Выбери любимый жанр

Эта песня мне знакома - Кларк Мэри Хиггинс - Страница 34


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

34

— Кей, — произнес он спокойным тоном, хотя взгляд его молил о понимании, — вчера ночью я вовсе не пытался никуда сбежать. Мне приснилось, будто я должен что-то найти, а потом во сне кто-то напал на меня. Кей, я ударил того полицейского наяву. Я причинил ему вред. Может, я…

— Я знаю, что ты не пытался никуда сбежать, Питер, — перебила я его. — Мы заставим всех понять это.

Питер на шаг отступил, как будто опасался, что я могу оттолкнуть его, но потом подошел вплотную к прутьям и сжал мои пальцы. Я отметила, что электронный браслет с его запястья исчез. Он сделал свое дело, оповестил полицейских, что Питер покинул поместье. Деньги налогоплательщиков штата Нью-Джерси были потрачены не зря.

— Кей, я хочу, чтобы ты развелась со мной и продолжала жить нормальной жизнью.

Тут уж я не выдержала и разрыдалась, хотя и понимала, что делаю Питеру только хуже, и злилась на себя за это.

— Питер, ох, Питер, пожалуйста, не смей так говорить, даже думать так не смей!

— Кей, — остановил он меня, — с минуты на минуту за мной придут. Послушай меня. Я не хочу, чтобы ты оставалась в доме одна. Попроси бабушку, пусть поживет с тобой.

Я покачала головой.

— Нет.

В камеру вошел конвойный.

— Прошу прощения. Миссис Кэррингтон, вам придется уйти.

— Я узнаю, когда можно будет тебя навестить… — глотая слезы, сказала я Питеру.

— Кей, ты должна разобраться с этим без промедления, — перебил меня Питер. — Скажи Винсенту, пусть сегодня же наймет охрану. Я хочу, чтобы дом охраняли круглые сутки. Ты не должна оставаться там без охраны.

Это были слова заботливого мужа. Питер боялся за меня.

Я пристально взглянула на него. Конвойный взял меня за локоть и попытался вывести из камеры. Я не пошелохнулась. Я должна была кое-что сказать Питеру и хотела, чтобы конвойный тоже слышал мои слова.

— Питер, когда весь этот кошмар закончится, я такую вечеринку в честь твоего освобождения закачу — все упадут!

Наградой мне стала его печальная улыбка.

— Ох, Кей, хотел бы я верить, что так оно и будет.

На следующее утро вся команда защитников Питера в полном составе собралась в особняке. Само собой, приехали Уолтер Маркинсон и Коннер Бэнкс. Прилетели и два других адвоката — Сол Абрамсон из Чикаго и Артур Роббинс из Бостона.

Винсент Слейтер уселся на свое традиционное место за обеденным столом. Барры, как обычно, подали кофе со сдобой и минеральную воду. Все было как всегда, только Питер не сидел во главе стола. Его место заняла я.

Если на прошлой неделе атмосфера была просто гнетущей, сегодня она стала откровенно похоронной. Начал дискуссию Коннер Бэнкс.

— Кей, если это послужит вам хотя бы каким-то утешением, в полицейском рапорте о событиях позапрошлой ночи говорится, что Питер производил впечатление человека не в себе, в глазах у него было отсутствующее выражение и он никак не реагировал на команды полицейских после того, как на него надели наручники. Когда его посадили в патрульную машину, он начал спрашивать у них, что произошло и почему он здесь. Он даже произнес «Я не имею права покидать территорию моего поместья, мне не нужны неприятности». Его проверили на наркотики, но никаких следов у него в организме не оказалось, так что, думаю, они по меньшей мере не считают, что он притворялся.

— Он не притворялся.

— Нам нужна вся его медицинская документация, — сказал Маркинсон. — Раньше у него когда-нибудь были приступы лунатизма?

— Да, были, — опередил меня Винсент Слейтер.

На лбу и над верхней губой у Слейтера выступили бисеринки пота. «Потеют только лошади и мужчины, дамы разгорячаются». Этой бородатой шуткой неизменно отвечала мне Мэгги, когда в юности я приходила домой после игры в теннис и жаловалась, что вспотела. Поймав себя на этой мысли, я решила, что это я, наверное, не в себе.

— Что вам известно о приступах лунатизма у Питера? — спросил Маркинсон Слейтера.

— Как вам известно, я работаю на семью Кэррингтонов с того самого дня, как окончил колледж. Мать Питера умерла, когда ему было двенадцать. Мне в то время было двадцать четыре года, и мистер Кэррингтон-старший назначил меня Питеру кем-то вроде старшего брата. Вместо того чтобы отправлять его в школу и из школы с шофером, я сам отвозил его туда и помогал обустроиться. Примерно в таком духе. Во время школьных каникул его отец часто бывал в отъезде, и если Питера не приглашал в гости кто-нибудь из приятелей, я возил его кататься на лыжах или на яхте.

Я с болью в сердце слушала рассказ о маленьком мальчике, которому наняли специального человека, чтобы тот развлекал его в то время, когда большинство других детей разъезжались по домам, к своим родным. Интересно, Слейтеру нравилась такая работа или он просто воспользовался ею, чтобы втереться в доверие сначала к отцу Питера, а впоследствии и к самому Питеру?

— Я никогда не стал бы обсуждать этот вопрос с посторонними, если бы речь сейчас не шла о возможности спасти Питера, — продолжал между тем Винсент. — Я был свидетелем по меньшей мере трех приступов лунатизма.

— Сколько лет тогда было Питеру? — отрывисто спросил Бэнкс.

— В первый раз — тринадцать. Все произошло здесь, в доме. Он пошел спать, а я смотрел телевизор в комнате, которую теперь использую как кабинет. Я услышал какой-то шум и пошел взглянуть, в чем дело. Питер сидел за столом на кухне, а перед ним стоял стакан молока и печенье. Его отец предупреждал меня, что в детстве у него были приступы лунатизма, и я немедленно предположил, что наблюдаю именно такой приступ. Питер выпил молоко, съел печенье, поставил стакан с тарелкой в мойку и вышел из кухни. Он прошел на расстоянии вытянутой руки, но так меня и не заметил. Я проводил его до спальни и убедился, что он лег обратно в постель.

— Случалось ли ему во время одного из таких приступов проявлять насилие? — требовательно спросил Коннер Бэнкс.

— Когда Питеру было шестнадцать, мы с ним на каникулах поехали на горнолыжный курорт в Юту. У нас был двухкомнатный номер. Весь день мы катались на лыжах, а часов в десять улеглись спать. Примерно через час я услышал, что он расхаживает по комнате, и заглянул к нему. Он был в горнолыжном костюме. Я понял, что будить его нельзя, поэтому пошел за ним, чтобы проконтролировать, что с ним ничего не случится. Он спустился в холл. В баре еще сидели люди, но он не обратил на них никакого внимания и вышел на улицу. Я успел накинуть теплую куртку прямо поверх пижамы, поэтому пошел за ним — как был, босиком. Его лыжи были пристегнуты снаружи, но у него имелся ключ и он отстегнул их.

— Он сумел отстегнуть лыжи, не просыпаясь? — недоверчивым тоном переспросил Маркинсон.

— Да. После этого он двинулся к подъемнику. Я не мог этого допустить. Я не сомневался, что подъемник отключен, но, с другой стороны, откуда мне было знать, что он может выкинуть? Не забывайте, я был босиком. Я бросился за ним и позвал его по имени.

Я боялась услышать то, что собирался нам рассказать Винсент.

— Питер обернулся и набросился на меня с кулаками, примерно так же, как позапрошлой ночью на полицейского. Мне удалось отскочить, но верхний конец его лыж рассек мне кожу на лбу над глазом, — Слейтер коснулся левой брови. — Вот доказательство — шрам.

— А после этого у Питера случались другие приступы лунатизма?

Этот вопрос задал Артур Роббинс, адвокат из Бостона.

— Если и были, мне о них неизвестно. Я рассказываю об этом только потому, что это может как-то пригодиться для защиты Питера.

— После того случая на горнолыжном курорте вы не обращались с ним к врачу? — спросил Коннер Бэнкс.

— Обращались, к одному пожилому доктору из Энглвудской городской больницы. Это было двадцать пять или двадцать шесть лет назад, так что сомневаюсь, чтобы он был все еще жив, но, возможно, где-нибудь в архивах можно найти документы.

— Насколько мне известно, мальчики более склонны к лунатизму, чем девочки, и болезнь нередко начинается в период полового созревания, — заметил Маркинсон. — Однако я не уверен, что, если мы расскажем прокурору о том ночном инциденте двадцатишестилетней давности, это может чем-то помочь Питеру.

34
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело