Как избежать замужества - Клюева Варвара - Страница 6

• Предыдущая
• 6/59
• Следующая

Они с Лешей забегали по квартире, накрывая на стол, а я ушла переодеваться.

В десять минут пятого раздался звонок в дверь. Я открыла с замиранием сердца. Крошечную прихожую заполонила туша моего жениха и необъятный букет красных роз.

Вообще-то Бориса было бы неверно назвать толстым. При широченных плечах и росте за метр девяносто излишек жира вовсе не бросался в глаза. Правда, внимательный наблюдатель заметил бы наметившийся второй подбородок и излишне пухлые пальцы, но сложён мой персональный кошмар был довольно пропорционально. А светлые волосы и глаза некоторым даже нравятся. Справедливости ради надо признать, что далеко не всякая девица испытывала бы на моем месте такой леденящий ужас. Себе в оправдание могу сказать, что мой рост не дотягивает до метра шестидесяти, телосложением я напоминаю изящный скелет, а светлые, почти прозрачные глаза пугают меня с детства (может быть, кто-нибудь с такими же глазами когда-то отнял у меня конфетку). Кроме того, я не люблю, когда меня запихивают, как неодушевленный предмет, в машину, и, как уже было сказано, решительно не хочу замуж.

Ловко увернувшись от поцелуя, я судорожно вцепилась в рукав стоящего у меня за спиной Марка и вытолкнула его вперед. Застенчивый Леша предусмотрительно переминался с ноги на ногу в дальнем конце «большой» комнаты.

— Знакомьтесь: Борис. Мои друзья. Это Марк, а там, в красном углу — Леша.

Мужчины церемонно раскланялись, но обошлись без рукопожатий. Борис пробормотал какую-то банальность и протянул мне розы. Я хотела было уйти за вазой, но чудовище удержало меня за локоть и вытащило из кармана бархатную ювелирную коробочку. У меня упало сердце. Чудовище щелкнуло замочком и с гордостью вытянуло перед собой руку. Так я и думала. На ладони лежали бриллиантовые серьги, кулон и перстень, все в золотой оправе. Терпеть не могу золото и бриллианты. Пока я размышляла, каким образом выразить свое отношение к подарку, в замке повернулся ключ, и дверь ударила Бориса в спину. В следующую секунду Прошка с Генрихом вытолкнули его из прихожей в комнату. Все застыли. Чудовище, очевидно, пыталось сообразить, почему эти люди открывают дверь моей квартиры своим ключом, а Прошка с Генрихом глазели на бриллианты.

— Знакомьтесь, — повторяла я как заведенная. — Борис. Мои друзья, Генрих и м-м… Андрей.

Маленький кругленький Прошка смерил чудовище уважительным взглядом и, вытянув руку, неожиданно прыгнул вперед. Бриллианты, весело блеснув, рассыпались по полу.

— Очень приятно, — жизнерадостно соврал Прошка, стискивая ладонь опешившего Бориса.

— Взаимно, — гораздо менее жизнерадостно соврал Борис и нагнулся за бриллиантами.

В то же мгновение наклонился и Генрих, по доброте душевной решивший помочь гостю. Раздался звонкий удар столкнувшихся лбов, и даже Леша, стоявший на почтительном расстоянии, поежился. Травмированные джентльмены взвыли и выпрямились, ожесточенно потирая лбы. Бриллианты остались валяться на полу.

— Что же мы стоим в прихожей? — засуетился Прошка, скинул куртку и шагнул в комнату, наступив на кулон.

Я отчетливо расслышала зубовный скрежет. Сердце мое наполнилось восхитительной надеждой.

— Проходите, проходите, — пропела я сладким голосом и, желая закрепить успех, повернулась к Борису спиной и нежно обратилась к Генриху:

— Очень больно, да? Подожди, у меня где-то была свинцовая примочка, — и бросилась с охапкой роз на кухню, попутно наступив на серьгу.

Марк, судя по его каменной физиономии, из последних сил боролся с приступом хохота.

К тому времени, когда я вернулась с примочкой, Борис собрал-таки украшения. Они почти совсем не пострадали, только заметно погнулось тонкое колечко, обрамлявшее довольно крупный бриллиант кулона, да расплющилась застежка серьги.

— Не переживай, — небрежно бросила я жениху, протискиваясь мимо него к Генриху. — У меня все равно уши не проколоты.

Надо отдать Борису должное — этот плевок он воспринял с достоинством.

— Как глупо было с моей стороны не заметить этого, — сказал Борис, убирая в карман брюк бархатную коробочку. — Придется подыскать подходящие клипсы. Ты на меня не в обиде?

Я снова искусно увернулась от поцелуя и, пробормотав в ответ что-то маловразумительное, пригласила всех к столу.

В тесную ванную выстроилась очередь желающих вымыть руки, а я тем временем наложила себе полную тарелку всевозможных салатов и энергично заработала челюстями.

— А почему это ты никого не дожидаясь? — удивился Леша.

— Ты забыл, что меня сейчас внезапно вызовут по срочному делу? Насколько я знаю Прошку, к моему возвращению в доме не останется даже маргарина, — промычала я с набитым ртом. — Кроме того, у меня впервые бог знает за сколько времени проснулся аппетит.

— Погоди радоваться, — предостерег Леша. — Неизвестно еще, чем дело кончится.

— Зануда, — сказала я весело. — Лучше налей вина, выпьем за удачу.

Чудовище вошло в комнату в ту секунду, когда мы чокались. Не обращая на него внимания, я повторила: «За удачу!» и сделала добрый глоток.

— Вот свинство! — раздался из-за спины Бориса возмущенный возглас Прошки. — А мне?

— Сам нальешь, — невозмутимо ответил Леша, ставя на стол ополовиненный бокал.

Прошка отстранил гостя и быстренько занял кресло. Борис уже оценил обстановку и понял, что должен проявить инициативу, иначе так и простоит мебелью весь вечер. Он решительно отодвинул стул, протянул руку к распечатанной бутылке и начал разливать вино по бокалам. Тем временем подоспели Генрих и Марк.

Когда все бокалы были наполнены и Борис (он единственный остался стоять) откашлялся, чтобы произнести тост, Прошка не дал ему открыть рта.

— А шампанское?! Варька, ты опять пожадничала?

— Шампанское в холодильнике, — сказала я сухо.

— Ну, это другое дело! — Прошка резво влил в себя содержимое бокала и побежал на кухню. — Освобождайте скорее посуду, — донесся до нас бодрый голос.

Пока Борис с сомнением вертел бокал в руке, все уже выпили вино без всякого тоста. Скоро вернулся Прошка, бокалы снова наполнили, и Борис предпринял вторую попытку:

— Леди и джентльмены! Мы собрались сегодня, чтобы…

Раздался телефонный звонок. Я выскочила из-за стола и бросилась в спальню.

— Начинай врать, Варвара, — сказала мне в ухо любимая тетка и повесила трубку.

— Да? Я слушаю. Как потеряли? Но я не могу сейчас приехать — у меня гости. Неужели это так срочно? Ну хорошо, хорошо, приеду… Черт бы вас побрал.

Я вернулась в гостиную и затараторила с порога:

— В издательстве потеряли один из моих рисунков, а завтра сдавать макет в типографию. Мне нужно ехать. Постараюсь закончить поскорее.

Борис встал:

— Я тебя отвезу.

— Нет-нет, оставайся. Я давно хотела познакомить тебя с ребятами. Может, и к лучшему, что меня вызвали. На мальчишниках всегда царит непринужденная атмосфера. Все, убегаю. Если задержусь, позвоню.

Борис все-таки вышел вслед за мной в прихожую и помог надеть куртку. От его прощального поцелуя меня передернуло, но близость свободы помогла перенести испытание. В следующую минуту я уже сбегала вниз по лестнице.

Вернулась я через три часа в прекрасном расположении духа, поскольку знала, что чудовища не застану. Час назад я позвонила домой и наврала, что, придется, по-видимому, проработать ночь напролет. Через двадцать минут Марк перезвонил Лиде и сообщил, что Борис отчалил. Мы с теткой допили чай, и я помчалась к себе.

Настроение мое несколько упало, когда я увидела хмурые лица друзей.

— Что? Не получилось?

Все четверо молча покачали головами. Я тяжело опустилась на стул.

— Чтоб меня черти побрали, если я что-нибудь понимаю! — взорвался Прошка. — Чего только мы про тебя не рассказывали! Начали с истинных происшествий, для убедительности я даже старые заметки из факультетской стенгазеты ему в нос тыкал. Помнишь, «Летающие тарелки в студенческой столовой» и «Нет — Пиночету!»?

— Летающие тарелки помню, а какое отношение ко мне имеет Пиночет?

• Предыдущая
• 6/59
• Следующая