Признаки жизни - Недоруб Сергей - Страница 23

• Предыдущая
• 23/57
• Следующая

— Я не проживу так долго.

— Тогда тем более тебе не нужно ничего знать.

— Хотя бы поставь меня на стул. Я лежу на боку.

— Вот и лежи. Сидя тебе будет еще больнее.

— Хороший ты человек, Самопал. — Шептун безучастно уткнулся лицом в окровавленный пол. — Добрый.

Послышался звук режущейся жести. Шептун не смог преодолеть любопытство, повернулся к Самопалу. Ренегат вскрывал ножом банку консервов. Сделав это, он окунул палец в содержимое, облизал его, затем встал и опорожнил банку за окно.

— Тухлая попалась? — Шептун криво улыбнулся разбитыми губами. — Или я перебиваю тебе аппетит?

— Ты мне ничего не перебьешь, — изрек Самопал.

— Вскрой мне вены этой жестянкой, если не хочешь развязывать.

— Нет.

— Хочешь, чтобы я помучился?

— Не я обрек тебя на такое.

— А кто?

— Ты сам.

— Я сам привязал себя к стулу?

— Это сделали Пупер и его трое товарищей. Они же проткнули тебя прутом и напялили противогаз, чтобы ты сдох сам.

— Они сказали, что не знают тебя. Выходит, врут. Все мне врут, Самопал.

— Не врут. Они в самом деле меня не знают. Зато я наблюдал за ними.

— И они хорошие люди?

— Люди не бывают хорошими.

— Все вокруг плохие?

— И плохими не бывают. Люди бывают людьми.

— Я убил кого-то из них?

— Нет. Отсюда вышли все четверо. Все были ранены, помогали друг другу идти.

— Я рад. — Шептун прикрыл глаза, не зная, что еще придумать, чтобы боль ушла. — Не хотел никакого насилия.

— Ты напал на них.

— Я искал тебя.

— Ну вот, нашел. Что дальше?

Шептун медленно выдохнул, надеясь этим разрубить адские замкнутые круги в голове.

— Грач был прав. Тебя нужно было доставить на базу, поговорить. Даю слово, что, будь у меня сейчас выбор, я бы так и поступил. Моих сил не хватает, чтобы понять тебя, Самопал. Быть может, я никогда тебя не пойму.

— Быть может.

— Дай мне намек, Самопал. Дай мне любой намек на любой вопрос, с которым я встречу свою смерть.

— Намек? Ну, это можно.

Ренегат склонился над Шептуном, заслонив собой свет.

— Вот это, — сказал он, крутя между пальцев какой-то предмет.

Маленький блестящий ключ.

— Что это? — спросил Шептун и тут же вспомнил.

— Да, — кивнул Самопал. — Ты таскал этот ключ в кармане.

— Мне дал его шеф.

— Я знаю. Больше никто не мог дать его тебе.

— И ты знаешь, что это?

— Знаю. Увидел ключ у тебя в кармане и решил, что лучше стащить противогаз с твоей морды.

— А развязать меня и помочь залечить дырку в животе этот ключ не говорил?

— Не говорил.

— Тогда на хрен не нужен этот ключ. И заодно ты и шеф.

Самопал слегка хлопнул Шептуна по щеке.

— Может, ты и прав, — сказал он, засовывая ключ ему в карман. — На этом мы с тобой прощаемся. Я иду к своим, в ангар.

— Что открывает этот ключ, Самопал?

— Дверь, которую ты не хочешь открыть.

— Что он открывает?!

Звук удаляющихся шагов был ему ответом.

Шептун ждал добрых пять минут, прежде чем понял, что Самопал не вернется. Закрыв глаза, он постарался ни о чем больше не думать.

Ласковый треск звучал прямо над ухом. Шептун не хотел разбираться, что это было, он лишь желал, чтобы это мурлыканье заполнило его целиком, позволило раствориться в нем без остатка. Но вслед за этим в него начал тыкаться влажный нос, и затем по его лицу бесцеремонно прошелся пушистый хвост.

Его обладатель не спеша побрел дальше, в направлении стула. Не открывая глаз, Шептун поймал кота и начал подтягивать к себе. Маркус недовольно мяукал, по мере того как Шептун добирался непослушными пальцами до его шеи.

Клан «Набат» за здоровую Зону.

Замок на кошачьем ошейнике, хранящем на себе девиз, был массивным, хотя и легким. Самой тяжелой частью было открыть его. Добравшись до застежки, Шептун расстегнул ее и начал тереть о веревку на левом запястье.

Чтобы не потерять сознание, сталкер считал собственные попытки. Раз — провести застежкой по узкой окровавленной бечевке, два — постучать, три — зажать металлом и покрутить в стороны. Дойдя до двух сотен, Шептун сбился со счета.

Маркус начал точить когти о его ногу. Шептун никогда не любил эту естественную привычку, но сейчас он был благодарен коту за эти мелкие проявления эгоизма. Не так уж просто заснуть, когда в тебя постоянно тычут почти десятком изогнутых иголок.

Сталкер и сам не заметил, когда левая рука освободилась. Он продолжал тереть, одновременно опираясь локтем о пол, и только позже понял, что настало время менять тактику. Ножа при нем, конечно, уже не было. Шептун вытащил ключ из кармана и вторую веревку перетер уже им.

— Я найду твою дверь, Самопал, — пригрозил сталкер. — И прихлопну ею тебя.

Подняться Шептуну не удалось, и он просто отполз к стене. Он плохо понимал, как нужно лечить ранение живота, и старался не думать о том, насколько серьезно ранен. Оказалось, что сухое медицинское перечисление поврежденных органов никак не подходит, если такой способ приходится применять к себе. Все гораздо проще: есть посторонний предмет и есть дырка в боку, которая немедленно станет кровоточить, если этот предмет выдернуть. В фильмах все смотрится чересчур отстранение, неприменимо к себе. На практике — тоже. Словно это и не с тобой происходит. Вот только неизвестно, хватит ли сил выдернуть арматуру, будет ли он в сознании после этого, да и опять-таки — нужно еще решить, чем делать перевязку. Все его имущество снова пропало. У сталкера опять не осталось ничего, кроме собственной потрепанной одежды и ключа.

Шептун огляделся, стараясь не шевелить головой, на которой, как он заметил только сейчас, уже не было бинта. Кто-то его сорвал, от чего рана снова начала остро реагировать на малейшие изменения температуры.

Дико хотелось пить. Не было смысла искать воду в окружающих ящиках — наверняка Пупер и остальные ушли, ничего не оставив после себя. Хотя, с другой стороны, с чего он решил, что они в самом деле ушли? Может, они решили вырыть для Шептуна могилу и скоро на лестнице послышатся их шаги. Однако по поведению Самопала казалось, что «точку» действительно оставили навсегда. На месте Пупера сталкер именно так бы и поступил — неизвестно, когда за тобой придут «Лезвия» или очередной помешанный из «Набата».

Надо было срочно валить. Шептун дотянулся до куска решетки, торчащей на месте окна, и попытался поднять себя, используя ее как упор. Бесполезно. Его сил еле хватило, чтобы поднять саму руку, и ему снова стало дурно.

Ползти. Нужно ползти без остановок до лестницы, затем один пролет вниз, после чего за ворота, до дальней лужи, где и удастся напиться. Спрятаться в мусорном баке, закрыться деревяшкой, отлежаться. Быть может, Маркус снова принесет крысу.

Будто почувствовав его мысли, кот подошел к выходу и застыл в стойке на трех лапах, слегка приподняв четвертую. Шептун прикипел к нему взглядом. Маркус вел себя так, словно готовился к прыжку, вот только в полуметре от кота была сплошная стена.

— Что такое? — пробормотал Шептун. — Что ты там увидел?

Маркус взвыл. Один раз, но совсем нехорошо.

Сердце сталкера начало колотиться, награждая новыми приступами боли в месте ранения. Шептун сжал в кулаке ключ, всерьез готовясь защищаться им. Что бы ни случилось, он дорого продаст свою жизнь.

Никаких шагов на лестнице он не услышал — уже хорошо. Этого бы изможденные нервы Шептуна уже не вынесли. То ли пришелец крался, то ли просто передвигался бесшумно. В любом случае его присутствие сталкер уловил неким чутьем, которое ему часто помогало, но еще чаще подводило.

Широко открыв пасть, Маркус издал шипение. Затем, дернув носом, повернулся и засеменил к хозяину, немного совестливо, словно сделал какую-то ошибку.

— Можно войти? — послышался голос. Мягкий, почти бархатный.

— Да, — выдохнул Шептун. По интонации это больше походило на слабую угрозу.

В проеме показалась фигура самого странного человека, которого Шептун мог встретить в Зоне. Вроде бы ничего особенного — обыкновенный плащ с наброшенным капюшоном, застегнутый на все пуговицы, котомка из мешковины на боку, держащаяся на ремне то ли от аккордеона, то ли от переделанной портупеи. Немолодое, но и не старое лицо, короткая борода, внимательные глаза. Однако в человеке чувствовалась та энергия, которой обычно лишены все, кто приходит в Зону. Казалось, что ему в жизни всего хватало.

• Предыдущая
• 23/57
• Следующая