Буря ведьмы - Клеменс Джеймс - Страница 27

• Предыдущая
• 27/118
• Следующая

— Посмотрим, — ответила Елена, отступая еще на несколько шагов и увлекая за собой Вайрани.

— Бежать уже поздно, дорогая!

Стараясь не слышать ледяного голоса, Эррил прикрыл глаза. Он понимал, что Елена просто тянет время, давая ему возможность работать с железным кулачком. И он не смеет упустить эту возможность. Он нужен Елене, нужен остальным. С обрывающимся сердцем старый воин вспомнил битву со скальными гоблинами. Как он действовал тогда? Надо вспомнить имя мальчика, убитого им давным-давно, того, чей кулачок, ставший железным, лежал теперь в грязи у его ног.

— Ты нужен мне, — мысленно прошептал Эррил. — Ты нужен мне, Деналь!

В гнетущей тишине плечи Эррила вдруг вспыхнули огнем. На какие-то секунды он повис в веревках, задыхаясь от боли. Но боль тут же стихла, и события стали разворачиваться совсем не так, как в прошлый раз. Эррил почувствовал у своего плеча руку только как память о былой руке из плоти и крови. Он открыл глаза и увидел, что железный кулак плавает в воздухе перед его лицом. Это снова был его кулак, кулак, которым заканчивалась несуществующая, но реально действующая рука. Он несколько раз согнул и разогнул ее, удостоверяясь, что она послушна ему. Да, все было, как прежде: железные пальцы двигались, подчиняясь любым командам. Эррил снова стиснул их в кулак. Он выполнил просьбу Елены!

Повернув голову, Эррил увидел, что Елена медленно заманивает Вайрани за шалаши. Соперничество двух магий становилось все ожесточенней. Нет, нельзя терять ни секунды!

Но тут он услышал стон справа от себя. Крал сдавался под натиском чудовища, паук уже полз по широкой груди горца, цепляясь и вонзаясь в тело острыми ядовитыми когтями. Эррил потянулся и железными пальцами достал рукоять топора. Рванув его из грязи с силой, которая едва нашлась бы в живой руке, он вытащил топор и обрушил его на чудовище.

Удар пришелся почти плашмя, но и этого оказалось достаточно. Паук слетел с горца и, запутавшись в еще слабых ногах и крыльях, рухнул на спину.

— Поворачивайся! — крикнул Эррил. — Быстрее!

Крал мощно повернулся в путах, встав так, чтобы Эррил мог перерубить их.

— Давай! — прохрипел Крал, поскольку тварь внизу уже почти пришла в себя и теперь встряхивала помятыми крыльями. Вопль злобы и обиды раздался из ее ненасытных пастей.

Почти ничего не видя от заливавшего глаза пота, Эррил мягко взмахнул топором, и после двух мощных ударов Крал оказался на свободе.

Паук уже нацелился ему в горло, но, ударив тварь в морду кулаком размером с хороший булыжник, горец отшвырнул ее далеко от себя.

— Прочь, навозная тварь! — рявкнул Крал, и паук откатился в густую траву.

Эррил быстро перерубил последние путы, связывавшие ноги горца.

— Бери топор! — прошептал Эррил. — И руби теперь мои!

Крал благодарно принял топор из железной ладони и быстро разрубил путы Эррила, действуя огромным топором, словно бритвой.

Эррил стряхнул остатки веревок.

— И меня тоже, — простонал Могвид.

— Освободите его и Мерика, — распорядился Эррил. — Но на вас — тварь! Я же бегу к Вайрани и Елене!

— Подожди, — остановил его Крал, мрачно глядя на шевелящуюся неподалеку траву. — Он опять ползет.

Действительно в траве мелькнули красные челюсти, с которых капал зеленый яд. Потом показались налитые яростью и злобой глаза. Но сам паук едва шел, шатаясь на слабых ногах, словно его качали порывы ветра. Неокрепшее тело вздрагивало, живот сжимался в конвульсиях. Чудовище пищало, но на этот раз не от гнева, а от боли.

— Что-то с ним не так, — пробормотал Крал.

— Спасите! Спасите! — не своим голосом завопил Могвид, и на губах его появилась пена.

— Заткни свою глотку, трус, — послышались в первый раз за всю эту ночь слова Мерика.

Но чудовище уже услышало голоса и на шатающихся ногах поползло в их сторону. На полпути оно вдруг неуверенно остановилось. Глаза его бешено завертелись в орбитах, ноги совсем зашатались и вместо того, чтобы сделать еще шаг, паук рухнул. Ноги заскребли по грязи, а крылья несколько раз беспомощно вздрогнули. Потом по телу пробежала судорога, и паук застыл неподвижно, как труп. Свет в последний раз сверкнул и умер в его глазах.

— Он мертв, — прошептал Могвид, не зная, верить ли в такое счастье.

— Кто же его убил? — недоуменно вскинул брови Крал.

Но Эррил уже не обращал внимания ни на какие вопросы. Сейчас гораздо важнее была Елена. Он махнул рукой горцу, указывая на двух, еще не освобожденных пленников и повернулся, чтобы броситься за шалаши.

— Освободи их, но не сводите глаз с твари. Это может оказаться ловушкой!

Старый воин уже сделал шаг к шалашу, как его остановил леденящий душу возглас Могвида:

— Гл-л-лядите!

Эррил обернулся. Тварь по-прежнему лежала неподвижно, с потухшими глазами, но ее крылья стали на глазах сохнуть и сворачиваться, как пожухлые листья, а все восемь ног медленно втягиваться в почерневшее тело. Сразу же после этого живот резко вздулся и что-то внутри заворочалось и завозилось.

— Развяжите веревки! — завизжал Могвид, но Крал уже резал их топором.

— Что случилось? — удивился он, незамедлительно после этого подскочив к эльфу.

Эррил замер в нерешительности.

— Он плавится, — пробормотал воин. — Переходит в новую форму. — Эррил знал, что, как бы там ни было, он должен оставить здесь на борьбу с новой тварью горца, а сам бежать на помощь к Елене. Но от Могвида в предстоящей схватке не было никакого толку, а Мерик оставался все еще очень слаб после целого дня управления ветрами. Эррил молча ждал. Нельзя было начинать борьбу с Вайрани, не зная, что творится у него за спиной.

И ему не пришлось ждать долго.

Кожа на животе мертвого паука лопнула, и оттуда рванулся в ночь маслянистый зеленоватый туман, светившийся, как трухлявый гриб. Эррил почувствовал, что один-единственный глоток этого тумана убивает мгновенно, и все четверо нерешительно отступили от трупа.

А туман расползался все шире, бледно-зеленый, как брюхо дохлой змеи; он свивался кольцами по траве, сгущаясь в неровностях почвы. И тогда все увидели, что на месте мертвого паука лежит нечто, тоже свившееся в кольцо. Оно было еще доступно для удара, но смертоносный туман окружал неведомого противника плотной стеной.

И всем оставалось только лишь смотреть, как кольца распрямляются, как появляются руки и ноги. Но теперь это было не дитя, едва лишь покинувшее женское чрево, нет, это была взрослая особь, и решительность горела в ее глазах. Еще через секунду тварь встала на ноги и, чуть покачиваясь, уставилась прямо на четверых мужчин.

— Сладчайшая Матерь! — прошептал Крал над плечом Эррила, едва не задыхаясь, и опустил уже занесенный для удара топор.

Перед ними стояла женщина. Длинные черные волосы до земли обрамляли нежное лицо с полными губами, наливные яблоки грудей и тонкую талию над длинными прекрасными ногами. Неземная красота затмила весь ужас ее появления. Перед ними была заново рожденная Вайрани.

— Сладчайшая Матерь! — снова выдохнул Крал, отступая на шаг и тверже перехватывая топор.

Но теперь и Эррил увидел, как под черными волосами поднимаются кожистые крылья, в которых отчетливо пульсирует черная кровь. Нежная улыбка раздвинула губы фантома, обнажив ряд острых клыков, между которыми высунулся красный, длиной в человеческую руку, язык, обвившийся вокруг прекрасного лица, как разъяренная змея. Фантом зашипел и поднял руки с отточенными острыми ногтями, с которых капала зеленоватая маслянистая жидкость. Существо перед ними полностью состояло из яда.

— Я думал, она просто сошла с ума... с ума... — простонал Эррил.

— Что? Что это! ? — твердил Крал, занося топор, пока все продолжали инстинктивно отступать все дальше и дальше.

— Темный Лорд... Ему, наконец, удалось соединить скалтума с женщиной, слить человеческую кровь с ядом лордов ужаса... Это существо... этот монстр и есть подлинное дитя Вайрани.

Проклятый фантом согнул колени и расправил за спиной крылья.

• Предыдущая
• 27/118
• Следующая