Ящик водки. Том 2 - Кох Альфред Рейнгольдович - Страница 47

• Предыдущая
• 47/64
• Следующая

Нужно понимать, что на тот момент у Горбачева были все необхо-димые конституционные полномочия (включая силовые) для предотвращения децентрализации финансовой системы СССР. Абсолютно неверно утверждать, что он не понимал опасности такой децентрализации для целостности страны — ему много раз объясняли те последствия, к которым это приведет. Перед ним положили проект Указа Президента СССР, который сохраняет единую финансовую систему. Он сознательно отказался его подписывать. Вот как покойный премьер Павлов описывает это в своей книге «Упущен ли шанс» (стр. 140-141).

«…Оставляя в стороне все предположения, подтвердить или опровергнуть которые может только история, могу сказать, что крах перестройки, наряду с другими факторами, предопределили личные человеческие качества Горбачева, его глубокое безразличие ко всему, что не касалось его собственного благополучия. А пиковым моментом, когда Горбачев полностью раскрыл себя, предательски дав зеленый свет развалу Союза, было то памятное совещание, когда он по сугубо тактическим соображениям отказался подписать Указ, сохранявший целостность кредитно-финансовой системы страны.

Своими руками Горбачев выпустил на волю «финансового джинна», который вскоре на части разорвал великую державу, строившуюся столетиями. Он все понимал. Он отлично осознавал последствия своего равнодушия. Но он в буквальном смысле не пошевелил пальцем, чтобы спасти государство.

В Беловежской Пуще тогдашними политическими лидерами России, Украины, Белоруссии распад СССР был оформлен официально.

Однако я глубоко убежден, что в действительности истинным виновником катастрофы является Горбачев».

4. Небольшой итог

Крах СССР был неизбежен. Финансовая система не выдержала горбачевского прожектерства. Рейган загнал нас за Можай. Если и существовал сценарий сохранения Союза, то он состоял в том, что необходимо было сразу выйти из гонки вооружений и глобального противостояния, потеряв соответственно международные позиции, высвободившиеся средства направить на те два направления, на которые и предполагали, — высокие технологии и ширпотреб, и наращивать ВВП, имея статус региональной державы, но члена ядерного клуба. Это, собственно, и есть китайский путь. Но не нашлось у нас своего Дэн Сяопина. А задним умом все крепки. Я думаю, что в 1985 году не было ни одного человека, который считал этот сценарий реалистичным. Случилось то, что случилось.

Тем не менее сейчас мы фактически находимся именно в этой точке. Мы — региональная сверхдержава, член ядерного клуба. Мы не участвуем в гонке вооружении и никому не противостоим. Экономика наша растет и инвестиционные приоритеты определяются спросом и предложением.

Но у нас есть и несомненные преимущества. У нас уже прошла приватизация и построены основы демократических институтов. Китаю еще все это предстоит. Так что все не так плохо.

Да… История не знает сослагательного наклонения. Еще: в истории масштабы тех или иных фигур определяются позже. Иногда — очень поздно. Иногда — никогда. Есть Нобелевский лауреат мира Ясир Арафат. А есть Александр Второй, которому никто, кроме меня, не хочет ставить памятник. Много кого и чего есть. В истории уже прочно есть Горбачев и Ельцин. Они теперь, как сладкая парочка, всегда будут вместе: Горбачев и Ельцин, Ельцин и Горбачев. Может, это Господь их так наказал? За то, что ругались, а на кону была страна. Теперь вот и сидите в истории вместе. Доненавиделись.

Через сто лет школьники будут их путать. Кто за кем шел? Кто кого сверг? Елки-палки, ну зачем все это учить! Тема «Основатели нашего государства». Боже, какая муть… Давай еще раз. Владимир Красное Солнышко… Владимир Мономах… Это Рюриковичи… Петр Великий… Николай Первый… Это Романовы… Ленин, Сталин… Кухаркины дети, солдатские императоры. Ельцин — Горбачев… Или Горбачев — Ельцин?

Разрази меня гром — не помню… Тоже безродные: деревня Будки Ставропольского края… Они оба там родились, с тех пор и ругаются, наверное… А вот — Владимир Третий. Это нынешние — Путины… Уф, все кажись?Ладно, садись, три…

Свинаренко: — Как сговорились. Те немножко, эти немножко, после еще кто-то… И так потихоньку…

— Все против народа, конечно?

— А разве не всегда так?

— Всегда. И каждый говорит, что он о народе заботится, да?

— Помню, — это если чуть забежать вперед — в дефолт, когда люди тыщами разорялись, Сергей Владиленыч полетел отдохнуть от передряг не куда-нибудь, а в Австралию. Это было очень красиво. Тонкий театральный жест. Я не спец в экономической политике, но обращаю твое внимание на проходные публикации такого рода: «На вкладах населения сколько-то триллионов денег, и вот для оздоровления экономики надо, чтоб эти деньги куда-то делись. И в кубышках столько-то — по-хорошему, это тоже должно куда-то ухнуться, и тогда экономика наконец заработает как часы. Получка будет спускаться за неделю вся — на товары первой необходимости». Всякое сбережение — это нож к горлу экономики. Так что, когда Горбачев заморозил вклады, а Гайдар освободил цены — то это и есть слаженная работа государственной машины. И можно орать: это не я забил, я только пас дал! Или наоборот: я не сам забил, а с его паса! Но результат — налицо. Счет два — ноль. Так?

— Нет. Нет! Тут сложнее. Да, действительно, нужно санировать денежную массу, то есть уменьшить количество рублей. Но помимо этого нужно еще и повышать оборачиваемость денежной массы! То есть надо, чтоб граждане больше покупали. Следовательно, надо повышать доходы этих граждан. Скажу больше: повышение покупательной способности граждан — это самое стимулирующее экономику явление. На этом, собственно, стоит все кейнсианство, которое учит, что надо придумывать искусственные методы повышения потребления. Поэтому, когда ты говоришь ерунду, это неправильно.

— Как раз и из твоего кейнсианства вытекает то же самое — сбережения экономике не нужны. Она ж не на благотворительность нацелена. Идеально в этом смысле, как мне кажется, работала советская экономика — в ней, если ты покупал бутылку водки, то уже мог не волноваться насчет прочих трат: дневной заработок у большинства был меньше стоимости поллитры. Это было для экономистов, думаю, счастьем. А кейнсианство, кстати, еще не заклеймлено как реакционная теория?

— Нет. А еще есть фридманизм — это как бы альтернатива кейнсианству.

— Это Фридман Михаил Маратыч придумал?

— Нет, Милтон Фридман. Чикагская школа. Но это не касается нашей темы.

— Но почему ты мне не хочешь рассказать про Кейнса? Ты, может, сам про него ничего не знаешь?

— Джон Мейнард Кейнс. Говорят, пидорас.

— А чем еще знаменит?

— Придумал теорию, основанную на так называемом мультипликаторе Кейнса. Ну перестань, это неинтересно!

— Как — неинтересно? Напротив. Гайдар, Горбачев и Кейнс.

— Нет. Неинтересно. Мне интересно другое: в 91-м Ельцина выбрали президентом. А Собчака — мэром, и это все в один день, кстати, произошло.

— Тебя все это порадовало. — Да.

— И меня Ельцин страшно порадовал. Я думал — вот счастье. Царство справедливости. Все будет прекрасно теперь. Наконец-то мы этих товарищей…

— Так оно и случилось. Счастье и справедливость наступили. Правда, «товарищи» опять вернулись. Потому что вся Восточная Европа приняла законы о люстрации, а Россия не приняла. И не запретила работать на серьезных должностях коммунистам и кагэбэшникам.

— Если б она запретила, то кто бы командовал?

— Я, я бы командовал.

— Ага, и я. А больше никто. Вдвоем мы бы много накомандовали.

— Да до хуя бы мы накомандовали. Но вот Чубайс с Гайдаром — точно бы не командовали! Они же были коммунисты. А Димка Васильев бы командовал. Нормальная была бы компания.

— Что, думаешь, мы бы справились без коммунистов?

— Конечно. Знаешь, как было б хорошо, если б они не мешали…

— Ничего хорошего не было б в том, если б от власти были оттерты самые социально активные люди, самые карьерные… Хотя… Я бы расстреливал всю эту публику. В свое время — так с удовольствием бы.

• Предыдущая
• 47/64
• Следующая