Раскаты грома (И грянул гром) (Другой перевод) - Смит Уилбур - Страница 67
- Предыдущая
- 67/94
- Следующая
– Отличный выстрел, Шон!
– Автора! Автора!
– Арестуйте этого человека!
Крики и смех увеличивали ее смущение.
– Ты ужасен! – Руфь шляпой закрыла покрасневшее лицо. – При всех!
– Это ненадолго удержит тебя от проказ, моя девочка!
И неожиданно она потеряла уверенность в очертаниях этой горы.
Кавалькада свернула с главной дороги и двинулась по проселку; разбрызгивая грязь, она поднялась на противоположный берег и растянулась под деревьями. Слуги, которые ждали с вечера, взяли хозяйских лошадей, когда те остановились.
Из каждого экипажа выгрузилось множество шумных детей и собак, затем чинно вышли взрослые. Женщины без колебаний направились к двум большим палаткам, воздвигнутым среди деревьев; мужчины выгрузили ружья, патроны и начали собирать свое оружие.
На переднем сиденье фургона Шон раскрыл кожаную сумку, лежавшую у ног, и пока его руки автоматически вставляли на место стволы дробовика, позволил себе с некоторым удовлетворением взглянуть на приготовления.
Он выбрал это место не только потому, что высокая сирень давала тень, а внизу расстилался ковер опавшей листвы, не только из-за близости журчащего ручья, где можно напоить лошадей, но и потому, что оно располагалось в пятнадцати минутах ходьбы от ближайших загонщиков.
Несколькими днями раньше зулусы под командой Мбежане расчистили подлесок между деревьями, поставили палатки и складные столы, выкопали ямы для барбекю и даже устроили два незаметных туалета так, чтобы их не было видно из лагеря. Теперь в ямах для костров горели огромные длинные бревна; к полудню они догорят и превратятся в слой раскаленных углей. Столы, за которыми уже хлопотали женщины, были завалены едой. В той стороне кипела бурная деятельность, в основном разговоры.
От других вагонов к Шону постепенно тянулись мужчины, застегивая оружейные пояса, взвешивая на руках ружья, небрежно разговаривая друг с другом, чтобы скрыть возбуждение.
По указанию Шона Дирк собрал ребят, которые были слишком молоды, чтобы стрелять, но уже достаточно выросли, чтобы не оставаться с женщинами. Эти даже не пытались скрыть свое волнение.
Размахивая зулусскими боевыми дубинками, они проявляли все признаки того, что вот-вот пустятся во все тяжкие. Один маленький мальчик уже плакал, получив удар такой дубинкой.
– А ну замолчите все! – крикнул Шон. – Дирк отведет вас к загонщикам. Но помните: как начнется охота, держитесь на одной линии и делайте, что говорят. Если поймаю кого-нибудь бегущего или вышедшего из линии, прибью. Понятно?
Кричать пришлось долго, и когда Шон закончил, его лицо было красным от гнева. Это придало веса его словам; ответил уважительный хор:
– Да, мистер Кортни.
– Тогда брысь!
С криками, гоняясь друг за другом, они побежали меж деревьев, и в лагере воцарилось относительное спокойствие.
– Мой Бог, эти мальчишки не только быка – слона и льва заставят в панике улепетывать, – сухо заметил Деннис Петерсен. – А где наши позиции?
Сознавая, что полностью завладел их вниманием, Шон немного затянул с ответом.
– Вначале погоним от Эландс-Клуфа, – объявил он. – Мбежане и двести зулусов ждут сигнала. Стрелки займут позиции на дальней окраине Клуфа.
Шон помолчал.
– Где мы расположимся?
– Терпение, терпение, – успокаивал Шон. – Я знаю, что можно не напоминать о правилах безопасности, но... – и он немедленно начал: – Никаких ружей, только дробовики. Стрелять только прямо перед собой в пределах сорока пяти градусов, никаких выстрелов в стороны. В особенности это относится к вам, преподобный. – Упомянутый джентльмен, известный своей порывистостью, смутился. – Мой свисток означает, что загонщики слишком близко и все оружие нужно немедленно разрядить.
– Уже поздно, Шон. Давай начинать.
– Хорошо, – согласился Шон. – Я займу позицию в центре. – Все одобрительно зашумели. Это справедливо – самый лакомый кусочек достается тому, кто организовал охоту; тут уж никто не возражает. – Слева от меня в таком порядке. Преподобный Смайли, поскольку Всемогущий явно пошлет большую часть добычи ему и я смогу этим попользоваться.
Взрыв смеха. Преподобный колебался между ужасом (такое богохульство!) и радостью (вот повезло!).
– Затем Ронни Пай, Деннис Петерсен, Ян Вермаак, Джеральд и Тони Эразмусы (вы двое ведите себя по-братски), Ник...
Шон читал имена по списку, который держал в руке. Этот строгий порядок отражал социальный ранжир Ледибурга, правильное и точное уравновешивание богатства и влияния, популярности и возраста. Список готовил не Шон, он только поместил себя в его середину. Ада справедливо не доверяла его социальной проницательности.
– О левом фланге все.
Шон поднял голову от листка. Он был так поглощен чтением, что не заметил внезапно установившейся атмосферы напряженного ожидания. Одинокий всадник пересек брод и вел своего великолепного жеребца к лагерю. Он неслышно спешился, и слуги увели его лошадь. А сам он с дробовиком в руках направился к фургону Шона.
Шон увидел его. Удивленно вздрогнул, потом, испытывая душевный подъем, широко улыбнулся.
– Гарри, рад, что ты появился! – закричал он, но лицо Гарри оставалось бесстрастным. Он коротко кивнул.
«Ну, по крайней мере он пришел, – радовался Шон. – Первый шаг сделан. Теперь моя очередь».
– Можешь занять первую позицию справа от меня, Гарри.
– Спасибо.
Гарри улыбнулся, но это была на удивление холодная гримаса. Он отвернулся и заговорил с соседом. Гул разочарования прокатился по толпе. Все ожидали чего-нибудь необычного. Все знали о вражде между братьями Кортни и об окружавшей эту вражду тайне. Теперь, когда напряжение разрядилось, все снова стали слушать Шона. Шон дочитал список и спрыгнул с фургона, и толпа немедленно стронулась. Шон поискал взглядом Гарри и увидел его далеко впереди, во главе процессии.
Длинная цепочка людей вытянулась вдоль пешеходной тропы, ведущей к Эландс-Клуфу.
Люди, сгорая от нетерпения, шли быстро. Шон понял, что, если не побежит, не сможет опередить их и догнать Гарри.
«Подожду, пока не подойдем к загонщикам, – решил он. – Боже, какое замечательное завершение недели! У меня есть Руфь, а теперь я могу вернуть брата и с ним Майкла».
С возвышения Шон посмотрел на Эландс-Клуф. Глубокая долина две мили длиной и в этом конце пятьсот ярдов шириной, она постепенно поднимается, пока не теряется в окружающих высотах. Вся долина заросла густым зеленым кустарником, на первый взгляд совершенно непроходимым; из него, силясь подняться к солнечному свету, торчит несколько деревьев.
Лианы и вьюнки, точно щупальца гигантского спрута, тянутся из кустов, чтобы стащить деревья вниз. Здесь, наверху, воздух сухой и здоровый, но внизу пахнет влажной землей и гниющими растениями.
Словно не желая спускаться в жару Клуфа, охотники собрались на отроге.
Заслоняя глаза от света, они смотрели наверх, в начало ущелья, где загонщики казались цепью темных точек на зелени.
– Вон дети, – показал кто-то.
Дирк вел свою шайку вдоль возвышения над Клуфом.
Шон направился к брату.
– Ну, Гарри, как дела в Тёнис-краале?
– Неплохо.
– Я читал твою книгу. Прекрасно! Она определенно заслужила прием, оказанный ей в Лондоне. Лорд Кейстербрук написал мне, что твоя заключительная глава дала военному министерству много поводов для раздумий. Молодчина, Гарри.
– Спасибо.
Но ответил Гарри холодно. И не сделал попытки продолжить разговор.
– Майкл не пошел с тобой?
– Нет.
– Почему, Гарри?
И Гарри впервые улыбнулся – холодно, презрительно.
– Не захотел.
– О! – На лице Шона на мгновение промелькнула боль, потом он повернулся к окружающим. – Хорошо, джентльмены, идем вниз.
Все тихо стояли на своих местах в цепи – в полумраке и удушливой жаре. Каждый видел среди листвы, вьющихся растений и упавших деревьев неопределенный силуэт соседа. Иногда отчетливо выделялись очертания шляпы, случайный отблеск солнца на ружье, рука человека в прорехе среди темной листвы. Тишину, такую же тяжкую, как жара, нарушали нервный шорох ветвей, торопливо заглушенный кашель, щелчок затвора.
- Предыдущая
- 67/94
- Следующая
