Зубы тигра - Клэнси Том - Страница 39
- Предыдущая
- 39/128
- Следующая
– И как часто? – вмешался Доминик, пытаясь вывести брата из-под удара.
– Это закрытые сведения.
– Сколько таких акций провели вы? – гнул своё Брайан.
– Вам не нужно этого знать.
– О, вот эти слова мне нравятся больше всего, – с улыбкой отозвался Доминик.
– Терпение, мальчики. Вы всё же не в клубе, – сказал Пит, очень надеясь на то, что у братьев хватит соображения, чтобы не настаивать на своём.
– Ладно, Пит, – проронил Брайан, немного помолчав. – Мы дали слово, что все, что мы узнаем, не выйдет за эти стены. Прекрасно. Только вот хладнокровно убивать людей – это, знаете ли, не совсем то, чему я учился.
– Никто и не ожидает, что вы будете делать это с удовольствием. Скажите, в Афганистане вам приходилось стрелять противнику в спину?
– Два раза, – признался Брайан. – Эй, но ведь это поле боя, а не Олимпийские игры, – неуверенно возразил он.
– И весь остальной мир тоже нисколько не похож на Олимпийские игры, Альдо. – Выражение лица морского пехотинца говорило только одно: «Ну, ты меня уел!» – Наш мир очень несовершенен, парни. Если хотите попытаться улучшить его, что ж, валяйте, только не забудьте, что это уже делали до вас. Что до меня, то я согласился бы на что-нибудь менее опасное и более предсказуемое. Представьте себе: если бы кто-нибудь позаботился о Гитлере в году, этак, тридцать четвёртом, или о Ленине – в пятнадцатом, в Швейцарии. Мир был бы лучше, правильно? А может быть, остался бы таким же плохим, но по-другому. Впрочем, это не наше дело. Мы не собираемся заниматься политическими убийствами. Мы охотимся за мелкими акулами, которые убивают невинных людей таким образом, что через обычные законные процедуры до них нельзя добраться. Это не самый лучший выход. Я это знаю. Мы все это знаем. Но это лучше, чем ничего, и мы намерены серьёзно проверить, будет ли от этого толк. Все равно намного хуже, чем есть сейчас, уже не может быть, согласны?
На всём протяжении разговора Доминик не отводил взгляда от лица Пита. Инструктор только что сказал им нечто такое, что, возможно, намеревался утаить. В Кампусе пока что не имелось своих убийц. Их выбрали первыми. Вероятно, на них возлагались большие надежды. И большая ответственность. Но вся эта затея, бесспорно, имела смысл. Теперь ему стало ясно: то, чему Александер учил их, не основывалось на его собственном опыте. Как правило, инструктор берётся из тех людей, которым на самом деле приходилось заниматься тем-то и тем-то в реальном мире. Именно поэтому большинство преподавателей Академии ФБР являлись опытными полевыми агентами. Они могли дать тебе явственное представление о том предмете, о котором шла речь. Пит мог лишь рассказать им, что нужно сделать.
Но если всё обстоит именно так, почему они выбрали его и Альдо?
– Я понимаю, что вы имеете в виду, Пит, – сказал Доминик. – Я останусь здесь ещё на некоторое время.
– Я тоже, – поддержал брата Брайан. – Мне только хотелось бы знать, какими будут правила.
Пит не стал объяснять им, что правила они будут сочинять сами после того, как возьмутся за дело. Они сами должны были очень скоро понять это.
Аэропорты во всём мире совершенно одинаковы. Согласно полученным инструкциям, все они покорно предъявляли сумки для проверки, сидели в указанных залах, курили свои сигареты в специально отведённых для курения местах и читали книги, купленные в киосках аэропортов. Или делали вид, что читали. Не все они знали английский так хорошо, как хотелось бы. Во время полётов они ели закуски, которые предлагали стюардессы, а в остальное время по большей части дремали в креслах. Почти всем достались места в хвостовом салоне, и, просыпаясь, они думали о том, с кем из своих соседей они смогут снова увидеться через несколько дней или недель – сколько уж там времени потребуется, чтобы сделать все, что нужно. Каждый из них надеялся, что скоро предстанет перед Аллахом и получит все воздаяния, которые причитаются за участие в Священной борьбе. Тем из них, кто в наибольшей мере обладал склонностью к размышлениям, даже приходило в головы кощунственное соображение, что, возможно, даже сам пророк Мохаммед, да будет он благословен, был ограничен в своей возможности сообщить людям о том, что представляет собой рай. Ведь ему приходилось объяснять людям, не знавшим, что такое авиалайнеры, автомобили и компьютеры. Что же в таком случае рай должен являть собою? Наверно, он настолько прекрасен, что описать его совершенно невозможно, но и в таком случае тайна рано или поздно должна раскрыться. И раскроется она перед ними. В этой мысли присутствовал высокий накал, ожидание, слишком возвышенное для того, чтобы можно было обсуждать его с соратниками. Тайна, но бесконечно притягательная. И если другим также суждена, в конце концов, встреча с Аллахом... что ж, значит, так было написано в Великой Книге Судеб. В настоящий момент все они погрузились в дремоту и спали сном праведников, сном Святых Мучеников, которыми всем им вскоре предстояло стать. И видели в снах молоко, мёд и девственниц.
Джек обнаружил, что Сали окутан атмосферой таинственности. В разделе «Психи и шлюхи» досье, которое вело ЦРУ на этого парня, сообщалось даже, какой длины у него член. Вернее, приводились слова британских шлюх, что, мол, орудие у этого парня достаточно средненькое по размеру, но использует он его необыкновенно энергично и искусно. И ещё, что он очень щедр на чаевые – это особенно импонировало их коммерческим натурам. Но, в отличие от большинства мужчин, он очень мало говорил о себе. Разговаривал, главным образом, о дождях и холоде да рассыпал своим партнёршам комплименты, сладко щекотавшие их тщеславие. Подарки, которые он время от времени делал, – как правило, это были очень дорогие дамские сумочки от «Луи Вуиттона», – приходились очень по вкусу его «постоянным гостьям», две из которых прямо от него отправлялись с докладами в Темза-хаус – новую обитель британской Секретной службы и Службы безопасности. Джек вдруг подумал о том, что эти женщины получают оплату и от Сали, и от правительства её величества. Несомненно, для девочек работа была очень выгодной, невзирая даже на то, что Темза-хаус, конечно же, никогда не станет тратиться на туфельки и сумочки.
– Тони?
– Да, Джек? – Виллс отвернулся от экрана.
– Откуда мы знаем, что этот Сали плохой парень?
– Мы не знаем этого наверняка. И не узнаем, пока он не сделает чего-то или же мы не перехватим его разговор с кем-то, кто нам очень не нравится.
– Значит, я просто проверяю эту птицу.
– Правильно. Вам придётся много заниматься этим делом. Удалось что-нибудь нащупать у него?
– Он здорово сексуально озабочен.
– Богатому трудно вести одинокую жизнь. Учтите, юноша, на тот случай, если вы этого ещё не заметили.
Джек оторопело заморгал. Возможно, ему ещё предстоит дойти до такого состояния.
– Пусть даже так, но будь я проклят, если стану за это платить. А ведь он платит, и немалые деньги.
– Что ещё? – спросил Виллс.
– Много молчит.
– И что вы по этому поводу думаете?
Райан откинулся на спинку вращающегося кресла и задумался. Он и сам не слишком откровенничал со своими подружками. Уж конечно, не о своей новой работе. К тому же, стоит только произнести слова «управление финансами», как большинство женщин начинает зевать – по-видимому, это естественная защитная реакция организма. Означает ли это что-нибудь? Возможно, Сали просто не слишком разговорчив. Возможно, он настолько уверен в себе, что не считает нужным производить на своих подруг впечатление чем-нибудь, помимо наличности, имевшейся в его карманах – он всегда использовал наличные, а не кредитные карточки. Почему он так поступал? Чтобы в его семье не знали, где и как он тратит деньги? Что ж, Джек и сам не рассказывал маме и папе о своей интимной жизни. Больше того, он крайне редко приводил подружек к себе домой. Девочки почему-то боялись его мамы. Как ни странно, именно мамы, а не папы.
- Предыдущая
- 39/128
- Следующая
