостью и пониманием относились к ней. Сэма они любили почти как родного. Она могла ни о чем не тревожиться, зная, под чьей защитой он находится. Но ее не оставлял страх. И этот страх она частенько подавляла весьма неординарными средствами.

Даже решив посвятить освободившееся время себе: принять пенную ванну с ароматическим маслом, проделать все необходимые манипуляции с ногтями и волосами, нанести толстый слой маски на усталое лицо, посмотреть хороший фильм, она все равно заканчивала вечер на кухне, высматривая на полках холодильника то, что можно было бы съесть, а затем снова и снова, обложившись печеньем и конфетами, пыталась почитать книжку и ежесекундно мысленно укоряла себя за невоздержанность и отсутствие воли. На сей раз она велела себе держаться.

Проделав все гигиенические процедуры, призванные сохранить красоту и молодость, она склонилась над DVD-проигрывателем с тем, чтобы запустить очередной голливудский фильм, но вынуждена была с раздражением отложить пульт и, запахнув поплотнее свой махровый халат, узнать, что за незваный гость трезвонит в ее дверь.

— Восхитительно! — воскликнул Роман, когда перед ним предстала женщина в пушистом халатике с колоритно обмотанным вокруг головы полотенцем.

Ее личико смотрелось посвежевшим, миленьким, ясноглазым.

Скарлет Смит подслеповато сощурилась. Ее миленькое лицо тем не менее выражало недоумение. Она не считала нужным изъявлять хозяйское радушие. Поэтому немая сцена на пороге заметно затянулась, пока она и гость мерялись взглядами.

Скарлет не мог порадовать визит кого бы то ни было уже по той причине, что она старалась не афишировать регулярные отсутствия своего сына по пятницам. Для нее не являлось секретом то, что есть люди, которые могут придать этому обстоятельству негативный оттенок. Да она и сама знала — Сэм слишком мал, чтобы проводить ночи вдали от дома в обществе посторонних людей, тем более что отношения с кровными родственниками у него в силу ряда причин не сложились. Однако для себя Скарлет все решила. Она знала, как позитивно отражается на ее довольно замкнутом ребенке расширение круга общения. И не могла быть эгоисткой. Она однажды дала себе слово поступать в интересах Сэма, и только его интересами руководствовалась с тех пор, как взяла на себя ответственность стать мальчику матерью.