Хроники Дангора. Книга 1 - Вязовский Алексей - Страница 14

— Да, Эвдиклит — очаровательно улыбнулась в ответ красавица — Но даже я кое-что вижу. Не зря нам в академии преподавали основы чтения ауры. Так вот у того большого парня и гнома их нет. Вообще!

Все посмотрели на нас с японцем, как на зачумленных.

— Та-а-к — протянул командующий аргосским легионом — сделаем следующим образом. Сдашь их, энарх, гражданским властям. Пусть наместник посадит эту странную компанию под замок. Вернемся из похода — я разберусь. Волдер — наш лучший полковой маг — посмотрит их. После чего будем решать. Все ясно?

— Так точно — ударил себя кулаком в грудь Эвбулей — Сдать наместнику.

— Да, и срочно выдвигайся своей сотней к факториям, — приказал нон — твой полк уже на марше.

— Господин нон, секундочку — очнулся от столбняка я — я имею важные сведения…

Но нас уже толкали вперед древками копий, а нон со свитой ускакал по направлению к воротам.

Кап… Кап… Еще одна капля. За ней другая. И так пять капель в минуту, триста в час. За двое суток сидения в темном и сыром каземате с крошечным окошком я успел считать и пересчитать их количество не один раз. Капало с потолка прямо на деревянные нары, а значит на меня. Эх, если бы тут какая-нибудь емкость была, можно было бы подставить. Но после кормления пустой баландой два раза в день, тарелку и ложку тюремщики забирали обратно. Не положено! Я подозреваю, что эта фраза — она одинаковая у всех тюремщиков во всех мирах. Вот сколько этих миров существует, пусть даже бесконечно много, в каждом охранник говорит заключенному — Не положено.

Единственная радость — мое тело стало малочувствительно как к жаре и холоду, так и к сырости. А вот чувство голода было постоянным, терзая меня чуть ли не ежеминутно. Две миски пустой похлебки, да половины буханки хлеба — на день.

Тут я вспомнил про календарь. В одиночке ведь полагается вести календарь. Граф Монте-Кристо вел. Или пытался вести. Точно, пытался, но потом потерял счет дням. И Робинзон Крузо вел. Правда, он на острове жил, а я в камере сижу — пять метров на пять. Но все попросторнее будет, чем в наших СИЗО, где народ утрамбован, что сельди в бочке. Я читал, что Бутырской тюрьме в такой одиночке как у меня до десяти человек может сидеть. Спать по очереди. Ну, и остальные прелести скученного существования. А у меня персональная параша и двухразовое бесплатное питание.

"Все-таки оптимизм — великая, вещь" — подумал я, выцарапывая щепкой первую отметку на стене. Значит так, перенесся я в этот мир в ночь с пятницы на субботу. Субботу, 21-е, провел в бегах от сумасшедшего мага, 22-е тоже. По вечер мы вышли к Хмурому, а 23-го нас уже арестовал энарх. Сегодня значит четверг, 26 июня, 2008 года. По земному летоисчислению. В Дангоре же свой календарь. У разных народов разный. Я уже обратил внимание на то, что в этом мире отсутствует луна. Допустим, пару предыдущих ночей можно было списать на то, что местный спутник находится в фазе новолуния, т. е. закрыт планетой от солнца. Но не может же это продолжаться вечно! Теперь понятно, почему такое внимание в календаре здесь уделяют созвездиям — здесь нет лунных циклов, и созвездия — единственные астрономически значимые объекты в небе. Конечно, кроме солнца, которое местные называют Савитри. Эльфийский календарь, как я понял из рассказов Ютаса — самый распространенный. Кажется, он говорил, что сейчас идет месяц Дракона года Песчаных часов. Вообще, как я заметил, тут драконов очень любят. Страна тутошняя именуется Империей Дракона и месяц назван по имени этого… кого? Животного? Чудовища? Ладно, пусть будет представителем фауны. Обдумать этот вопрос мне не дал раздавшийся в двери скрежет.

Справившись с заржавевшим затвором, в камеру ввалились трое тюремщиков во главе с усатым пузаном.

— Собирайся — обдавав меня перегаром с ног до головы, приказал пузан.

— Что собирать-то? — иронично поинтересовался я — У меня только штаны и больше ничего.

— Не умничай, — начал подталкивать меня к двери тюремщик — умничать будешь на суде у господина Наместника. Он любит таких живчиков.

Вот значит как. Наконец дело дошло до дела. Судебного. После того, нашу компанию разлучили, а меня запихнули в сырую темницу, я два дня пытался добиться свидания хоть с кем-нибудь из администрации. Судья, прокурор адвокат — кто угодно. Правда, я не уверен, что местное средневековое правосудие дошло до идеи адвокатуры и защиты прав заключенных, но тем не менее. Что-то делать ведь надо было. Жалобы я писать не мог, так как не знал письменного языка. Да и тюремщики в ответ на мою просьбу дать мне бумагу и чернила лишь обидно рассмеялись, сказав, что их недельного содержания не хватит, чтобы порадовать бумагой вшивого пленника. И вовсе я не вшивый, кстати. Нет, вшей и клопов тут хоть завались. Гнилая солома на нарах, вместо матраса — идеальное место для их размножения. Но с моей кожей, у них что-то не заладилось. Она у меня такой плотной и твердой стала, что даже щетина на лица не растет. Вот и обломилось счастье у местных паразитов.

Пройдя по темному коридору со множеством дверей, мы очутились на каменной лестнице, освещенной чадящими факелами и с полным отсутствием каких-либо перил. Нда… С техникой безопасности в этом мире проблема. Так и упасть в пролет можно — костей не соберешь. Минута на спуск, и я в сопровождении тюремщиков внизу. Яркое солнце ударило мне в глаза, заставив прикрыть их руками. Я огляделся и понял, что мы спустились ко входу в башню, где у имперцев была организована тюрьма.

Снова пройдя по длинному коридору, мы, наконец, остановились перед двухстворчатыми дверями. Их охраняли двое стражников, одетые в тяжелую броню и вооруженные чем-то смахивающим на земные алебарды. Мой тюремщик осторожно постучался, а затем, потянув на себя створку, осторожно заглянул внутрь. Его бормотание прозвучало невнятно, зато крик, раздавшийся в ответ, был резок и лаконичен:

— Заводи!

Меня ввели в просторную комнату с большими окнами, разделенную на три части и я, наконец, увидел своих друзей — гнома и Ютаса. Они в компании каких-то оборванцев сидели за железной решеткой. Еще одна часть зала была выделена под публику. В ней стояли длинные скамьи, сейчас пустовавшие. Я пригляделся и увидел, что в дальнем конце помещения на помосте стоит массивный стол. Во главе стола восседал невероятных размеров толстяк с багровым лицом. Вокруг него суетились люди в фиолетовых мундирах. Сам толстяк был обряжен в багровую мантию, а на его лысой голове красовался золотой обруч, украшенный драгоценными камнями. Этот красномордый начальник прямо за столом с бумагами и документами жрал жаренное мясо. Никакими приборами он не пользовался — ни ножей ни вилок я рядом с ним не заметил. Грязные жирные пальцы он, не долго думая, вытирал о своих подчиненных, заливаясь при этом ухающим хохотом. Про себя я окрестил начальника "Весельчаком У" по аналогии с одноименным персонажем из фильма "Гостья из будущего".

Я еще раз оглядел весь этот театр абсурда и пал духом. Это не суд — балаган какой-то. Меня запихнули за решетку и, отодвинув оборванцев, я протиснулся к своим друзьям.

— Эхау, Мусамото, эхау Ютас — поприветствовал по-мелотски я своих друзей — Как жизнь?

— Сам видишь, как — мрачно кивнул японец на решетки, которые нас окружали.

— Говорите тише — показал глазами Ютас на группу пленников, сидящих и стоящих рядом с нами в клетке. Трое крепко сбитых мужчин кучковались вокруг одноглазого звероподобного предводителя. Все четверо было одеты в цветные рубашки, кожаные безрукавки, штаны и сапоги. Ни одного бритого лица — сплошь физиономии украшенные нечесаными бородами, а кое-где и шрамами. Кроме компании бородачей и нас в клетке находилась еще пара-тройка личностей, чья профессия и жизненное призвание не оставляли сомнений. Руки, испещренные татуировками, рубцы от кандалов. Преступники — они и в Африке преступники.