Сага о Лейве Счастливом, первооткрывателе Америки - Клэнси Карл Стернс - Страница 22

• Предыдущая
• 22/44
• Следующая

Лейв нахмурился.

– Лучше бы мы оказались здесь, – сказал он. – Если бы мы перебили их здесь, они уже никогда не напали бы на Гренландию.

– Да, Стагбранд нацелился на Братталид. Но поскольку он нашел здесь дочь и лето уже близится к концу, он решил сперва раздобыть побольше кораблей у короля Олава в Норвегии. Ярл клялся, что к будущей весне наберет достаточно воинов, желающих пойти на Гренландию набегом, чтобы «изрубить в куски Эрика с сыном на корм рыбам», а остальных гренландцев окрестить насильно.

Однако Лейва занимали только мысли о Норне.

– Ярл увез дочь с собой?

– Да, Стагбранд с Вульфриком забрали девушку у Скава и Свонлауги… не заплатив ничего!

Взгляд Лейва стал суровым. Значит, Норна избежала опасностей, грозивших ей со стороны торговца, но теперь ее снова будет домогаться этот неотесанный Череподробитель, а его собственный шанс на победу упущен. О боги, он немедленно поплывет за ней!

Страшной клятвой поклялся Лейв проникнуть в твердыню христианского короля – «сдирай шкуру волка в его логове» – и похитить свою возлюбленную.

Как только корабль вновь вышел на морские просторы, Лейв опять привел в изумление команду, направив «Оседлавшего Бурю» к востоку – в Норвегию.

Когда же до них дошло его отчаянное по смелости намерение идти прямо к Трондхеймскому фьорду и подняться к Нидаросу за дочерью ярла, все, кроме Хеллбора, были поражены.

Считая такую попытку слишком рискованной, Ульв заявил, что она заранее обречена на провал и Лейва обязательно убьют.

– Ты забыл, что конунг Олав считает тебя своим врагом, ведь ты помогал изгонять монахов из Гренландии и разорял гнездо шетлендского ярла?

Лейв только покачал головой и продолжал вести корабль прежним курсом.

Рассердившийся Ульв крикнул:

– Разве ты не понимаешь, что Стагбранд и Вульфрик постараются во что бы то ни стало убить тебя, чтобы отомстить за похищение Норны и смерть Корнака?!

Лейв кивнул и улыбнулся.

Взяв себя в руки, Ульв тихо спросил:

– В Норвегии нас будут считать языческими изгоями, которых первый встречный может убить?

И снова Лейв утвердительно кивнул головой.

– Все это, может, и верно, но если мы поставим полосатый парус, прикинемся торговцами и задержимся всего на один день, христиане будут считать нас друзьями, правда, до тех пор, пока мы не спасем Норну и не растворимся в ночной темноте!

Узнав о возможности утереть нос христианам, все просветлели, и Ульв изменил свое отношение к плану Лейва. Его пессимизм сменился приподнятым настроением.

– Мы проберемся без шума и острижем овец в их загоне! – бодро воскликнул он.

Когда на востоке показались снежные шапки страны его предков, Лейв сын Эрика испытал незнакомое ему доселе странное чувство, от которого быстрее забилось сердце. Когда-то он мечтал посетить эту страну, которая дала жизнь, возвеличила, а потом изгнала его отца. Разве мог он предполагать, что встретиться с ней как изгой… рискуя жизнью?

Предосторожности ради Лейв загодя разобрал носовое украшение, фигуру Скульды, убрал ее с кормы и снял с бортов щиты. Он спустил парус с изображением богини и поднял вместо него обычную полосатую парусину. Теперь «Оседлавший бурю» выглядел как торговое судно. Большой удачей оказалось то, что он взял с собой старого Хеллбора: швед знал безопасные протоки между островами и мог провести их вверх по Трондхеймскому фьорду даже в сгущавшихся сумерках.

Охваченный нетерпением поскорее найти и увидеть Норну, Лейв вел корабль вдоль южного берега, пока освещенный дверной проем в доме не подсказал Хеллбору, что сразу за темным мысом, в устье тихой реки Нид, расположен Нидарос, обитель норвежского короля. Впереди ему удалось разглядеть стоявшие на якоре суда. Здесь Лейв решил бросить якорь и сойти на берег, чтобы найти человека, который привел бы его к жилищу шетлендского ярла. Он быстро облачился в кольчугу, опоясался мечом отца, опустил забрало и спрыгнул в ялик.

Высматривая место на берегу, где лучше высадиться, сын Эрика увидел слабый свет у подножья темной горы, который заинтересовал его. Но тут свет погас, а потом вспыхнул еще три раза. Лейв причалил у этого места и обнаружил, что свет выбивается из пещеры, когда отодвигается входной полог. Он украдкой заглянул внутрь. Огонь горел под котлом, который висел на треножнике перед каменным алтарем с деревянной фигурой Тора. Громовержец держал в руке могучий молот, на нем были перчатки и пояс из железа. В целом, по убранству и запахам, пещера напоминала храм. Увидев коленопреклонных людей, Лейв вошел, сотворил знак молота Тора и тоже встал на колени.

Когда он поднялся, к нему обратилась изможденная остроглазая старуха с жидкими космами.

– Добро пожаловать, сын Эрика, боги привели тебя сюда. – Ее надтреснутый голос звучал пронзительно. – Меня зовут Рэнвейг Морская Ведьма.

Лейв был поражен: только с помощью волшебства могла она узнать его имя. Он протянул ведьме серебряную монету и спросил, что ей известно о шетлендском ярле и его дочери… не приплывали ли они сюда недавно.

Ведьма кивнула.

– Как только конунг Олав вернулся из Халогаланда, сразу же явился к нему ярл Стагбранд с рассказом о путешествии к твоему отцу в языческую Гренландию. И красивую дочку привез с собой.

Обрадованный, что Норна жива и здорова, Лейв спросил:

– И что, доволен был король Норвегии рассказом ярла… и проклятием Эрика Рыжего?

– Доволен? Ха-ха! – старуха закудахтала, словно белая куропатка. – Он сказал Стагбранду, что тотчас соберет корабли с боевыми дружинами, выбьет Эрика из Братталида и усмирит гренландцев.

– И что, корабли уже вышли? – Голос Лейва выдал его тревогу за родителей.

– Куда там! Ярл напомнил королю, что пока соберутся они в поход, зима нагрянет. Олав понял, что до весны придется только выжидать да зубами скрежетать. Он объявил тебя, сын Эрика, как и отца твоего, вне закона!

Хорошая новость, подумал Лейв. Он успеет отыскать западный край света и вернуться в Гренландию до прихода туда королевской флотилии.

– Ты не знаешь, где я могу найти дочь ярла?

Ведьма бросила на него проницательный взгляд, но тут же подобрела.

– Знаю, Дэг Малыш проведет тебя к покоям девушки. – Она кивнула своему помощнику, карлику с суровым лицом, которого Лейв не заметил. – Но свидание с ней может стоить тебе жизни. С тех пор, как конунг Олав дал свой нечестивый обет, эта пещера стала единственным местом в округе, где последователи Тора могут чувствовать себя в безопасности.

– Да уж, – сердито проворчал карлик, подходя ближе. – Олав сжег наши храмы, убил или изувечил всех, кто стоял за Одина и Тора!

Тяжело было Лейву в это поверить.

– Вы хотите сказать, что король убивает каждого, кто не поклоняется Белому Христу?

– Именно этим он и занимается. – Высокий человек с раздвоенной бородой, судя по манерам, благородного происхождения, поднялся с колен и протянул Лейву руку. – Я Борк Связующий Камень, владелец земли, с которой изгнан Олавом, и жрец одного из храмов, обращенных им в прах. Дабы усилить свою власть в стране, юный конунг поклялся обратить весь народ в свою веру… или изничтожить его.

Лейв вспомнил, что именно так звучала угроза, которую Стагбранд произнес в Братталиде.

– С тремя сотнями воинов и командой священников, – продолжал норвежец, – он прошел по стране и везде насаждал силой свою волю. Когда же ему встречались люди, не желавшие отказаться от «языческого» учения, он отрубал им руки или ноги, или выкалывал глаза, или изгонял из страны.

– Да уж, – пробасил карлик, чей голос не соответствовал его росту. – Олав не щадил ни старых, ни малых. Одних сбрасывали со скал, других рвали на куски бешеные собаки.

Трудно было Лейву поверить в рассказ о такой жестокости.

Полагая, что разгневанный гренландец сможет поддержать его дело, жрец поторопился подлить масла в огонь.

• Предыдущая
• 22/44
• Следующая