Как начать карьеру - Романова Галина Львовна - Страница 30

• Предыдущая
• 30/96
• Следующая

Этот хутор имел один большой дом с двумя входами — верный признак того, что здесь жили две семьи, которые никак не могли поделить хозяйство. Имелись и две клети, где ютились работники. В конце лета на полях работы невпроворот — надо убирать хлеб, косить сено, да и на огороде и в саду тоже начинают поспевать овощи и фрукты, но ради такого события, как визит некроманта, все взрослое население хутора столпилось во дворе. Навскидку тут было около трех десятков человек — мужчины, женщины, подростки. Посланный за нами дюжий парень растворился в толпе, едва мэтр Куббик спешился.

— Не все собрались, — промолвил начальник, когда я присоединился к нему.

— Вы уверены? — переспросил, обежав глазами собравшихся.

— Уверен. От нас по традиции прячут беременных женщин и детей младше семи лет. Люди иногда бывают так суеверны…

Вперед шагнул глава хутора — жилистый мужчина с вислыми седыми усами, одетый не как селянин, а, скорее, как зажиточный горожанин. На загорелом до черноты лице светились ярко-голубые, словно у эльфа, глаза. Трое из собравшихся мужчин походили на него как две капли воды.

— Чем могу? — первым нарушил молчание мэтр Куббик.

Мужчина стиснул кулаки так, что побелели костяшки пальцев.

— Дочка у меня… — выдавил он. — Вот…

Люди расступились, словно колосья, которые раздвинула невидимая рука. Тишина установилась такая, что сразу стал слышен подозрительный звук, похожий на монотонный глухой стон. Пошарив глазами по сторонам, я заметил его источник и, наклонившись, заглянул в собачью будку. Туда забился здоровенный цепной кобель, из тех, которые одним своим видом способны напугать до икоты банду грабителей. Сжавшись в комок и прикрыв морду лапами, пес тихо выл. В широко раскрытых карих глазах плавал почти человеческий ужас. Пес не стал сопротивляться, когда моя рука потянула за толстую цепь, — выполз, как мешок, но, оказавшись на воздухе, уперся лапами и со всех сил дернул цепь назад, скрываясь в будке.

— Чего это он?

— Да вот. — Хуторянин смотрел такими же больными глазами. — С самого утра. А Рыска, так та вообще щенят на зады перетащила…

Мы с мэтром Куббиком переглянулись. Уже этого было достаточно, чтобы все понять, но хотелось убедиться, что нам ничего не мерещится.

Люди отпрянули в стороны, когда мой начальник сделал несколько шагов к завалинке. В тени, где-то между пристройкой к дому и коровником, на приступочке сидела, уронив руки на колени и тупо глядя перед собой, девушка лет семнадцати.

— Три дня ее дома-то не было, — жарко зашептал за спиной отец. Он оказался единственным, кто рискнул последовать за нами. — Ну мы со старухой не слишком заботились — взрослая уже девка-то, заневестилась… По осени сватов ждали. Думали, что с парнем каким в шалашике над речкой время коротают… А сегодня на рассвете она вернулась. Собаки вой подняли. А дочка как вошла, так вот села — и не шелохнулась. И это… того… ну… сами гляньте!

Мы одновременно кивнули, остановившись перед девушкой. Потом некромант присел на корточки и двумя пальцами попытался приподнять ее лицо.

Со второй попытки это удалось.

Бледная, водянисто-белая кожа, синеватые припухшие губы, пустой взгляд… Она даже не заметила прикосновения — едва мэтр отпустил подбородок, голова опять бессильно склонилась на грудь.

Я взял холодную влажную руку за запястье, сжал пальцами.

— Бесполезно, Згаш, — шепотом остановил меня начальник. — Неужели вы не чувствуете?

Чувствовать-то я чувствовал — как-никак, этомуменя учили целых пять лет.

— Все точно так, — послышался голос мэтра.

— Что «так»? — заволновался хуторянин. — Вы чего-нибудь поняли, господин некромансер? Чего с дочкой моей-то приключилось?

— Поняли. — Мэтр Куббик пошарил взглядом по сторонам, я тоже, но знакомой фигуры в темном платье что-то не было видно.

— И чего? Лечить ее или того… ну… это…

— Ничем ваша дочь не больна, — поджал губы некромант. — Тут поблизости осинник был, мы проезжали. Згаш, сбегайте за инструментами.

Других слов не требовалось. Достав боевой нож, я направился к воротам, так и оставшимся распахнутыми после нашего приезда. Обычно хуторяне живут уединенно — от одного поселения до другого несколько часов пешего хода по полям и лугам, редко кто селится на расстоянии меньше версты друг от друга, но сегодня был особенный день. За воротами топталось несколько человек — судя по всему, соседи, мучимые любопытством. Не побоялись тащиться в такую даль… Интересно, откуда они узнали?

До осинничка насчитывалось примерно полверсты — небольшая рощица шелестела листвой на обочине дороги, по которой мы проскакали некоторое время назад. Пока шагал туда и пока махал ножом, подрубая осинку подходящей толщины, а потом ошкуривал ее, строгая на колышки, напряженно думал. Мне было понятно, чтос девушкой, но я никак не мог взять в толк, какэто случилось. За трое суток могло произойти все что угодно, но почему она не осталась там?Почему пришла назад? Ее отпустили? Зачем? Или (тут мне стало страшно!) она ушла сама? Но это невозможно! Вот бес, что же стряслось? Куда и зачем уходила девушка? Что заставило ее покинуть дом? Не украли же ее, в конце-то концов? Отец сказал, что был уверен: дочка загуляла с каким-то парнем. Если да, то где этот парень? Его видели возле дома, или девчонка просто отговорилась — мол, пошла с дружком полюбезничать?

Я вертел эту проблему в голове так и эдак и в конце концов решил, что надо разыскать парня и задать ему пару вопросов. Где они договаривались встретиться? Когда? Что он сделал, когда понял: подружка не пришла на свидание? И вообще что это за парень-то такой?

Пока суд да дело, толпа любопытных у ворот выросла чуть ли не вдвое. Как быстро выяснилось, не за счет сбежавшихся соседей, а за счет тех, кто потихоньку перебрался со двора наружу, подальше от «грозных некромансеров».

Возле девушки стояли двое — ее отец и мой начальник. Несчастная сидела все так же неподвижно, не шевелясь и не моргая. Да и с чего ей было шевелиться?

— Бабка Ацула сказала, порчу на девку навели, — произнес хуторянин как раз в тот момент, когда я подошел. — Асилки [15]сделали, не иначе!

— Угу. Асилки, — покивал головой мой начальник.

— Так, значит, вы того… прочу снимать будете? — заметно оживился хуторянин, когда заметил несколько осиновых колышков.

— Будем. Непременно будем… Вот что, уважаемый, уведите-ка отсюда всех посторонних и попросите, чтобы нам принесли огня из печи. В старом горшке. Насыпьте углей, сверху немного мха — и довольно!

Обнажив свой нож, мэтр Куббик пальцем попробовал остроту лезвия.

— Огонь-то зачем? А-а, обводить ее, значит, чтоб заразу всю вытравило! — обрадовался мужчина. — Ну дак я парням кликну, они живо два костра разведут, прогоним между ними Зирку — и дело…

— Никого мы никуда прогонять не будем, — категорично оборвал собеседника мой начальник. — А чтобы народ без дела не болтался, пошлите кого-нибудь за чистым полотном. Можно небеленым, но главное, чтобы его недавно соткали и еще ничего с ним не делали — не резали, не красили. Кусок нужен примерно два аршина на три. Есть такой?

Хуторянин переглянулся с кем-то из женщин и кивнул:

— Разве что две половинки сшить… Это будет!

— Далее, — взглядом поблагодарив парнишку, притащившего горшок с углями, и голой рукой поворошив их, продолжал распоряжаться мэтр Куббик, — хорошо бы отправить пару крепких парней с лопатами на жальник.

— Это можно! Кроха, Миха! Руки в ноги и вперед!.. А зачем?

— Могилу копать.

— Могилу копать! — эхом гаркнул мужчина.

— И еще троих — в лесок, с топорами, — продолжал спокойно распоряжаться некромант, зачерпывая ладонью угли и начиная разбрасывать их на дворе полукругом.

— За дровами? — уточнили тут же. — Баньку затопить, чтоб, значит, все дурное выпарить? Так у нас полная поленни…

— Домовину делать!

Доселе хуторянин слушался моего начальника беспрекословно, но при слове «домовина» как споткнулся:

• Предыдущая
• 30/96
• Следующая