Все кошки возвращаются домой - Ролдугина Софья Валерьевна - Страница 3
- Предыдущая
- 3/93
- Следующая
И еще раз, словно не веря себе, провел рукой от шеи к затылку, взъерошивая шелковые пряди.
Стало очень-очень тихо.
Я ощутила жгучую потребность сказать что-то. Нет, не так — сказать нечто.
— Один, значит, нагло решил выцвести, — мрачно произнесла я. Ксиль обиженно завозился. — Другой — вообще обрезал все к демонам. Из чувства протеста. А мне что делать, дорогие друзья? Побриться налысо? И татуировку на затылке выбить?
— Не смей! — грянуло с двух сторон.
Я улыбнулась. Иногда Дэриэлл и Ксиль бывали исключительно единодушны.
А волосы… Волосы можно и отрастить. Если, конечно, Дэриэлл захочет.
Разумеется, бриться я не стала, но кое-что сделала. Перед самым отъездом выгребла из тайничка деньги, полученные от продажи через мамину лабораторию простеньких амулетов и эликсиров, и заскочила в ювелирный магазин. Затем, немного понервничав для приличия, позвонила Феникс и изложила свою просьбу.
Подруга удивилась, но пообещала помочь, благо опыт в таких делах у нее уже имелся.
К счастью, все прошло не так страшно, как я себе воображала. Если и было больно, то самую капельку. Зато выражение лица Дэриэлла компенсировало все мои страдания:
— Найта, — взгляд его стал несчастным. — Ты взяла пример с Лиссэ? Нет, я все понимаю, девушки любят носить украшения… но почему в одном ухе — всего одна сережка, а в другом — целых три?
— А мода такая, — я осторожно провела кончиками пальцев по тонким золотым колечкам в мочке уха. Прикосновение отозвалось слабой болью. — И, между прочим, «модно» — объяснение гораздо менее дурацкое, чем «а сделаю-ка я назло».
— Сомневаюсь, — скептически покачал головой Дэриэлл, внимательно разглядывая мою обновку. Думаю, первая реакция была у него исключительно от неожиданности — он не ожидал такого поступка от домашней, милой девочки. А вот сами изменения в моей внешности целителю, похоже, пришлись по вкусу. — Модно — это «сделаю, как у всех». Не сильно отличается от «назло».
Пока он говорил, Максимилиан молча подошел совсем близко, рассматривая сережки почти вплотную. Я наблюдала за ним с некоторым опасением — от князя можно было ожидать чего угодно.
— Ну, я давно хотела что-нибудь в себе изменить… Ай!
Максимилиан неожиданно наклонился и мягко обхватил мочку губами, одновременно удерживая меня за плечи, чтобы я сдуру не дернулась и сама себя не покалечила. У меня вырвался невразумительный писк.
— Ксиль, — только и сумела жалобно пробормотать я, зажмуриваясь. Было страшно, стыдно и приятно одновременно. Казалось, что еще секунда — и ласковый, влажный жар чужого языка сменит боль от острых, как иглы, клыков. — Может, хватит хулиганить?
«Я не хулиганю, — мысленно отозвался довольный Максимилиан, едва ли не урча по-кошачьи. — Это дезинфекция и заживление. Раз уж наш целитель не собирается пользоваться своим даром…»
— Не дергайся, Нэй, — насмешливо прозвучало над другим плечом, и мочку левого уха окутало знакомым ощущением целительной магии. — Ксиль абсолютно прав, если уж ты сама не позаботилась о заживлении таких пустяковых ран, придется нам взять все в свои… руки, — я почти наяву увидела улыбку Дэриэлла.
Внезапно у дверей гневно кашлянули. Я испуганно распахнула глаза — и увидела Элен, только что вошедшую в квартиру. Мама, неестественно выпрямившаяся, в строгом черном пальто с высоким воротником и в сапогах до колена, стояла на пороге, скрестив руки на груди. Взгляд ее был недобрым.
— Это совсем не то, что ты думаешь, мама… — пролепетала я. Похоже, жар, который бушевал у меня изнутри всю последнюю минуту, перекинулся на щеки. — Это просто…
Элен сощурилась. Я умолкла.
Максимилиан неторопливо отстранился, и его рука соскользнула с моего плеча на талию. Весьма откровенный и собственнический жест… А Дэйр вместо того, чтобы осадить князя, растрепал мои волосы раскрытой ладонью и улыбнулся Элен:
— Не беспокойтесь, эстиль. Ваша дочь в надежных руках.
— Надеюсь, вы помните, Дэриэлл, что она еще несовершеннолетняя, — вздохнула мама, уже не сердито, а грустно. Мне стало совестно. — Хотя после этой внезапной стрижки я сомневаюсь. Чего от вас теперь ожидать? Каких новых безумств?
— Ничего, что причинило бы вред Нэй, — серьезно пообещал целитель. — И за Максимилианом я присмотрю.
— Верю, — мамин взгляд на мгновение стал угрожающим, а потом она обратилась ко мне: — Найта, надеюсь, и ты будешь вести себя прилично.
— Разумеется, — быстро согласилась я и шагнула вперед, выпутываясь из объятий. — Как тебе мои новые сережки?
Элен присмотрелась и уважительно цокнула языком:
— Интересно смотрится. А я уж боялась, что ты так и не научишься носить украшения.
На этом инцидент был исчерпан.
До горной гряды, где находился проход в заветную долину с подсолнухами, мы добирались почти двенадцать часов. Даже телепорты и порталы не помогли сильно сократить нам путь. К счастью, располагалась долина южнее Зеленого города, и вскоре я сбросила надоевшую, тяжелую зимнюю куртку. Последний отрезок пути, от самого портала в маленькой деревеньке Штальден, мы летели. Ксиль — широко развернув крылья, хохоча и закладывая петли в небе, высоком и чистом, какое бывает только в горах. Мы с Дэриэллом — следом, осторожно и относительно медленно. На неудобной, но традиционной ветке, с горем пополам зачарованной после полутора часов, убитых на попытки заколдовать на полеты велосипед, пару кресел или хотя бы ковер.
Удивительно, но мне парить почти под облаками было совершенно не страшно — не кружилась голова, как после скоростного подъема с Ксилем на крышу башни, не дрожали меленько руки… А вот Дэриэлл, сидевший у меня за спиной, цеплялся в ветку так, что костяшки пальцев у него сделались белыми. Впрочем, как бы то ни было, целитель сохранял невозмутимое, даже благодушное выражение лица.
Когда внизу проплывали безлюдные долины, я направляла ветку к земле. И тогда мы летели почти над самой поверхностью, медленно, впитывая чистейший горный воздух и цветочные ароматы. Глаз выхватывал из разнотравья то лиловые лепестки горечавки, то белые звезды эдельвейсов, пышные пенно-розовые шапки проломника и мелкие синие цветы, названия которых я не знала. Лицо коченело от встречного потока воздуха, потому что вместо заклинаний на мне были всего лишь заколдованные очки. Но зато этот ветер я ощущала на вкус и сама им пропитывалась — до костей. Мне хотелось смеяться, но мы летели так быстро, что смех оставался далеко позади, едва сорвавшись с губ.
Наверное, именно такое состояние называют свободой.
А беспечный Максимилиан высоко в небе, одной мыслью направляющий нас к заветной долине, был похож на того мальчика из сказки. Вечно юного, вечно беззаботного и правящего на далеком острове ватагой таких же, как он, вечных детей.
«Видишь две больших сосны там, у подножия? — внезапно подумал Ксиль, врываясь в мои фантазии. — Там и есть вход. Я обгоню вас немного и буду ждать, хорошо?»
«Хорошо», — откликнулась эхом я. Действительно, потеряться с таким ориентиром было сложно, а князю наверняка надоело сдерживаться и плестись с черепашьей скоростью.
— Я бы не сказал, что скорость у нас черепашья, — скептически произнес Дэриэлл, прижимая губы почти вплотную к моему уху. Воспоминания о «лечении» тут же засияли необычайно свежими красками, а мое лицо — румянцем. — Помни, ты обещала Элен, что будешь осторожна.
Меня охватило проказливое настроение, будто вселился дух противоречия.
— А я осторожна! — лихо выкрикнула я и расхохоталась, сжимая ветку ногами и взмывая вверх, чтобы через несколько мгновений ухнуть вниз — штопором.
— Dess! — от души заорал Дэриэлл, цепляясь уже не за ветку — за мою талию, да так, что точно синяки останутся. — Ты, ненормальная!
— Ага! — радостно согласилась я.
Когда мы приземлились, ноги у меня слегка подгибались, а земля так и норовила задраться к небу. Думаю, если бы я поела перед путешествием, то завтрак или обед был бы уже на полпути от желудка к горлу.
- Предыдущая
- 3/93
- Следующая
