Возвращение: Тьма наступает (Сумерки) - Смит Лиза Джейн - Страница 19
- Предыдущая
- 19/96
- Следующая
Она упала вместе с ней, подальше от хвои, задыхаясь. Секунду она лежала не шевелясь. Потом торопливо переползла на заднее сиденье, таща за собой фигуру, облепленную хвоей. Она заговорила, и ее голос стал хриплым и медленным.
— Мэтт. Слава Богу, что... у тебя не машина... а игрушка-головоломка, — она лягнула спинку переднего сиденья, и та вернулась в исходное положение. Мэтт сделал то же самое.
— Бонни, — плохо соображая, что к чему, сказал Мэтт.
Бонни не шевелилась. Множество тонких прутьев по-прежнему оплетали ее, запутались в ее рубашке, и вцепились в волосы.
Мередит и Мэтт стали выдергивать их. В тех местах, где они подавались, на коже оставались маленькие ранки с рваными краями.
— Оно как будто хотело врасти в нее, — сказал Мэтт, когда длинная тонкая веточка отстала, оставив после себя кровавую ранку.
— Бонни! — позвала Мередит, вытаскивая прутья из волос подруги. — Бонни! Давай, приходи в себя. Посмотри на меня.
Тело Бонни снова задрожало, но она позволила Мередит поднять ее лицо вверх.
— Я думала, у меня ничего не выйдет.
— Ты спасла мне жизнь.
— Я так перепугалась...
Бонни уткнулась в плечо Мередит и тихо заплакала.
Мэтт посмотрел на Мередит как раз в тот момент, когда лампочка мигнула и погасла. Последним, что он успел увидеть, были ее глаза, в которых стояло такое выражение, что его замутило еще сильнее, чем прежде. Он обвел взглядом три окна, которые теперь были ему видны с заднего сиденья.
По идее, ему трудно было вообще что-нибудь разглядеть. Но то, что он высматривал, прижалось прямо к стеклу. Иглы. Ветки. Все окна были ими полностью загорожены.
Не говоря друг другу ни слова, они с Мередит вцепились в дверцу. Дверца щелкнула, приоткрылась на пару миллиметров, а потом с очень отчетливым «вамм» захлопнулась снова.
Мередит и Мэтт посмотрели друг на друга. Потом Мередит снова опустила глаза и вытащила из волос Бонни еще несколько веточек.
— Не больно?
— Нет. Почти...
— Ты дрожишь.
— Это от холода.
В машине действительно стало холодно. Снаружи, но не сквозь некогда открытые стекла, которые теперь были наглухо закрыты стволами деревьев, до Мэтта доносился шум ветра. Он свистел, словно в ветвях многочисленных деревьев. Был слышен и другой
звук
—
на удивление громкий скрип дерева. Как это ни нелепо доносился откуда-то сверху. Было похоже на бурю.— Кстати, что это была за дрянь? — вдруг крикнул
он с силой
пнув спинку переднего сиденья. — Та дряньна дороге,
из-за которой я вывернул руль?Мередит медленно приподняла свою темную голову.
— Не знаю; я как раз собиралась закрыть окно. И
видела
ее долю секунды.— Она появилась прямо посреди дороги.
— Волк?
— Там ничего не было,
и вдруг она
появились!
— Волки другого цвета. Она была рыжей, — бесцветным голосом сказала Бонни, отрывая голову от плеча Мередит.
— Рыжей? — Мередит покачала головой. — Но она была слишком большая для лисы.
— Мне тоже кажется, что она была рыжей, — сказал Мэтт
.
Волки рыжими не бывают... А оборотни? У Тайлера Смоллвуда нет родственников с рыжими волосами?
— Это был не волк, — сказала Бонни. — Он был... задом наперед.
— Задом наперед?
— У него голова была не с той стороны. Или у него было две головы.
— Бонни, ты
очень сильно
меня пугаешь, — сказала Мередит.Мэтт не произнес этого вслух, но Бонни сильно напугала и его тоже. Он видел это животное лишь долю секунды, но у него было ощущение, что оно действительно выглядело так, как описала Бонни.
— Может быть, мы просто увидели его под таким углом, — предположил Мэтт, а Мередит одновременно с ним сказала:
— Может быть, просто какой-то напуганный зверь...
— Чем напуганный?
Мередит подняла глаза на крышу машины. Мэтт проследил за ее взглядом. Очень медленно, скрипя металлом, крыша просела. Потом снова. Как будто на нее давило что-то очень тяжелое.
Мэтт обозвал себя нехорошими словами.
— Я же мог просто поехать вперед, когда был на переднем сиденье, — он лихорадочно просунул руку сквозь ветки, пытаясь нащупать акселератор, зажигание, — интересно, ключи еще там?
— Мэтт, мы сползли в канаву. И, кроме того, если бы это имело хоть какой-то смысл, я бы сама предложила тебе поехать вперед.
— Но тогда дерево снесло бы тебе голову.
— Да, — просто ответила Мередит.
— Но ты бы
погибла!
— Я бы предложила этот вариант, если бы у вас двоих был шанс выбраться. Но вы смотрели по сторонам, а я видела то, что впереди. Они уже там были. Деревья. Со всех сторон.
— Этого... не может... быть! — Мэтт стучал кулаком по спинке переднего сиденья, чтобы подчеркнуть каждое слово.
— А
это
— может?Крыша снова скрипнула.
— А ну-ка перестаньте ругаться! — сказала Бонни, и ее голос сорвался на рыдания.
Послышался хлопок, похожий на ружейный выстрел, и машина внезапно качнулась назад и влево.
— Что это такое? — ошарашенно спросила Бонни.
Тишина.
— ..лопнула шина, — выговорил наконец Мэтт. Он не верил собственным словам. Он посмотрел на Мередит.
Бонни тоже посмотрела на нее.
— Мередит... все впереди уже заполнено ветками. Я едва могу различить лунный свет. Здесь темнеет.
— Я знаю.
— Ну и что же нам делать?
Мэтт видел, что лицо Мередит выражает невероятное напряжение и отчаяние, словно все, что она говорила, пробивалось сквозь крепко сжатые зубы. Но голос ее был спокойным:
— Не знаю.
Стефан все еще содрогался, а Елена свернулась на кровати, как кошка. Она улыбалась ему, и в этой улыбке были наслаждение и любовь. Он думал о том, чтобы схватить ее за руки, повалить и повторить все заново.
Вот до какого безумия она его довела. Дело в том, что он знал — знал прекрасно, по собственному опыту, — в какие опасные игры они играют. Еще немного — и Елена превратится в духа-вампира, как до того
она
была первым вампиром-духом, с которым ему доводилось встречаться.Какая же она была! Он выскользнул из-под Елены, как иногда делал, и просто смотрел на нее, чувствуя, что от одного ее вида его сердце начинает, бешено колотиться. Ее волосы, настоящего золотого цвета, шелком упали на кровать и растеклись по ней. Ее тело, освещенное единственной лампой, казалось, было обведено золотым контуром. Действительно, ощущение было такое, что она порхает, и двигается, и спит в золотой дымке. Это было невероятно; словно он, вампир, принес в свою кровать живое солнце.
Он понял, что подавил зевок. Она сделала с ним-то же, что Далила, сама того не желая, сделала с Самсоном, — отобрала его Силу. Пускай он и был полон до краев ее кровью, но одновременно им овладела приятная сонливость. Он был готов провести сладкую ночь в ее объятиях.
В машине Мэтта становилось все темнее и темнее — деревья продолжали перекрывать лунный свет. Какое-то время молодые люди пытались звать на помощь, но это не дало никаких результатов. Кроме того, как сказала Мередит, им надо было экономить воздух. Поэтому теперь они снова сидели тихо.
В конце концов, Мередит залезла в карман джинсов и вытащила оттуда связку ключей, на брелоке которых болтался карманный фонарик. Он светился голубым светом. Она нажала кнопку, и все они наклонились вперед. Какая мелочь, а как много значит, подумал Мэтт.
Теперь и на передние сиденья что-то давило.
— Бонни, — сказала Мередит. — Наших криков отсюда никто не услышит. Если бы неподалеку кто-нибудь был, он услышал бы, как лопнула шина, и решил бы, что это ружейный выстрел.
Бонни затрясла головой, словно не желая слушать. Она все еще вытаскивала из кожи иголки.
«Она права. До ближайшей живой души несколько миль», — подумал Мэтт.
— Здесь что-то очень плохое, — сказала Бонни. Она сказала это совсем тихо, произнося слова одно за другим, словно кидала в пруд камушки.
- Предыдущая
- 19/96
- Следующая
