Возвращение: Тень души - Смит Лиза Джейн - Страница 48

• Предыдущая
• 48/93
• Следующая

Что касается расплывчатых, далеких звуках, подобных волчьему, злобному и пьяному рыку, то даже они постепенно изменялись.

Все это было связано с глупым сном о Деймоне и ясеневой трости. Во сне Деймон бил достаточно сильно, чтобы удовлетворить самых придирчивых зрителей, и звуки, которые Елена расслышала в нарастающей тишине, заставили ее почувствовать тошноту, когда она поняла, что это были звуки ее собственной лопающейся кожи, хотя она при этом не чувствовала ничего, кроме легких хлопков по спине.

И Стефан притянул ее руку к себе, чтобы поцеловать:

— Я всегда буду твоим, — сказал он. — Мы будем вместе каждый раз, когда ты в мечтах.

«Я всегда буду твоей», — сказала про себя Елена, зная, что он услышит ее.  «Я не в состоянии мечтать о тебе все время, но я всегда с тобой. Всегда, мой ангел. Я жду тебя, сказал Стефан».

Елена заслышала собственный голос произносящий «Десять», после чего Стефан поцеловал ее руку и ушел. Моргающая с недоумением и смутившаяся внезапно наплывшим на нее шумом, она осторожно, озираясь по сторонам, села. Молодой Дрозне весь сгорбился и съежился, ослепленный яростью, разочарованием и большим количеством ликера. Стенающие женщины уже давно благоговейно молчали. Дети были единственными, кто издавал хоть какие-то звуки, они забирались, а потом спускались с подмосток, перешептывались друг с другом и убегали, стоило Елене взглянуть в их сторону.

И затем без каких либо формальностей все закончилось.

Когда Елена сделала первый шаг, ее ноги подкосились, и мир закружился вокруг нее. Деймон подхватил ее и обратился к нескольким молодым людям, все еще находящимся около, и заставил на него посмотреть:

— Дайте мне плащ.

Это была не просьба, и один из мужчин с трущоб, который был лучше всего одет, бросил ему тяжелый черный плащ, облицованный зеленовато-голубым, и произнес:

— Возьми его. Изумительный спектакль. Это действие гипноза?

— Это не спектакль, — зарычал Деймон, и его голос остановил другого жителя трущоб от вручения ему визитки.

— Возьми ее, — прошептала Елена.

Деймон неприветливо взял визитки. Но Елена заставила себя отбросить волосы с лица и медленно улыбнуться этим людям. Они робко улыбнулись ей в ответ.

— Когда вы… а-а-а… выступаете снова…

— Вы услышите, — ответила им Елена.

Деймон уже нес ее обратно к доктору Меггару, их окружили неугомонные дети, дергающие их за плащи. Только тогда Елена задалась вопросом, — почему Деймон попросил плащ у незнакомцев, когда у него был собственный.

— Они будут проводить церемонии где-нибудь, теперь, когда их много, — горестно сказала миссис Флауэрс, пока они с Мэттом сидели и потягивали травяной чай в комнате пансиона.

Это было время ужина, но все еще было светло.

— Церемонии, для чего? — спросил Мэтт.

Он так ни разу и не добрался до дома родителей с тех пор как покинул Деймона и Елену больше недели назад, чтобы вернуться в Феллс Чёрч. Он остановился у дома Мередит, который находился на окраине города, и она убедила его сперва пойти к миссис Флауэрс. После беседы, которую он имел с Бонни, Мэтт решил, что лучше быть «невидимкой». Его семья будет в безопасности, если никто не узнает, что он все еще в Феллс Чёрч. Он будет жить в пансионе, и никто из ребят, которые создали все эти проблемы, не догадается об этом. Также без Бонни и Мередит, благополучно отправившихся навстречу Деймону и Елене, Мэтт может быть своего рода тайным агентом здесь.

Теперь ему было почти жаль, что он не пошел с девочками. Попытка быть секретным агентом в месте, где все враги, были в состоянии слышать и видеть лучше, чем ты, могли передвигаться намного быстрее тебя, оказалась, не была столь полезной, как это казалось вначале.

Большую часть времени он проводил за чтением интернет-блогов, отмеченных Мередит, ища подсказки, которые могли бы принести им некоторую пользу. Но в них не было ничего о необходимости каких-либо церемоний. Он повернулся к миссис Флауэрс, когда она задумчиво потягивала чай.

— Церемонии, для чего? — повторил он.

С ее мягкими белыми волосами и ее нежным лицом и рассеянными, дружелюбными синими глазами, миссис Флауэрс была похожа на самую безобидную маленькую старую леди в мире.

Которой она не была.

Ведьма от рождения, и садовник по призванию, она столько же знала о травяных токсинах черной магии, как о целебных припарках белой магии.

— О, как правило, чтобы делать неприятные вещи, — печально ответила она, уставившись на заварку в чашке. — Это чем-то похоже на агитационное собрание, понимаешь, чтобы всех обработать. Также вероятно они там занимаются черной магией. Некоторые из них осуществляется с помощью шантажа и «промывания мозгов» — они могут сказать любым новообращенным, что они виновны из-за участия в заседаниях. Они заставляют их уступить полностью… или что-то в этом роде. Очень неприятно.

— В какой мере неприятно? — упорствовал Мэтт.

— Я действительно не представляю, дорогой. Я никогда не была ни на одной.

Мэтт задумался. Было почти семь, время начала комендантского часа для всех младше восемнадцати лет. Похоже, что 18 лет — это верхняя граница возраста, когда ребенок может стать одержимым. Конечно, это был неофициальный комендантский час. Отдел шерифа, казалось, понятия не имел, как иметь дело с любопытной болезнью, которая проявлялась у молодых девушек Феллс Чёрча. Запугать их? Но это полиция была в ужасе. Один молодой шериф еле успел выскочить из дома Райанов перед тем, как его вырвало, когда он увидел, как Карен Райан откусила головы своим домашним мышам и что она сделала с оставшимися частями мышек.

Запереть? Родители и слышать об этом не хотели, не важно, как ужасно вели себя их дети, и насколько очевидно было то, что они нуждаются в помощи. Ребята, которых отвозили в соседний город на прием к психиатру, держались скромно и говорили спокойно и логично… все пятьдесят минут, пока были на приеме у врача.

Зато на обратном пути в Феллс Чёрч, они отыгрывались по полной программе: повторяли каждое слово своих родителей, прекрасно им подражая, издавали изумительно реалистичные звуки животных, говорили сами с собой на каком-то азиатском языке, или поддерживали шаблонный, но, тем не менее, пугающий, разговор. Ни обычная дисциплина, ни обычная медицинская наука казалось, не могут найти решения проблем с детьми.

Но больше всего родители были напуганы тем, что их сыновья и дочери стали исчезать.

Сначала, предполагалось, что дети уходят на кладбище, но когда взрослые попытались следовать за ними на одну из их секретных встреч, они нашли пустое кладбище — даже внизу возле тайного склепа Хонории Фелл.

Дети, казалось, просто… исчезли.

Мэтт понял, что знает ответ на этот вопрос. Эта чаща в Старом Лесу еще стояла рядом с кладбищем. Одно из двух или Силы Елены во время духовного очищения не дошли до этого места, или это место настолько злобное, что смогло устоять во время очищения.

И Мэтт очень хорошо знал, что Старый Лес был уже полностью во власти китцунов.

Ты мог сделать всего два шага в чащу и потратить всю оставшуюся жизнь, чтобы выбраться из нее.

— Но возможно, я достаточно молод, чтобы проследить за ними, — сообщил он миссис Флауэрс в итоге.

— Я знаю, Том Пьерлер ходит с ними, а мы с ним одного возраста. Так же, как и с теми, кто начал все это: Кэролайн передала заразу Джиму Брайсу, а он — Изабелл Сайтоу.

Миссис Флауэрс казалась рассеянной:

— Нужно попросить у бабушки Изабелл побольше тех синтоистских оберегов, защищающих от зла, которые она благословила. Как думаешь, Мэтт, ты сможешь это сделать? Боюсь, скоро нам придется воздвигать баррикады, — сказала она.

— Об этом вам сообщили чаинки?

— Да, дорогой, и они согласны с тем, что говорит моя бедная старая голова.  Возможно, ты хочешь передать мои слова доктору Алперт, и таким образом она сможет забрать свою дочь и внуков из города, до того как будет поздно.

• Предыдущая
• 48/93
• Следующая