Ящик водки. Том 3 - Кох Альфред Рейнгольдович - Страница 33

• Предыдущая
• 33/71
• Следующая

И тут, Александр Исаевич, я не согласен и с другим Вашим замечанием. О том, что делалось все втайне от народа. Это неправда. Нет ни одного предприятия, на котором рабочие не получили бы как минимум 25 процентов акций. А, как правило, получали они 51 процент. Таким образом, они не могли не знать, что их предприятие приватизируется. Все знали. И когда, и почем, и где. Так что и здесь Вас ввели в заблуждение Ваши информаторы.

И вот, представьте себе, что прошел их, а не наш вариант приватизации. А альтернативы, я это утверждаю с полной ответственностью, выглядели именно так. И что? Если уж нашу, далеко несовершенную, но публичную и подсудную приватизацию, приватизацию хоть по какому-то, пускай дрянному, но закону, критикует всякий, если сейчас ставится вопрос о ее нелегитимности и несправедливости, если сейчас звучат предложения пересмотреть ее итоги, то что было бы, если бы прошел вариант «матерых товаропроизводителей», т.е. хозяйственной и финансовой элиты конца восьмидесятых? Этих краснобаев, которые своей болтовней о поддержке перестройки и нового мышления сменили реальную промышленную элиту, которая хотя бы знала, как всем этим управлять? Ведь даже не то плохо, что дешево. Плохо то, что полученный их способом титул собственности — «серый», юридически «грязный». С такими правами на собственность ни инвестиции не привлечь, ни кредит под залог получить, ничего нельзя. Страна бы стагнировала и умирала. С такими правами на собственность начать народное движение «против ворюг» — плевое дело. Да давно бы уже перерезали друг другу горло. И не было бы никакого второго срока Ельцина. А значит — разлюбезного всем Путина, стабилизации, вертикали. Ничего. Вот в этом я — уверен.

Впрочем… Дела давно минувших дней. Преданья старины глубокой. А вот интересно, кому— Нибудь нужна правда о приватизации? Или даже ученым достаточно мифа об «афере века» и «разворовке»? Ведь есть же у нас экономическая и историческая наука! Я не имею в виду академическую — она вся в руках у академиков-маразматиков или членкоров типа Глазьева. Я об университетской науке. Аспиранты там, докторанты. Им что, не интересно, что на самом деле происходило со страной? Как это было? Похоже, что нет… Жаль.

И последнее. Извините нас, господа хорошие, что не сделали вас всех Рокфеллерами, как обещали. Оказалось, что это невозможно. Точно. Установлено экспериментальным путем.

Кох: Давай вернемся к чеченской войне! Расскажи, что ты думал о ней.

— Я? Мне это казалось непонятной частной проблемой — одной из. На фоне многих. В рамках тогдашней неразберихи и бардака. Везде непонятка — и в Чечне тоже. Я не был эмоционально в это вовлечен, ну уж по крайней мере тогда, вначале. Может, потому, что все те независимости провозглашались одна за другой. Мелькание было в глазах, а не «Вставай, страна огромная». Мне не было толком понятно, почему Россия слила, почему она отдала Германию, Прибалтику… На фоне пол-Европы, которую мы отдали без единого выстрела, Чечня не могла меня взволновать тогда.

— Отдельный Надтеречный район был против Дудаева, а возглавлял этот район человек по фамилии Автурханов, нет? И будто бы они сделали отряды, которые пошли штурмовать Грозный.

— А, отряд из русских офицеров!

— Да. Которых собирали по всей России. И от которых потом отказались. И куда делись все те люди из Надтеречного района? Убили их? А вся война 94—96-го годов — мне кажется, это была череда предательств. Я помню, был такой функционер совбезовский, генерал Манилов, он потом в Минобороне работал. Мы у него сидели и рассуждали о Чечне, и он говорит: «Вот только-только мы их, чеченов, зажмем, только развернем артиллерию — и тут же нам команда: назад. Опять их прижмем — и опять команда назад!» Ему в ответ: «Вы уже за…али этими рассказами про команду назад! Расскажите, кто вам давал такую команду! Фамилия, имя, отчество!» И знаешь, что он сказал? Он сказал: «Черномырдин Виктор Степанович». — Да?

— Да! Я говорю — какого черта, у вас же есть главнокомандующий! Да, говорит, главнокомандующий вообще ни в чем не участвует, ему что расскажут, он всему верит. Чего-то несет: 38 снайперов. А Черномырдину кто в мозги срал — отступать, наступать? Береза, что ли? Так пишут некоторые газеты… Ну хорошо, ну вот сейчас-то нет Виктора Степаныча — ну так что ж они этого безногого поймать не могут? Опять разговариваешь со службистами, уже сегодня, и они опять рассказывают: да мы знаем, где безногий, — но нам команды нет. Как — нет? Он в розыске, он международный преступник… И какая еще такая специальная команда должна быть?

— Ну, эта война не удается, может, оттого, что никто не идет в русское народное ополчение. И никто не кидает чепчики в воздух, когда полк отправляют в Чечню. Обществу сверху донизу насрать на эту войну. Вон прошел сюжет по ТВ — один из многих, но он по образности круче, — как ветеран чеченской войны, награжденный за нее орденом, кстати сказать, Мужества, живет с женой в автомобиле «Москвич». Живет себе и живет. Ибо его выселили из общежития. В военкоматах нет очередей добровольцев, и девушки из хороших семей не ходят в госпиталь щипать корпию, перевязывать рядовых с оторванными ногами и давать раненым офицерам.

— А вот в Америке тоже никто не ломится в военкоматы. Более того — их солдаты в Ираке скулят, что им домой охота. И тем не менее они поймали Саддама!

— За бабки?

— Хорошо, давайте и мы за бабки поймаем Басаева! И Мосхадова — за бабки! Так не может быть… Я не понимаю… Они периодически выходят с обращениями, кассеты посылают, в Интернете вылезают… Дают о себе знать! Американцы поймали человека, который полгода о себе не давал знать! Сидел в щели! А чечены занимаются публичной деятельностью, руководят операциями. Я не понимаю.

— И непонятно, почему группой «Плаза» командует Джабраилов.

— А чего тебе непонятно? Это священное право частной собственности, извини. К тому ж ему не отдали в собственность ни Манежный комплекс, ни «Россию», ни «Славянскую» — а дали в управление. Не знаю, чем он тебе не угодил.

— Ну вот русские на Кавказе не командуют бизнесом, а они у нас командуют. Это о чем-то говорит… Почему я вспомнил тут про Джабраилова? Потому что и в Чечне, и в России — родоплеменной строй. Мочат друг друга два племени. Никто из них не несет другой стороне цивилизации и культуры. И вот он эмоциональный заряд — когда человек из чужого племени держит в руках самую яркую, самую броскую собственность чужого племени. Во время, между прочим, войны.

— Почему тогда племя под названием русские постоянно предает членов своего племени? А в чеченском племени предательства нет.

— А потому что у них чистые понятия, а у нас замутненные. Они держатся за родоплеменной строй, а мы половину его ценностей уже откинули. Мы много растеряли из своих прежних ценностей. Но и к вере в священную правоту государства как института, присущего белому человеку, тоже еще не пришли. В племенном обществе всегда прав свой. А в государстве подразумевается, что в нем якобы гамбургский счет и полное торжество справедливости и законности. Мы же и своих не считаем заведомо правыми — не дикари ж мы какие-то, в самом деле, — но и не защищаем этих своих законом.

Комментарий Свинаренко

Вот тебе случай с Будановым. Непорядочно с ним поступили. Когда воюют дикие племена, так там все можно. А если это цивилизованно на уровне государства решается — так надо сперва определить статус боевых действий, срочно посадить тех, кто постоянно отзывал войска и не давал разбить сепаратистов, надо привлечь к уголовной ответственности тех, кто допустил контуженого, сильно пьющего человека к управлению войсками, объяснить в десяти словах, отчего эта война длится дольше Второй мировой. И самое, может быть, главное — надо провести жесткую разборку по преступлениям, совершенным в Чечне против мирных русских. А то складывается впечатление, что жили-были мирные наивные туземцы, типа как на Таити, пели песенки и надевали приезжим на головы венки, сплетенные из полевых цветов, — и вдруг пришел белый человек и убил местную девушку — чего тут спокон веку не случалось. Ах! Туземцы падают в обморок при виде крови. Конечно, ужасно. Воля ваша, но мне не нравится, как обошлись с Будановым. Меня б послали писать репортаж с суда, я бы им написал. Мало б не показалось. Надо было сказать: «Дорогие чеченские друзья! Мы сочувствуем вашему горю. Пытаемся решить вопрос справедливо. Видите, уже арестовали своего же полковника. Мы его будем судить! Но не сегодня. А после того, как и вы нам выдадите ну хоть десяток ваших орлов, которые насиловали и убивали русских в Чечне. Есть же заявления. Некоторые известные люди попадали в переделки. А судить будем всю эту компанию одновременно, синхронно. Сроку вам даем на поимку ваших злодеев год. А по истечении года, если не поймаете, — извиняйте, полковника выпускаем вчистую. На нет и суда нет». Допускаю, что нет заявлений. Что их никто и принимать не стал у пострадавших русских. Тогда вообще вопрос снимается: чтоб не создалось такого неправильного впечатления, что им можно, а нашим нельзя. Чтоб не разжигать межнациональную рознь. Ну ладно, можно смягчить условия. И просто запросить статистику — какие обвинительные приговоры были вынесены чеченскими районными и шариатскими судами по преступлениям, совершенным чеченами против русских…

• Предыдущая
• 33/71
• Следующая