Первый фронт - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 21
- Предыдущая
- 21/80
- Следующая
— Ну так пусть берут, пообщаемся, — ответил Судоплатов, приподняв бровь в недоумении.
— По словам седьмого, у старшего ППД.
— Рожковый? — спросил Судоплатов, нахмурившись.
— Сейчас спрошу, товарищ!..
— Не надо, я сам.
Встав из-за стола, полковник вышел из сторожки и, взяв «Кенвуд», вызвал Седьмого. В открытое окно нам был хорошо слышен разговор по рации, к которому мы с интересом прислушивались, по крайней мере я — точно.
— Говори, Первый на связи… Точно?.. Отлично, возьмешь всех?.. Тогда я тебе отправляю группы Третьего и Девятого, приготовься к встрече, ты за старшего. Все, отбой.
Вернувшись, Павел Анатольевич с аппетитом стал поглощать чуть остывший суп, не обращая внимания на наши взгляды.
Вздохнув, я вилкой перерезал сочную, дурманно пахнущую свежим жареным мясом котлетку и, наколов кусочек, отправил его в рот вслед за гречневой кашей в подливе. С аппетитом прожевав второе, я запил его компотом и, проглотив мякиш, спросил у полковника:
— Что-то случилось? Я о вызове по рации.
— Ничего важного, местные дела.
— Но вы нам все-таки объясните, почему этот боец не побоялся оторвать нас от завтрака. — Берия промокнул платком губы.
Пожав плечами, Судоплатов пояснил:
— Недавно у погранцов пропал наряд вместе с оружием, вот я и приказал о всех поляках, обнаруженных с оружием, а особенно с ППД, докладывать мне. Уж больно интересно, кто это тут шныряет поблизости.
— ППД был у пограничников? — спросил Артур.
— Да, у командира, рожковый, их тут не так много, так что скоро бойцы переведут этих… бандитов, и узнаем, что случилось с нарядом и где они.
— Наверняка под землей. Не нравится мне такое шевеление у Аномалии, — хмыкнул я, допив компот.
— Вот и я о том же, — кивнул полковник, пододвигая к себе второе.
Выйдя на крыльцо, я спросил у Гоголева, выходящего следом:
— Ну и какие у нас планы, товарищ старший майор?
— У вас? На сегодня пока только работа по покупке земли, а там видно будет. Да, кстати, за вами, Александр, закреплена теперь пятерка телохранителей, пойдемте, я познакомлю вас.
Оставив о чем-то беседующих на крыльце Берию и Артура, мы с генералом направились к одной из землянок — знакомиться с пополнением.
— Смирно! — негромко скомандовал невысокий светловолосый крепыш с приятным, располагающим к себе лицом. Сидящие и о чем-то разговаривающие парни, одетые в гражданскую одежду преимущественно светлых тонов, встали со своих мест и, вытянувшись, посмотрели на нас.
— Товарищи командиры, это ваш подопечный, Александр Геннадьевич Демин, — представил меня генерал.
Пожимая руки, я глядел парням в глаза, стараясь создать свое впечатление о них.
Командиром телохранителей был Виктор Логинов, старший лейтенант ГБ. Судя по повадкам и движениям, а также по жесткому волевому взгляду, он действительно профессионал и, похоже, в экстремальной ситуации не теряется.
Его зам, спец по рукопашке Андрей Вяземский, лейтенант ГБ, был штурмовиком или, проще сказать, специалистом по решению сложных вопросов. Судя по смеющимся глазам Андрея, по жизни он балагур и весельчак, но проскальзывающая изредка оценивающая искорка показывала, что он готов ко всему.
Остальные трое, сержанты ГБ Алексей Морозов, Александр Марньяк и Иван Сорокин, были обычными бойцами осназа, подготовленными для охраны высших партработников СССР.
Кстати, оказалось, что у них у всех есть вторые специальности. Логинов был профессиональным подрывником, как и Марньяк. Сорокин — виртуоз боя на ножах. Морозов — снайпер, а Вяземский — спец по наружке.
— Ты смотри, я тебе лучших отдаю… Береги их, — как-то непонятно сказал Гоголев, когда мы возвращались к сторожке, где через десять минут должно было начаться общее совещание. Один из телохранителей, Алексей, со скучающим видом шел метрах в десяти позади нас, исполняя свою работу. Остальные остались в землянке, так как основная их работа предстояла на той стороне.
— Я тут могу только сказать: «Не я ищу неприятности, это неприятности ищут меня».
— Ладно, я хотел спросить, что ты думаешь о Давыдове? Ему можно доверять?
— А кто это?
— Артур.
— А-а-а. Я не знал его фамилии. Ну что могу сказать, я, конечно, не психолог, но судя по всему, он человек слова, сказал — сделал. В наше время сейчас таких редко встретишь, нам, считай, повезло.
— Понятно. Что скажешь о парнях, что мы тебе дали?
— В смысле? Понравились, не понравились?
— Нет, я про одежду, сшили ее по твоим эскизам. Пойдет?
— О, кстати, я хотел сказать, да меня тогда с мысли сбили. С одеждой и обувью более-менее нормально, молодцы, сшили правильно, но кепки?! Понимаете, у нас, конечно, носят головные уборы, но не так часто, как у вас. Да я вообще не видел кого-нибудь с пустой головой! В нашем же мире кепки такой формы не встретишь, и это очень привлекает внимание.
— То есть ты хочешь сказать, что без кепок они станут менее заметны?
— Ну как-то так. Заметны они, конечно, будут, с их-то одеждой, но уже не так будут привлекать внимание. Как будут деньги, надо сразу же заняться покупкой одежды.
— Понятно. Мы проработаем твои слова, спасибо. О, кажется, начинается.
— Садитесь, товарищи командиры, — разрешил восседающий во главе стола Берия, убрав под стол книгу, которую перед этим с интересом перелистывал. Судя по обложке, успевшей промелькнуть, ту самую о Сталине, ту, на которую я хотел автограф.
«Вон она где всплыла, а я все сумки перерыл», — подумал я, с сожалением посмотрев вслед книге. Все три купленных экземпляра из сумок пропали, так что на автограф я уже не рассчитывал.
— Все собрались? — спросил Лаврентий Павлович у незнакомого капитана ГБ, сидевшего справа от него.
Быстро пробежавшись по нам глазами, тот немедленно ответил:
— Нет майора Ольнева, командира лагеря.
— Это который обеспечивает охрану лагеря и подступов к нему?
— Да, товарищ нарком.
— А, мне уже доложили. Он работает с приведенными поляками из Армия Крайова, это важное направление, так что начнем без него.
Я лениво осматривался под бормотание полноватого полковника, обеспечивающего прием прибывающих грузов и их маскировку. Судя по его словам, дороги к складу сейчас ремонтируются и начата прокладка отдельной ветки от ближайшей станции ЖД. После него встал майор, доложил о пускании слухов среди местных о том, что в районе Аномалии начата стройка корпусных складов.
«Одиннадцать человек тут присутствуют, и только мы с Артуром, как я понял, тут на хрен не нужны. И че нас сюда позвали? Хм, а Артур, похоже, кайфует вовсю — вон как с интересом слушает и согласно кивает в нужных местах. Скукота…»
Интерес появился, когда выяснилось, что по предложению Артура, оказывается, начаты поиски и доставка к Аномалии устаревшего оружия и техники. Танки, автомашины, самолеты, пушки… То, что в наше время стоит огромных денег, а тут идет на переплавку.
«Хорошо придумано, экономно. На фига тратить такие деньги, когда можно продать никому не нужное оружие? Блин, умно, но хлопотно — пока найдешь, пока договоришься…»
В это время встал сам Попаданец и стал объяснять, что продажа и доставка в теперешней России не проблема, главное — заинтересовать потенциальных покупателей, а там, мол, разберемся.
— Если будут вопросы у покупателей, то можно сказать, что мы нашли старое хранилище с устаревшей техникой, — предложил я, когда Артур закончил доклад.
— Мы это учтем, — кивнул Берия.
— Извините, что опоздал, товарищ нарком, разрешите войти? — раздался голос от дверей. Обернувшись, я с интересом посмотрел на командира в форме техника-капитана, который после разрешения Берии прошел к свободному месту.
— Докладывайте, товарищ Ольнев, — приказал Лаврентий Павлович задержавшемуся командиру.
Открыв принесенную с собой папку, Ольнев приступил к докладу:
— В десять часов дня седьмая группа «охотников», прочесывающих юго-восточную оконечность леса, обнаружила крупный отряд поляков, стоящих на стоянке со всеми способами маскировки. По предположению Седьмого, поляки в составе восемнадцати человек чего-то ждали. Связавшись с базой с помощью новых раций, Седьмой запросил помощи. По приказу товарища Судоплатова группа совместно с третьей и девятой группами провела захват, в результате все поляки взяты в плен, потерь с нашей стороны не было.
- Предыдущая
- 21/80
- Следующая
