Дела семейные - Балашина Лана - Страница 23

• Предыдущая
• 23/43
• Следующая

— А как же, — усмехнулся он и прижал меня к себе.

Я нервничала, дурацкая пашмина норовила соскользнуть с плеч. Виктор остановился, спустил ее так, как показывала хозяйка магазина, и притянул меня к себе за локти. В число его достоинств входило то, что он прекрасно танцевал.

Мы приехали домой за полночь. Я разделась и пошла в душ. Когда вышла, Виктор был в своей комнате. Дверь была открыта.

Я подумала, что для меня это ничего не значит, а ему, наверное, будет приятно, если я решу это сама. Опыта у меня никакого не было, но не такая уж я и дурочка. Кроме всего, он мне понравился. У нас уже все девчонки хвастаются, кто с кем живет, а я даже не целовалась ни с кем до сих пор, если не считать детства.

Сначала все было хорошо. Он не удивился тому, что я пришла, а мне так не хотелось лишних вопросов. Он без всяких разговоров стал целовать меня, и все было, как положено. А потом он вдруг ужасно разозлился, стал говорить мне, что мы с Лорой — две дуры, что мы — совершенно безответственные идиотки, что так нормальные девушки не поступают. Я испугалась, что сделала все не так, и заплакала. Он тогда успокоился, принес шампанское, целовал мне руки, волосы. Потом отнес меня в душ. Там мы окончательно помирились.

Утром мы проснулись вместе, и я поняла, что люблю его. Мы чуть не опоздали на мой экзамен. Лорка порывалась все у меня выспросить, но он был рядом, и у нее ничего не получилось.

Экзамен я сдала на пятерку, и Виктор повез нас с Лоркой праздновать. Потом мы завезли ее домой и, несмотря на все ее протесты, Виктор молча втащил меня в машину, и мы поехали в ЗАГс и подали заявление. Он отвез меня в ювелирный салон и купил вот это колечко.

Она показала мне тоненькое колечко с бриллиантовой змейкой. Лицо ее горело. Я не мешал ее рассказу. Кажется, таких подробностей не знает даже Лора. За что я-то удостоился? Или хочет оправдаться в том, что, как сама считает, не была влюблена в брата?

— Оставалось решить вопрос с моей мамой и отчимом. В цветочном магазине мы купили цветы, а в гастрономе напротив — шампанское и конфеты. К дому мы подъехали одновременно с машиной мамы.

Виктор был сама любезность. Он просил моей руки, клялся маме, что я закончу институт, что мы любим друг друга, что он обещает заботиться обо мне. Представился солидным женихом с квартирой, машиной и др. И мама сдалась. Она пригласила всех подняться и выпить за неожиданное замужество дочери. С каким лицом нас встретил Кирилл Сергеевич, даже не берусь описывать.

Пока все разговаривали, обсуждая предстоящую свадьбу, Виктор шепотом отправил меня собрать вещи и учебники. Услышав об этом, Кирилл стал багрового цвета, мама тоже в принципе, считала, что с моим переселением к Виктору можно и повременить, но он был тверд. Он убедил маму, что у нас до свадьбы очень мало времени, что в квартире работают люди, за которыми нужен присмотр, что еще не заказаны ресторан и билеты для путешествия, у невесты нет платья и не приготовлены вещи для поездки. И мама сдалась. Последнее, что я помню из впечатлений того дня, это лицо водителя Саши. Он мне подмигнул и показал большой палец, кивнув на Виктора.

С того дня мы с Виктором превратились в обычную влюбленную пару, готовящуюся к свадьбе. Очень скоро я поняла, что беременна. Счастливей Виктора человека трудно представить. Когда родился Темка, он нанял няньку, и институт я все-таки закончила вместе с Лорой.

Поверь, что все эти пять лет, что мы прожили вместе, я любила его и была счастлива. Просто обстоятельства сложились так, что любовь ко мне пришла раньше влюбленности. Но ведь и так бывает?

Я молчал. Что мне стоило раньше поинтересоваться обстоятельствами женитьбы младшего брата? А теперь ничего исправить невозможно.

Я спросил:

— А с Сергеем у тебя что? Мужик, вроде, хороший. Или опять благотворительностью занимаешься, типа "мне не жалко, а человеку приятно"?

Стася рассмеялась и, покраснев, сказала:

— Алексей, я тебе сегодня о себе такое рассказала, что проще было раздеться. А вот про это пока не могу.

Приятель Сергея оказался плотным мужчиной лет сорока с тяжелым взглядом, который он, впрочем, без особого успеха, прятал за стильной оправой очков. Хороший костюм, рубашка долларов за триста, дорогие ботинки. При нашем появлении он поднялся.

После ритуала знакомства Максим заинтересованно сказал мне:

— Не подозревал за Сергеем такой скрытности. Представьте, он так и не проговорился, что дома его ждет такая девушка. Хотя там, в связи с отсутствием дефицита времени, вроде обо всем говорили.

Сергей засмеялся.

— Стася работает в нашей фирме, и познакомился я с ней только накануне нового года. Поэтому тебе о ней ничего рассказать не мог.

Мужчины сделали заказ. Пока я разглядывала дизайн ресторанного зала, они тихо переговаривались.

По дороге сюда Сергей рассказал мне, что человек, с которым он хочет меня познакомить, очень близок ему. Последние полгода он был его единственным другом и собеседником. Помимо того, что он интересен Сергею, как человек, у них нашлось много тем для разговоров в сфере бизнеса, даже удалось продумать кое-какие наметки для будущей совместной работы. Юристы фирмы добились его освобождения раньше, чем адвокаты Сергея, но он взял с него слово, что Сергей отзвонится ему сразу после освобождения.

Я прекратила рассматривать окрестности, как только услышала, что тема разговора коснулась Сережиного дела. Максим сегодня свел Сергея с человеком, которого он рекомендовал, как специалиста в делах подобного рода.

Максим посетовал, что не имеет возможности ознакомиться с материалами дела, чтобы посмотреть, что там есть против Сергея.

— Жалко, что я не видел записки, про которую ты говорил тогда. Если это возможно, давай возьмем в материалах дела, у твоего адвоката она наверняка должна быть.

Я вздохнула, и достала из сумки листок.

— Случайно, у меня есть ее копия.

Если бы над нашим столом разразился гром, и то, наверное, реакция была бы не такой эффектной. Первым пришел в себя Максим. Он хмыкнул, взял листок и стал читать его.

Сергей хмуро и внимательно посмотрел на меня и спросил:

— Ты подрабатываешь в частной сыскной конторе? Или все-таки решила проверить, не маньяк ли я?

Я пришла в ужас от мысли, что он может подумать, что я разузнавала о нем с какими-то своими целями, и я принялась путано объяснять:

— Понимаешь, я с детства люблю детективы и всегда, еще не дочитав книгу, знаю, кто преступник. У меня это, наверное, наследственное, мой дед — автор учебника по криминалистике. Я видела, что тебя это беспокоит, ну, и решила попробовать посмотреть самой.

— А откуда у тебя этот листок?

Я виновато глянула на него.

— Мне помогла твоя мама. Я убедила ее, что попробую помочь тебе.

— Мама?! О, господи!

Максим сложил листок и протянул его мне.

— Ну и что вы думаете об этой записке, уважаемая мисс Стася?

Я проигнорировала насмешку в его голосе:

— В отличие от его следователей, я ни секунды не сомневаюсь в невиновности Сергея. Я думаю, что нелепо писать подобную записку собственному мужу. Во-первых, он все время рядом, ему можно просто сказать об этом. Потом, я это чувствую, письмо пишет отвергнутая и оскорбленная этим женщина. Адресат — бывший офицер, три года назад у них, возможно, были общие дела. Потом они расстались. Кстати, Ольга рассказывала мне, что как раз в этот период Вера переехала в Москву. Когда она ее встретила на вечере выпускников, Вера была с шикарной машиной и водителем, а потом все куда-то исчезло.

Сергей принужденно засмеялся:

— Похоже, все мои домашние секреты для тебя уже не тайна, раз на твоей стороне и мама и Ольга!

Но Максим остановил его:

— Сергей, а у следователя не возникали подобные сомнения?

— Конечно, версии были всякие. Аверин, например, был знаком с Верой гораздо дольше, чем я. Он назвал в числе ее питерских знакомых бывшего генерала, а ныне депутата Госдумы Ивановского. Я понимаю, что фигура Ивановского в роли фигуранта в деле об убийстве не вызвала у следователя большого энтузиазма. Кроме прочего, установили, что на момент гибели Веры он уже три месяца находился на лечении в Германии. У него больна жена, кажется, рак крови. Так что получить записку от нее он не мог, да и участие его во всей этой истории весьма сомнительно. Может, теперь мы можем перестать говорить об этом?

• Предыдущая
• 23/43
• Следующая