Подруга плейбоя - Уинтерз Ребекка - Страница 12

• Предыдущая
• 12/29
• Следующая

— Вы имеете в виду то, что своими отрицательными качествами я обязан своему биологическому отцу? — усмехнулся Валентино. — В любом случае я здесь не поэтому. Я очень надеюсь на вашу помощь в другом деле. Это вопрос жизни и смерти.

Священник прокашлялся:

— Я помогу тебе, хотя сомневаюсь, что это в моих силах.

Валентино прищурился:

— Я знал, что вы так ответите, но мне больше не к кому обратиться. — Он пристально посмотрел на священника. — Что вы знаете о Кларе Россетти?

Отец Орсини поджал губы. Его лицо омрачилось. Валентино почувствовал такую сильную боль, словно попал в аварию на гоночном треке и его зажало в искореженном автомобиле.

— Она не хочет умирать и всеми силами борется со своей болезнью.

Валентино бросило в дрожь.

— Я знаю. После своего возвращения я встречался с ней каждый день. Она такая смелая. Я ей восхищаюсь.

— Раньше вы были близкими друзьями.

— Да, и я не хочу, чтобы она умерла, святой отец.

— Конечно не хочешь. После твоего долгого отсутствия новость о ее болезни стала для тебя потрясением.

Потрясение — это слишком мягко сказано. До возвращения в Монта-Корренти он жил только ради собственных удовольствий. Гоняясь за удовольствиями, он пренебрег своей семьей, не говоря уже о Кларе. Он был не только эгоистом, но и трусом, не желающим смотреть в глаза горькой правде. В детские и юношеские годы Клара всегда была рядом с ним, поддерживала его смелые идеи, которые другим казались нелепыми. Вероятно, когда он уехал, она испытала большое облегчение.

Почему нет? Разве он что-нибудь сделал для нее?

Его руки сжались в кулаки.

Ничего, черт побери!

Теперь ему стало ясно, почему она встретила его довольно прохладно. Пока он в погоне за удовольствиями прятался от своих проблем, она боролась за жизнь!

Глубоко в душе Валентино всегда знал — за свой эгоизм ему однажды придется расплачиваться. Правда, он не ожидал, что цена будет так высока. Клара была для него самым близким человеком. Ее дружба была абсолютно бескорыстной. К сожалению, он понял это слишком поздно.

— Я вижу, как ты страдаешь, сын мой.

— Я хочу ей помочь, но не знаю чем.

— Ей бы сейчас не помешал хороший друг.

Которым он никогда для нее не был.

— Ты больше ничего не хочешь со мной обсудить?

Валентино покачал головой:

— Нет, спасибо. — Он и так уже наговорил больше, чем следовало. Прийти к священнику в столь поздний час было не чем иным, как очередным проявлением эгоизма. — Я и так отнял у вас слишком много времени. Спасибо, что встретились со мной, святой отец. Виопа notte.

Ей сейчас не помешал бы хороший друг.

— Валентино приехал за мной, мама. Мы едем в Гаэту. Знаешь, я кое-что решила. Наша сегодняшняя встреча с ним будет последней.

Тяжело вздохнув, ее мать помешала соус, который готовила.

— Так лучше для вас обоих.

Поцеловав ее, Клара вышла на улицу, где ее уже ждал старый грузовик. Из кабины вылез Валентино в соломенной шляпе.

— Виоп giorno, piccola, — широко улыбнулся он, что-то пряча за спиной.

— Что у тебя там?

— Тебе тоже понадобится маскировка, — ответил он, водружая ей на голову такую же шляпу, как у него. — Тебе очень идет. Издалека мы будем походить на пожилых супругов-фермеров, решивших устроить себе выходной.

Клара рассмеялась.

По дороге они ели сливы, которые купил Валентино, и болтали обо всяких пустяках. Клара так расслабилась, что у нее начали смыкаться веки. В конце концов она прислонилась к дверце и закрыла глаза. Когда она снова их открыла, то почувствовала две вещи: соленый запах моря и сильную руку Валентино, прижимающуюся к ее щеке.

— О... Мне так жаль... — Смущенная, Клара резко выпрямилась. Как ее голова оказалась у него на плече?

Посмотрев перед собой, она увидела морской залив, похожий на сапфир, сверкающий в солнечных лучах.

— Зачем ты извиняешься? Тебе нужен отдых. Я голоден. Полагаю, ты тоже.

— Да.

— Мы сейчас перекусим, а потом пойдем гулять по пляжу, если захочешь.

Она была согласна на любое его предложение, вот только собственное тело могло подвести ее в любой момент. Все же она отмела дурные мысли. Ведь это была ее последняя прогулка с Валентино. Разве можно думать о плохом, когда они идут вверх по холму, покрытому густой растительностью, по направлению к розовому зданию отеля, окруженному пальмами.

— Я помню это место. Если я не ошибаюсь, раньше здесь, кажется, был монастырь.

— У тебя отличная память. Это «Вилла ирланда». Я подумал, мы могли бы поесть и полюбоваться побережьем.

Валентино сказал консьержу, что им нужен номер с видом на море. Распорядившись, чтобы ужин им принесли наверх, он повел Клару в номер, из которого открывался живописный вид на побережье.

— Тино... — Клара мягко рассмеялась, когда он пододвинул стол со стульями ближе к окну.

— За ужином я хочу любоваться видом, — заявил он. — Пока нам не принесли заказ, можешь прилечь.

— Ты забыл, что я спала в машине? Почему мы не могли поесть в ресторане?

Валентино чувствовал, что ее что-то беспокоит.

— Потому что я хотел, чтобы тебе было удобно.

— Это очень мило с твоей стороны, но ты уверен, что папарацци не проникнут сюда и не сделают снимки для десятичасовых новостей?

Он глубоко вздохнул:

— Впервые подобная мысль даже не пришла мне в голову.

— Не думаю, что Жизель Артуа обрадовалась бы, если бы увидела тебя со мной.

— А-а, Жизель... — Валентино нахмурился. — Она обручена с одним англичанином, с которым у нее уже давно роман.

— Но в новостях...

— Забудь о новостях, — перебил ее он. — Журналисты говорят и пишут что хотят, но к правде это не имеет никакого отношения. По правде говоря, я привел тебя сюда, потому что хотел сказать тебе кое-что важное.

К его разочарованию, Клара еще больше побледнела и напряглась.

— Тино? Я могу говорить с тобой начистоту?

— Куда ты клонишь, piccola?

Она принялась вертеть салфетку.

— Не подумай, будто я не ценю все то, что ты для меня сделал после своего возвращения в Монта-Корренти, но с этим пора заканчивать.

— Что ты такое говоришь?

— За эти несколько дней ты компенсировал мне девять лет молчания, и я никогда не забуду твою доброту. Но ты ведь понимаешь, что мы с тобой принадлежим к разным мирам. Тебе нужно управлять бизнесом, участвовать в гонках. У тебя есть обязательства перед другими людьми.

Стук в дверь прервал их разговор.

За дверью стоял официант с тележкой. Дав ему на чай, Валентино взял тележку и повез к столу. Клара стояла у окна, держась за спинку стула.

Заинтригованный ее поведением, он начал накрывать на стол, после чего пригласил ее сесть.

— Нам лучше съесть ужин, пока он не остыл. Я хочу как следует тебя накормить. Ранее ты призналась, что голодна.

Клара не стала возражать. Валентино с удовольствием отметил про себя, что с ее аппетитом все в порядке. Налив вина в оба бокала, он поднял свой:

— Я бы хотел предложить тост.

Она с такой силой вцепилась в ножку бокала, словно отчаянно пыталась сохранить самообладание. Немного помедлив, она сказала:

— Позволь мне.

— Конечно.

— За нашу старую дружбу.

Валентино чокнулся с ней, и они пригубили вина.

— Теперь моя очередь. — Он заглянул ей в глаза. — За нашу новую дружбу.

Клара опустила глаза. Допив вино, он стал ждать, когда она сделает то же самое.

Через некоторое время она отодвинула бокал.

— Новая дружба между нами невозможна, Тино. Я бы хотела вернуться домой.

— Сначала ты меня выслушаешь.

Клара дерзко вскинула подбородок. Ее зеленые глаза засверкали.

— Не обижайся, но я больше ничего не хочу слушать.

— Даже если это жизненно важно для нас обоих? — Не услышав дальнейших возражений, он продолжил: — Вчера вечером я был у отца Орсини. Знаешь, есть одна вещь, в которой я не смог ему признаться.

• Предыдущая
• 12/29
• Следующая