Космоэколухи - Громыко Ольга Николаевна - Страница 41
- Предыдущая
- 41/106
- Следующая
В стену над проемом влепился лазерный луч – слишком высоко, чтоб быть прицельным или даже предупредительным. Скорее у кого-то нервы не выдержали либо просто рука на «спуске» затекла. Но рисковать Станислав, разумеется, не стал и поспешно выскочил из отсека.
Космолетчики засели по обе стороны проема, поочередно в него выглядывая. В зале по-прежнему царила тишина. Из дырки в стене сочился тяжелый черный дым и капал расплавленный пластик, все реже и реже.
– Ну и что это было? – громко поинтересовался Станислав.
Стрелку, видно, тоже надоела игра в прятки, и он резко, настороженно окликнул:
– Кто вы такие? Чего вам надо?
– Почтальоны! – саркастически отозвался Теодор. – Привезли посылку от вашей бабушки.
В центральном коридоре уже отчетливо зашуршали и зашушукались, и тот же голос (похоже, главный) подозрительно сообщил:
– Мы почту только на следующей неделе ждали!
– Ну извините. – Станислав выпрямился в проеме, демонстративно поставил бластер на предохранитель и сунул в кобуру. – Технические накладки. В ведомости-то расписываться будете или назад везти?
Неизвестно, что в итоге убедило рудокопов – жест доброй воли или будничный, меньше всего ожидаемый в столь напряженной обстановке вопрос, – но из коридоров медленно и осторожно, пригнувшись, как готовые по малейшему шороху шмыгнуть обратно в норы мыши, стали выбираться люди. Большинство – раненые, кое-как перевязанные тряпками, один спотыкался на каждом шагу, другого поддерживала немолодая женщина, сама с рассеченным подбородком. Был тут и маленький, лет семи-восьми мальчик, прячущийся за спину рослого мужчины, здорово смахивающего на беглого каторжника: черная щетина, покрасневшие, неприязненно прищуренные глаза, заляпанная кровью роба и направленный гостю в лицо бластер. Впрочем, Станислав сомневался, что в подобной ситуации сам выглядел бы симпатичнее.
– Осторожно, – капитан предостерегающе выставил вперед ладони, – на скафандрах радиоактивная пыль. У вас там, знаете ли, ядерная бомба на пороге взорвалась.
«Каторжник» остановился, внимательно рассмотрел космолетчиков, и недоверчивые морщинки на его лбу и в уголках глаз наконец разгладились.
– Кажется, я снова начинаю верить в богов, – с чувством сказал он, опуская оружие. – Вы – ближайший корабль, который должен был прилететь на Самородок, но никто уже не верил, что мы до этого доживем. Система жизнеобеспечения сломана, станция остывает и теряет воздух, к тому же у нас много раненых.
– Вижу, – сочувственно заметил Станислав. – Правильнее было бы сказать «у нас мало здоровых».
– Нет, эти почти в порядке, – отмахнулся рудокоп. – Тяжелых мы сложили в медотсеке, но больше, увы, почти ничем не смогли им помочь. Доктора у нас нет, аптека разграблена…
– На вас действительно напали пираты? – Теодор, видя, что опасность миновала, первым присоединился к капитану.
– Хуже, – веско ответил рудокоп. – Работорговцы.
Станислав наконец узнал, куда исчезли обитатели станции, и окаменел лицом, будто в этом была и его вина.
– Многих они захватили?
– Больше пятисот человек. На Самородке слабаки не задерживаются, детей и стариков тоже почти нет. «Отборный товар», как сказали эти ублюдки, – с горечью припомнил рудокоп. – Улов оказался таким богатым, что они даже не стали обшаривать корабль до последнего уголка и добивать раненых. Вместо этого забрали все, что представляло хоть малейшую ценность, – голос мужчины дрогнул, – продукты, воду, лекарства, добытый металл, технику, даже выломали голокристаллы из центрального компьютера. Хотели забрать и катера, но они сделаны по спецзаказу компании, слишком узнаваемой формы и могут стыковаться только к этой станции. Тогда их просто взорвали, чтобы мы не смогли покинуть Самородок и подать сигнал бедствия…
Мужчина пошатнулся, часто заморгал, пытаясь удержаться в сознании, и Станислав, спохватившись, поспешно спросил:
– У станции есть запасной выход со стыковочным узлом и гасилкой?
– Да, конечно. – Рудокоп справился с приступом слабости и упрямо расправил плечи. – В конце аварийного тоннеля.
– Отлично. Объясните нашему пилоту, как его найти, и он подгонит туда корабль. Зайдете через шлюз, а мы дезактивируем скафандры и перенесем раненых.
– Вы подгоняйте, а мы начнем носить, – решил мужчина. – Для них дорога каждая минута.
– Хорошо. – Станислав поймал испуганный взгляд женщины: вдруг внезапно появившиеся спасатели так же неожиданно исчезнут или вообще померещились ей от духоты, ран и усталости? – Михалыч, останься здесь. Мало ли какие технические накладки возникнут, с дверями опять же. Парни, пошли за кораблем!
Спустя два часа транспортник покинул Самородок, но прошло еще не меньше шести часов, прежде чем на корабле удалось навести зыбкое подобие порядка. Спасенных оказалось тридцать семь, из них на ногах держались восемнадцать, а успешно их переставляли только семеро. Всех надо было осмотреть, подлечить, разместить, напоить и накормить. Бедняги не ели больше суток, так что хохские консервы пришлись весьма кстати. Никто не привередничал, даже мальчишка умял две банки.
И только когда все более-менее устаканилось и уже не надо было разрываться между десятью проблемами, равно требующими волевого капитанского решения, Станислав позволил себе кухонный стул и кружку полупрозрачного чая из остатков заварки. Компанию ему составил Харальд, рослый рудокоп, вынужденно принявший на себя обязанности командира. Выглядел он неважно, но, как и Станислав, не давал себе расслабляться, пока не убедится, что с его подопечными все в порядке.
Сделав несколько глотков, рудокоп немного ожил и принялся сдержанно (и оттого еще более трагично) рассказывать, что же произошло на станции. По-хорошему надо было прогнать его в каюту, приказав не издеваться над организмом, но Станислав понимал, что сейчас Харальду куда важнее выговориться, иначе все равно не уснет.
– Нападение застало нас врасплох. На станции оказался предатель, один из охранников. Он пристрелил напарника, впустил работорговцев и потом улетел вместе с ними.
– И что, никто даже не оказал сопротивления?
– Оказали, конечно. У большинства ребят были если не бластеры, то станнеры и ножи… Но против киборгов они бесполезны.
– Что, у них и киборги были?
– Да, пять или шесть. Их пустили вперед, и сопротивление очень быстро прекратилось. В прямом смысле слова. Большинство спасшихся – те, кто кинулся наутек в первые же секунды. Например, тот мальчишка, Рикки. Бедный ребенок так испугался, что, когда я нашел его, забившегося под койку, он брыкался и визжал как резаный, не веря, что я человек… Кстати, у вас на борту есть киборги? Он уже раз сто спросил, точно ли нет.
– Да откуда им взяться у простых грузоперевозчиков? – Станислав Федотович рассудил, что если рудокопы до сих пор не раскусили Дэна, то не стоит лишний раз нервировать бедолаг, переживших такой кошмар. Надо только предупредить рыжего, чтобы не вздумал снова выпендриваться.
– Точно? А если найдем? – неловко пошутил Харальд.
– Ой, если уж даже мы за месяц найти не смогли… – вырвалось у капитана. – Кхм. Слушай, Харальд, а среди этих подонков случайно не было высокого, худощавого мужчины с темно-русыми волосами до плеч? Суетливый, но выправка военная. Примерно моего возраста.
Рудокоп неуверенно покачал головой.
– Я видел далеко не всех. Во время нападения я работал в мастерской и, пока мародеры до нее добрались, успел вооружиться лазерным паяльником и затаиться за дверью. Потом обменял паяльник на бластер, – Харальд хищно усмехнулся, давая понять, что обмен был не совсем добровольным, – отбил у них еще пару человек и спрятался. Я эту станцию монтировал, я ее как свои пять пальцев знаю.
Разговор прервал зуммер комма.
– Стас, мне оченьнужна криокамера, – обеспокоенно сообщил Вениамин. – Одному из раненых совсем худо.
– Ну выкиньте оттуда предыдущих пассажиров, – устало приказал капитан, глянул на вытянувшееся лицо собеседника и поспешно пояснил: – Не волнуйтесь, им все равно, они уже мертвые. В смысле они были мертвые, еще когда мы их туда засовывали.
- Предыдущая
- 41/106
- Следующая
