От чужих берегов - Круз Андрей "El Rojo" - Страница 52
- Предыдущая
- 52/108
- Следующая
Сэм с Дрикой только кивнули. А что тут еще скажешь? Сокс выглядел по-прежнему настороженным, кот, хоть и перестал подвывать, свою позицию не покидал и тоже не расслаблялся. Значит, осаждавшие нас мутанты пока никуда не делись, отступили для перегруппировки, так скажем.
Время тянулось медленно, максимум, что мы себе позволили,– рассесться на стульях: в ногах все же правды нет. Ветер выл в железных конструкциях на улице, в опорах кранов, в щелях между контейнерами, хлестал окружающий мир бичами ливня, а заодно и гроза началась, да еще такая, что от каждого удара уши закладывало. Извилистые очертания молний пробивались даже через дождевую завесу, а летящие с неба капли воды в причудливом электрическом свете начинали сверкать как бриллианты.
Через час примерно в выбитое окно рядом со мной заглянул зомби, заставив меня подскочить на стуле. Звери почему-то не среагировали на его приближение. Может быть, уже научились различать обычных бродячих мертвяков и мутантов, а может, просто устали реагировать. Появление его обвисшего мертвого лица в окне здорово меня напугало – так неожиданно все вышло. Однако зомби оказался не из умных – он просто завис у окна, всунув в него руки и протянув их ко мне. Я прицелился и выстрелил. В середине его лба появилась черная дырочка, и ходячий труп завалился назад.
Вообще-то многовато мертвечины для заброшенного контейнерного терминала, как мне кажется. Из города приходят или «за счет местных резервов» заселилось ими место? Кто знает, кто знает…
Экономя аккумуляторы в фонарях, зажгли сразу четыре свечи, расставив их в пластиковых стаканчиках в разные места. Еще через час, который прошел тихо, развлекая нас лишь звуками окончательно вошедшего в силу урагана, я опять не удержался, выглянул в разбитое окно, готовый отскочить назад в любую секунду. Тишиной там я не обманывался – уже понял, насколько неподвижными и бесшумными могут быть мертвяки. Но за окном ничего не было, кроме тела застреленного мной зомби. Хотя лежало оно странно – ноги были метрах в двух от окна, а я точно помню, как он упал: просто осел, словно из него стержень вытащили. Упасть он мог только прямо под окном, в которое пытался пролезть. Оттащили? Если так, то кто и зачем?
Возник соблазн попытаться закрыть двери из приемной в офисы – сузить обороняемое пространство, но по здравом размышлении признал эту мысль совсем неудачной. Там мутанты смогут просто забраться в смежные комнаты, а потом вывалить хлипкие двери: укреплять их нам все равно нечем. Пока они будут ломиться в них, прицельно стрелять не получится, а когда проломятся, то уже не получится наверняка. Так что надо защищать всю территорию.
Сэм выглядел спокойным, а Дрика начала заметно нервничать – неизвестность мешала ей жить, судя по поведению, больше всего. Она крутилась, вставала со стула, снова садилась, явно хотела и одновременно побаивалась выглянуть в окно, в общем, обещала в самом скором времени совершенно известись и к моменту новой атаки, если такая случится, быть совершенно вымотанной.
Тогда я взялся болтать. Обо всем. Рассказывал анекдоты, пытаясь перетолковывать русский юмор на английский язык, что в большинстве случаев получалось с большим трудом, развлекал армейскими побасенками, просто что-то рассказывал. В какой-то момент обнаружил, что завладел вниманием Дрики: она уже не маялась, а просто слушала. Этого я и добивался, Сэм и так был спокоен как скала, ему сеанс психотерапии не нужен.
Ближе к утру ветер понемногу стал стихать, по крайней мере, в фермах портовых кранов он выл уже не так пронзительно, и продолбившая в головном мозгу дыру железяка, лязгавшая на улице всю ночь, сменила амплитуду колебаний на более редкую, да и потише колотить стала.
– Сэм, ураган заканчивается или это этот, как его… «глаз бури»? И потом снова все начнется? – спросил я.
– Заканчивается, как я думаю,– ответил он, почесав в затылке.– Похоже на то. А если его центр прошел в стороне, то никакого «глаза» мы не увидим. По времени похоже, что заканчивается.
Я глянул на часы, прикинул. А ведь действительно немало времени прошло: начался он вчера днем, а сейчас уже, можно сказать, утро, вон сереньким забрезжило за окном.
За окном, понимаешь. А где наши друзья-мутанты, кстати? Отступились? Нет, что-то не верится. Не верится – и все тут, хоть ты тресни. С чего это они отступаться будут? С какого перепугу?
Так прошло еще около часа. Я все время гонял рацию в режиме сканера, в поисках хоть чьих-нибудь переговоров, тайно рассчитывая связаться с судном, но эфир был пуст и молчалив. Попытки вызывать пароход или хоть кого-нибудь на разных каналах, наугад, тоже ни к чему не привели. Никто не откликался. Ураган стихал на глазах, превращаясь в обычный дождь, и даже уже не ливень. Так, льет, да и все тут, терпимо вполне. Становилось все светлее, стал виден борт «Алисии» через окно. Этот вид, собственно говоря, и напомнил мне, зачем мы здесь.
– Повнимательней! – напомнил я о себе, вставая со стула.– Выгляну в окно.
Встали все разом, потягиваясь и заметно сдерживая зевоту: ночь на нервах так просто не прошла, я тоже чувствовал себя уставшим. Не смертельно, но все же чувствительно, что было сейчас, в самый ответственный момент, куда как некстати.
Шаг, еще шаг, ствол «зига» перед собой, даже дышать боюсь – вдруг кто услышит сквозь шум ветра и дождя? Подошел почти к самому окну, на полусогнутых, готовый совершить рекордный прыжок назад, если что-то пойдет не так. Выглянул осторожно.
Труп, лежавший недалеко от окна, исчез со своего места. Не было его больше.
– Может, вы мертвечины нажрались и сдриснули? – шепотом предположил я, не слишком надеясь на такую удачу.
Мутанты перекусили, это уж наверняка. Но вот насчет «смыться» я уже рассуждал недавно и усомнился.
– И куда вы, твари, упрятались? – все так же тихо спросил я, делая еще шаг к окну.
Проход метра четыре шириной, стена контейнеров, под дождем словно лакированная. Бетон. Одинокий широкий рельс, по которому каталась нога портового крана. Ничего. Никого.
– Сэм, как с твоей стороны?
– Гляну.
Пусть глянет, пусть… Нам надо к пароходу прорываться – уже рассвело, уже видно вокруг неплохо, самое время, но мутанты эти… они ведь просто на крыше могут сидеть, над нами, дожидаясь, когда мы отсюда нос высунем. Как выяснить? Как выманить? Были бы просто мертвяки – можно было как-то еще рискнуть, выбежать, оглядеться, прикрыли бы, а «суперы» эти самые – они как гарантированная смерть, это как пулю в лоб себе пустить. Мне еще тот склад в Юме памятен, в котором я еле отбился от «бабуина», случайно почти. Если бы я тогда по его конечности промазал – мне бы хана была, он бы меня одним движением своей грабки располосовал пополам. И вот сейчас… рванешь отсюда, а оно сверху прыг… «Он ее, голубушку, шмяк-шмяк-шмяк-шмяк, мня-мня-мня-мня, да и прыг-прыг-прыг-прыг!» – вспомнились слова песенки из старой комедии. Актуальная песенка, ничего не скажешь.
– Андре! – окликнул меня Сэм.– Здесь пусто.
Я скосил глаза на почивающего кота, на спокойно лежащего пса, вытянувшего шею и уронившего голову на скрещенные лапы. Все же ушли супостаты? Или звери просто физически устали волноваться и решили не тратить зря силы?
– Тигр! – окликнул я кота.
Тот повел ухом в мою сторону и приоткрыл желтый глаз.
– Немцы в деревне… тьфу, мутанты вокруг нас есть? А?
Глаз закрылся.
– Скотина,– обругал я его не слишком заслуженно.– Сэм!
– Что?
– Сокс ничего не чует? Чего он такой спокойный?
– Может, и не чует,– пожал плечами Сэм,– но может, и привык. Как его спросишь?
– Надо что-то делать,– вступила с таким глубокомысленным заявлением в разговор Дрика.
– А что? – обернулся к ней Сэм.
– Может быть, пойти проверить? – неуверенно предложила она.
– Не вздумай! – сразу остановил ее я, увидев, что она просто-напросто пошла к двери.– Сейчас придумаем что-нибудь.
– Что?
– Ну для начала…
Я огляделся, схватил стул, на котором коротал ночь, да и выбросил его в окно. Хлипкая конструкция из пластика и трубок с грохотом упала на бетон, а затем… я не понял, что именно я заметил и даже как. Что-то мелькнуло. Где-то сверху, надо мной. Кажется, я увидел отражение движения в луже, растекшейся по всему проходу, но не уверен – как-то сам факт не отложился в сознании, только впечатление от него, такой ментальный импрессионизм.
- Предыдущая
- 52/108
- Следующая
