Степень свободы - Юшина Яна "Sterva" - Страница 2

Цепная манту

Без гарантий

Паника

Детский Бог

Примерка

Дождь

Бесструнница

Есть мальчишки

Воры в законе жанра

Багетное

Заживо ни о чём

Его бесконечные сентябри

Родиться в осень

Яна

Главная по тишине

Ближний бой

Крайний север

На прицеле шестого

Степень свободы

Писать тоску

Полевая весна

У моих мужчин

Новая улица

Мадонны не становятся новей

Первая память

Мне нравилось, как он меня читал

Вместо причины

Хроники

Ненасыть

С первой дикостью

Буквенный Будда

Путевая

Выпусти голос

Ты происходишь

Доминанта

Ад не нуждается

Пока мы спали

И придут зонты

Вытри рассвет с винтовок

Чувство осени

Приворотное

Разводным ключом

Москва сентябрь

Условно защищённые

После неё

Солдат удачи

Прободная

Старше на девять жизней

Королева кубков

Пока есть море

Сентяблядство

Бутылка от брюта

Госпожа

     Библиография

     Acknowledgements (Благодарности)

     Copyright information

     Back cover

# _ #

Город, где звезды погонами крыш

Пойманы заживо, выбраны в плен.

Где на рассвете, что дьявольски рыж,

Ветер качается в мертвой петле.

Маленьких улиц беспечный побег –

В хитром прищуре оконных глазниц.

Город, крещенный мечтой о тебе,

Первой разлукой невольно казнит.

Город, в котором мы странно равны,

Ежеминутно сбиваясь с пути.

Он суеверен и всуе ревнив,

Он не желает тебя отпустить.

Город, читающий нас между строк

[Так же дороги читают метель].

В нем ты [к себе бескорыстно жесток]

Ждешь моих писем, как поздних детей.

Жребий брошен.

Выброшен.

Трижды сплюнь

За плечо, попробуй его поймать.

[Да какая разница, с кем я сплю

Плюс подобный мелочный компромат

На слегка разбавленную мораль.]

Королева кубков легла к шуту.

Вся моя колода – большой корабль

С осторожной истиной на борту.

Тихо дуну в алые паруса –

Так, что свечка, вздрогнув, сожжет мосты.

Капитан у чертова колеса –

Колеса Фортуны/штурвала – ты.

Тишину выкладывай по ролям,

Чтоб сошелся засветло наш пасьянс.

Я клялась невинностью королям,

Но была обещана и спаслась.

Черный кот зевающе-криворот

Растянулся брюхом через порог.

Полусон, похожий на приворот.

Я тобой загадана. Сбудусь в срок.

Вечер, беспомощен и горбат, медленно шаркает вдоль витрин.

Я тривиальна. Люблю Арбат, вишню и сумки из «Duty free» –

В общем, блондинка по всем статьям. Жаль, что не в розовом – не к лицу.

Просто одна из Марин, Татьян, Оленек – мало ли нежных сук.

Кофе. Какао. Матэ. Глинтвейн. Фишка – заказывать наобум.

Помнишь, как месяц назад в Литве? Помнишь и ладно. Литва – табу.

Может, рванем еще по весне, если отчаянно повезет…

Пестует окна последний снег – временный пастырь седьмых высот –

Все наставляет на млечный путь истины в лучшем «Шато Тальбо».

Я понимаю, когда-нибудь [лет через десять] возьму альбом,

Недоуменный примерив смайл: «Что я пыталась в тебе найти?!»

Ну, а сегодня весьма-весьма. Самое сложное – быть на «ты».

Все уикенды – вдвоем за МКАД [плюс по дороге – солярий, SPA].

В поясе верности – три замка. Это не значит – ни с кем не спать.

Но репутация – как слеза самой невинной из добрых фей.

Только попробуйте мне сказать, дескать, киношная верность – fake.

Женщина босса – серьезный чин. Я соответствую, как могу.

Я отшиваю других мужчин в поползновениях к гамаку,

Стоя на лыжах – не вам. Не вамп – сказочный образ почти святой.

Секс с генеральным всегда чреват точно поставленной запятой

Вне предложения [продиктуй] сердца, ладони, поднять оклад.

Главное – схватывать на лету, каждой улыбкой сжигать дотла,

Мерзлую совесть от пепла греть, в семь сорок пять отправляться в душ.

Я – королева в твоей игре, где победивших казнят под туш.

Роман выходного дня. Сюжет – из письма в письмо. Попробуй меня отнять. Пытались – никто не смог. Отпустит?! Держи карман! Я карма твоя, корма. Ты бьёшься в меня волной на тысячи горьких брызг. Мне кажется, ты больной, влюблённый назло и вдрызг. Безбашенный мальчуган. Все звёзды – к моим ногам. А он мне – почти в отцы, Их Светлость Великий Князь. Вот-вот донесут гонцы... Ты скажешь: "Война – фигня. Добуду тебя в бою!" Но я за тебя боюсь.

Часами писать в контакт. Любая строка – как плеть. Пора протрезветь. [Когда?] Ты младше меня на треть. Ты просто не знаешь жизнь. И счастье не в точке "G".

Фанера "Париж-Париж". До вылета – только миг. Но что ты со мной творишь, раз сотни прочтённых книг хотят присягнуть тоской?

Рассвет – невзначай, ползком... Довольно, тебе пора. Привычно коснусь щеки. А душу не рви, не трать на женщин и пустяки. Зачем нам встречаться, Кир? Я просто сменю замки в квартире на Беговой. Чтоб всё – на круги своя. Он щедрый и деловой. Семья? Ну, а что семья... Я знала на что иду – у Бога на поводу. Дурная моя черта – загадывать наперёд. Я буду стихи читать, как заговор. [Не берёт...] От пламени, от свинца, от доброго молодца. Последнее – ерунда, страховка от тишины, покуда осколок льда ещё продолжает ныть.

Не играй со мной в Павлика, младший брат.

Я ведь тоже Морозова, если помнишь.

Карусель укатала блюющих пони.

Значит, красную конницу в плен не брать.

Деревянную сабельку в ножнах скрой.

Отложи, ради Бога, дебют геройства.

И пускай ты свершился лицом да ростом,

Согласись, у геройства особый крой.

У него за душой – лаконичный шов,

Не такой, как у пафоса и гламура.

Ты кривишься в улыбке и смотришь хмуро,

Презирая фиговенький мой стишок.

Что, сорока, и этому ты дала?

Ну, давай, загибай, мой хороший, пальчик.

Средний, средний. Постойте, а был ли мальчик?

Гуттаперчевый Пашка и все дела?

Полоумный петух, поспешив, сфальшивит.

Загадай меня искренне – в круге третьем

И четвертом часу. Облака большие

Проплывают синхронно, надеясь встретить

Купола, чтоб на них напороться брюхом,

А потом, умирая, сквозить лучами.