Тропа смерти - Коваль Ярослав - Страница 78

• Предыдущая
• 78/80
• Следующая

Мне почему-то показалось, что Аштия насмешливо улыбается. Чуть позже, услышав её голос, я уверился, что был прав.

— Продолжай, продолжай. Мне очень интересен ход твоей мысли.

— Ты хотела меня обескуражить? Не надейся. Едва ли твой муж прельстился твоей отсутствующей красотой, так что наследника ты ему и себе не подаришь. Ты слишком стара, чтоб смочь родить здорового ребёнка. Рано или поздно графство будет принадлежать мне. А ты, я надеюсь, глаз от земли оторвать не сможешь, что с тобой мужчина живёт лишь ради твоих… нет, наших богатств!

— А теперь вспомни, моя драгоценная, сумму своего приданого, которое помогло твоему супругу подзабыть о твоей преждевременной беременности. Интересно, долго ли он станет терпеть тебя в своём доме, если я заберу у него всё твоё приданое?

Отложив папку, я осторожно встал с места. Ощущение, что момент смертоубийства близок, стало отчётливей.

— Мой муж ценит меня не за золото! Тебе же никогда не узнать, что такое любовь!

— Проверим? На спор?

— Ты не посмеешь отобрать моё приданое! Не сможешь!

— Смогу. Я — глава Дома. Но если ты будешь паинькой и сейчас, развернувшись ко мне своей великолепной спиной, выметешься из кабинета — так и быть, не стану. И мой тебе совет — впредь не выставляй наши дивные семейные отношения на суд общественности. Серт, — ты ведь не станешь распространяться на тему услышанного?

Я выступил из-за двери и ответил ворчливо:

— Нет уж. Предпочту наслаждаться памятью об этом в гордом одиночестве.

Дама, уставившаяся на меня белым от ярости взглядом, была бы, пожалуй, даже привлекательной, если б сейчас её лицо не было искажено до такой степени. Да, некоторое сходство между нею и Аштией прослеживалось, а вот в том, как они держались, была огромная разница. Аштию и теперь не оставила выдержка, она смотрела на родственницу с надменной усмешкой, от чего та, кажется, бесилась ещё больше.

Развернувшись на каблуках, дама весьма поспешно покинула кабинет хозяйки дома. Аштия проводила её задумчивым взглядом. Потом посмотрела на меня.

— Прости, не думала, что ты станешь очевидцем одной из этих милых семейных ссор. Это моя сестра Нега. И она меня чрезвычайно не любит, как ты мог видеть.

— Да уж…

— Её ярость можно понять. Таковая проистекает из разочарования. Стоило Неге узнать, что я пропала без вести, как сестра мигом примчалась ко мне в дом, попыталась разобраться в бумагах, имеющих отношение к графству. До документов Генштаба её, разумеется, не допустили, иначе б она и там порылась. А тут такой афронт — старшая сестра жива, вступление в наследство откладывается. Ещё и новости о моём браке… А Нега никогда не отличалась сколько-нибудь значительной выдержкой.

— Печально.

— Наоборот! Я всегда доподлинно знаю, что у неё на уме. Это хорошо и очень удобно.

— Как понимаю, твой брак беспокоит её из-за возможного появления прямых наследников?

— Разумеется, — Аштия в задумчивости погладила себя по щеке. — Но не только. Законный супруг также на многое имеет право. Думаю, сестру куда больше устроило бы моё незаконное сожительство с мужчиной. Тем более что Раджеф — не знатен. Брак со мной не сделает его знатным, но определит положение. И Нега примется складывать бутончиком морду, что ей не по чину находиться рядом с таким плебеем. А в действительности она просто не окрылена идеей расстаться с надеждой унаследовать Солор после меня… Но довольно об этом. Тебе, думаю, ещё нужно будет время, чтоб ознакомиться с оставшимися документами, чтоб принять решение?

— Да нет, пожалуй. Того, что я прочитал, достаточно, чтоб согласиться. А теперь, с твоего позволения, дочитаю оставшееся. Чисто чтоб знать подробности.

Аштия рассмеялась.

— Конечно. И загляни к моему казначею. Буду рада видеть тебя на брачной церемонии, и вас вместе с супругой — на пиру по случаю свадьбы. Само собой, чтоб приодеть жену, нужны деньги, и немалые. Я хочу, чтобы ты и твоя жена чувствовали себя на этом празднике свободно. И, как полагаешь, не стоило бы тебе перебраться жить с окраины поближе к центру города?

— Это входит в мои обязанности — жить строго в окружении людей моего круга? Прости, я ещё не настолько сориентировался в ваших традициях, чтоб самому найти ответ на этот вопрос.

— Нет, в обязанности не входит. Просто если ты останешься жить в пригороде, приготовься к тому, что к твоим дверям каждое утро и каждый вечер будут выстраиваться очереди из соседей-просителей. У каждого из них есть проблемы, это неизбежно.

— Хм… А это — в ваших традициях?

— Да, такое — в наших традициях, — спокойно подтвердила Аштия. — Нижестоящие повинуются вышестоящим, но вправе обращаться к ним с просьбами.

— В таком случае ты права. Надо подумать о другом месте жительства.

Против ожиданий известие о приглашении на свадьбу госпожи Солор не обрадовало мою жену, а повергло её в состояние боязливого шока. Глядя на меня круглыми от ужаса глазами, Моресна уточнила, обязательно ли ей идти. Я развёл руками: приглашение звучало конкретно и толкованиям не поддавалось. Побелев, моя супруга несколько минут молчала, переживая услышанное, после чего робко объяснила:

— Но я никак не могу туда идти.

— Тебе нечего надеть? — усмехнулся я, мысленно взвешивая кошелёк золота, выданный мне солоровским казначеем.

— Нет, я не умею себя вести в таком обществе. Я к нему не отношусь… Ну, и надеть тоже…

— Надеть — это дело поправимое. Вот золото, бери сколько нужно и одевайся. А вести себя там будешь так, как привыкла. Госпожа Солор отлично осведомлена о моём и твоём происхождении. Если бы она опасалась чего-то не того в нашем поведении, не приглашала бы или затеяла бы несколько уроков хороших манер. Мы пойдём, а остальные гости как-нибудь нас потерпят.

И погладил жену по щеке в надежде, что это сотрёт с её личика страх.

Время летело стремительно. Я ещё не успел толком устать от домашнего уюта, обволакивавшего меня чистыми простынями, мягкими перинами, ароматами домашних блюд, возможностью по-настоящему расслабиться вечером, а заодно и обществом милой жёнушки. Зато успел изучить все бумаги, связанные с местом моей будущей службы, которые мне сочли возможным показать, и узнал, куда именно уеду учиться. Учёба должна была занять как минимум полгода, но не непрерывно — будет возможность время от времени жить дома, в столице.

Торопилась и моя жена. В её дела я вникал лишь постольку, поскольку её усилия сопровождались тратой денег, но когда увидел результат, о вложенных средствах не пожалел. Окутанная многослойным платьем из тончайшего шёлка, довольно густо вышитого золотом, она являла собой образ соблазнительный и изысканный. Впечатление немного портили перепуганные глаза и осунувшееся от волнения личико. Но что ж поделаешь — она смотрела на местную знать как-то совсем иначе, нежели я. Почему-то даже мысль о том, чтоб хоть в каком-то смысле встать на одну ступень с ними, пугала её до слёз.

Я порадовался, что её не пригласили участвовать в самой церемонии — как бы не подпортила общее праздничное настроение своим зашуганным видом. Жене моей предстояло занять место среди зрителей и зевак, которых тоже хватало. Я же, получив из швейной мастерской и уже по ходу дела приведя в порядок собственную парадную одежду, готов был сопровождать Аштию вместе с её родственниками и теми из приближённых, кому также будет оказана эта честь, как я понял, практически обязательная.

Ещё, разумеется, интересно было взглянуть на госпожу Солор в роли трепетного нежного существа, соответствующего представлениям о новобрачной, а не в роли решительного, жёсткого, словно из булата откованного, военачальника.

Но, увидев её в свадебном наряде, я засомневался, способна ли она воплотить в себе иную роль, чем та, которая досталась ей от матери и бабушки. Даже роскошное платье цвета юной травы выглядело на ней, как одеяние японского воина, пока не успевшего натянуть доспехи, и держалась она с уверенностью и твёрдостью. Не так смотрят в будущее юные невесты, выросшие в традиционных патриархальных мирах.

• Предыдущая
• 78/80
• Следующая