Катастрофа - Тармашев Сергей Сергеевич - Страница 50

• Предыдущая
• 50/78
• Следующая

— И всё же, коллеги, я настаиваю на применении репликантно-регенерационной индукции по Серебрякову, — молодому учёному на вид было не более тридцати пяти, но речь его была уверенна и обстоятельна. Чиновник разглядел браслет академика на запястье говорившего. Окружившие его коллеги, самый молодой из которых был старше докладчика лет на десять, снова замолчали и обратились в слух. — Метод профессора Дементьева, бесспорно, позволит восстановить разрушенные и повреждённые структуры на клеточном уровне в более сжатые сроки, но необходимо учитывать, что помимо тяжёлых ожогов пациент получил высокую степень поражения жёстким излучением. Орбита фиксировала в тот день мощные космические лучи в совокупности с метеоритным дождём. Именно они вывели из строя автоматику. А это, заметьте, не просто солнечная радиация. Поэтому лечение потребует тщательной деионизации клеток костного мозга и нервных волокон и, скорее всего, репликации какой-то части этих структур. В этом процессе методике по Серебрякову нет равных.

— Этого никто и не оспаривает, — молодому учёному возражал седой профессор, чью позицию, судя по реакции окружающих, поддерживало не менее половины собравшихся. — Ваш научный труд по четырнадцатой модификации методики Серебрякова всем нам хорошо известен. Но скажите, Александр Алексеевич, почему вы настолько уверены в своём диагнозе? Пациента ещё не доставили в бункер, а возможности Орбиты в области медицины крайне примитивны, — сторонники седого профессора согласно закивали головами.

— Называйте это, если хотите, профессиональным чутьём, — академик Александр был абсолютно серьёзен, — хотя я основывался именно на той же позиции, что и вы. А именно: Орбита не в состоянии поставить полный диагноз. Однако, коллеги, их скудные возможности всем нам хорошо известны. Я составил математическую модель на основе собственного анализа предоставленных Орбитой данных, и компьютер подтвердил мои предположения с вероятностью в семьдесят восемь и девяносто пять сотых процента. — С этими словами Александр подошёл к терминалу экрана и набрал на консоли команду. Весь настенный экран тут же заполнили диаграммы и цифры, понять которые Арториус не мог. Однако остальные чувствовали себя как дома. На мгновение разговоры в подуровне стихли, и всё внимание присутствующих обратилось на экран. Тишина тут же взорвалась комментариями.

— Судя по дотошности в учёте поправочных коэффициентов и градиентов размытия, математическая оболочка расчёта принадлежит перу господина Трубецкого? — скрипучий старческий голос директора по медицине мгновенно превратил шумный подуровень в оплот звенящей тишины. Арториус поймал себя на мысли, что даже не заметил, в какой момент старик академик появился среди всеобщего гвалта.

— Совершенно верно, господин директор, — Александр встал в знак уважения перед преклонным возрастом и грандиозными заслугами директора. Арториус отметил, что молодой академик держится абсолютно уверенно и совершенно не испытывает никакого дискомфорта от того, что держит ответ перед самим директором. Где-то внутри подсознания чиновника защемила лёгкая зависть. Александр тем временем продолжил: — Денис Денисович любезно согласился разработать для нужд моей группы узкоспециализированную оболочку. Другие нас не устраивали, — молодой учёный кивнул кому-то в противоположном углу подуровня.

Арториус проследил взгляд и узнал в человеке, окружённом большой группой людей, ведущего специалиста аналитической группы Трубецкого, голограмму которого он тщательно изучил полчаса назад. По кто же этот молодой академик? Арториус уже сломал голову в попытках самостоятельно найти ответ на этот вопрос, однако доселе все усилия были тщетны.

Трубецкой приподнялся в кресле и ответил:

— Наша совместная модель вот уже полгода демонстрирует устойчивую работу без сбоев и нарушений. Это новая разработка аналитической группы. — Трубецкой произносил фразы несколько скороговоркой, что выдавало в нем человека, привыкшего объяснять колоссальные объёмы информации людям, не являющимся новичками в предмете обсуждения. Арториус напрягся, не желая потерять логическую нить объяснений. Порази всё вокруг заражённость! Да он теперь не потеряет не то что ни звука, но даже и байта, и секунды информации. Вот та среда, где должно с ювелирной аккуратностью посеять семена шестнадцатилетнего плана. И глупо было бы искать контакта с людьми, на языке которых ты не говоришь.

— Так как оболочка показала себя в высшей степени надёжной и стабильной, мы планируем на базе данной математической модели подготовить узкоспециализированные продукты для всех подразделений, которые подадут заявки. Полные характеристики модели будут выложены в сеть к исходу ближайшей третьей смены. Отмечу только тот факт, что наша разработка по стабильности превосходит аналоги американского продукта «Майкрософт» на девяносто один процент, — Трубецкой указал на противоположный настенный экран, куда кто-то из его сотрудников уже вывел густую цифробуквенную вязь характеристик.

— Приятно утереть нос американцам на их традиционном поле деятельности, — прокряхтел директор по науке, невесть откуда взявшийся прямо за спиной директора по медицине. Арториус в третий раз за час укорил себя за невнимательность. — Как вам это удалось, Денис Денисович?

Директор по науке оторвался от изучения предоставленных характеристик и воззрился на Трубецкого. Арториус последовал его примеру. Да, сегодняшний день был полон неожиданных сенсаций. До сих пор казалось совершенно невероятным, что кто-то, кроме американцев, сумеет создать столь сложную программную оболочку. И какую! Американский бункер ждёт неприятный сюрприз. Чужая конкурентоспособная технология, да ещё и стабильная. Приятно, ничего не скажешь. Арториус улыбнулся. Хоть это и капля в море. «Майкрософт» из американского бункера исторически был абсолютным монополистом в области программирования высокой сложности, но в силу этой самой высоты той самой сложности отличался не лучшей стабильностью. Мир клял «Майкрософт» и терпеливо переносил все вытекающие из этого мучения. Секреты технологии, монополия бункера. Ничего не поделаешь. Да, хорошо было Древним, уж у них-то подобной проблемы наверняка не было. Арториус ещё раз посмотрел на впечатляющие цифры показателя стабильности новой оболочки от аналитиков.

— Вот Александр Тимофеевич нам и расскажет. Будьте добры, коллега, в этом немалая заслуга вашей подгруппы, — Трубецкой кивнул, и с кресла рядом поднялся один из аналитиков.

На этот раз чиновник сразу сопоставил заученные голограммы. Это был руководитель подгруппы программирования аналитической группы.

— Это было очень сложной задачей. Мы взяли за основу программу великого Серебрякова «Пирогов». Точнее, ту небольшую её часть, которую нам удалось расшифровать. Но даже этого нам хватило для создания новой модели. В ближайшем будущем мы продолжим исследования «Пирогова». Надо отдать должное таланту великого Древнего, его подход абсолютно не похож ни на что, известное в современном мире. По этой причине наши изыскания движутся с огромным трудом.

Седой профессор, ранее дискутировавший с молодым академиком, негромко прокомментировал:

— Программный код Серебрякова! Ну конечно, я узнаю схожесть структур. На непревзойдённом гении этого древнего учёного держится вся наука Роса. Подумать только, основоположник величайшей медицины в мире умер от простого сердечного приступа в двадцать семь лет! В те времена его не смогли спасти. Сколько бы ещё величайших открытий мог подарить медицине его блестящий мозг!

На мгновение все помрачнели. Древняя документальная легенда о великом Серебрякове была известна каждому обитателю бункера со времён школьной программы. Один из первых руководителей аналитической группы, создатель множества основных направлений в медицине, автор более тридцати основополагающих научных методов. Он работал в тяжёлые времена в первые годы после Великой Катастрофы, работал по двадцать часов в сутки годами, и сердце его не выдержало. Арториус вздохнул. Вот это был человек! Легенда! Его аналитическая программа «Пирогов» функционирует автономно уже более семисот лет, и никто не может постигнуть научную тайну этого творения великого ума древности. Сорок лет назад всезнающий «Майкрософт» присылал в Рос группу лучших специалистов, не поскупившись на жутко дорогие услуги турболётов Ромба. Те исследовали «Пирогова» месяц и в результате уехали ни с чем. Загадочный артефакт Древних — таков был их вердикт.

• Предыдущая
• 50/78
• Следующая