Супермены в белых халатах, или Лучшие медицинские байки - Вежина Диана - Страница 34

Можно к гадалке не ходить – на третий день после выписки вещи будут аккуратно сложены, а Юра начнет нарезать круги по дому, будучи охвачен чемоданно-госпитальным настроением. Все увещевания мамы – мол, я тебя еще домашней едой не откормила, на дачу не свозила, родственникам не всем показала – окажутся тщетны. Сын будет непреклонен: только массовые госпитализации спасут Родину, и начинать надо с него! Это притом, что мама души в сыне не чает, всячески о нем заботится, старается приодеть, чем повкуснее накормить… бесполезно. И нет никаких признаков того, что у Юры, к примеру, бред отношения или воздействия, что он маму мнит каким-нибудь демоном или колдуньей особой вредности – ничего подобного. И «голоса» ему давным-давно ничего интересного не рассказывают. Просто Юре в отделении лучше и спокойнее. Мама даже гадала, не приглянулась ли сыну медсестра какая или санитарка – но нет, никто не признается. Помыкавшись на воле (век бы не видать!) несколько дней, Юра вприпрыжку несется в приемный покой. Не завидую пикету борцов с карательной психиатрией, окажись они у Юры на пути. Нельзя людям с неокрепшей психикой получать такой мировоззренческий поджопник. Уже в дверях он старательно прощается с мамой: мол, оревуар, сама не приходи и передачи не носи. О, эта томительно-сладкая процедура оформления истории болезни! О, этот наизусть знакомый путь до отделения! Закрывается, щелкнув замком, отделенческая дверь. Всем спасибо, все СВОБОДНЫ.

Пришла ко мне на прием пациентка пятидесяти с лишним лет. На руках – направление от невролога на консультацию. Интересуюсь, что ее беспокоит, и получаю в ответ жалобы на головную боль и общую усталость. И все? И все, а разве что-то еще должно волновать? Пытаюсь выяснить, с чем и почему направил невролог, поскольку в направлении на консультацию написан только жутко интересный предварительный диагноз «консультация». И ни одной наводящей фразы. Дама вспомнила, что в речи доктора звучало что-то вроде нервного истощения и депрессии.

– У вас сниженное настроение?

– Не то чтобы сильно сниженное; так, есть проблемы.

– Что за проблемы, если не секрет?

– У меня завелись глисты.

– Поправьте меня, если я ошибаюсь, но вам стоило бы обратиться к инфекционисту.

– Дело не в этом. Они завелись у меня в квартире.

– Э-э-э, еще раз прошу прощения, вы имеете в виду таких маленьких червеобразных бомжиков, живущих в теле человека без прописки и разрешения хозяина, или это вы так ласково зовете домочадцев?

– Нет-нет, я живу одна. И сама глистами не болею. Они просто завелись у меня дома, и теперь от них спасу нет: на кровати, в шкафах, в посуде – они везде! Это у меня еще зрение хорошее, и я их вижу. Никто больше не может их разглядеть – ни соседи, ни участковый терапевт.

– Боже, вы и терапевта вызывали, чтобы он на них взглянул? И он приехал? Вот это, я понимаю, преданность делу! – Я пытался представить себе участкового терапевта, отважно прибывшего посмотреть на рассадник гельминтов. Почему-то в обязательной атрибутике присутствовали костюм бактериальной защиты и коктейль Молотова. И много, много спирта.

– Нашел?

– Нет, у нее тоже зрение не очень, а микроскоп она забыла в своем кабинете. Очень советовала показаться психиатру, сказала, что это от стрессов все.

– А вы?

– А что я? Я-то знаю, откуда они завелись, уж точно не от переутомления. Просто я окно раньше открывала с северной стороны, у меня там москитная сетка, а теперь там ездит много машин, шумно очень, и я стала открывать окно с южной стороны. Сетки на нем нет, вот они и налетели. Как раз под окнами собак выгуливают, они гадят, а глисты ко мне летят. Всего-то третий этаж…

Образ мелких крылатых глистов, стройными рядами устремляющихся в гостеприимно распахнутое окно, поразил меня до глубины души. Возможно, кто-то нарисовал бы себе вполне по Фрейду картинку: червячки, крылышки, раскрытые окна… Мне же, падла, нарисовался молочно-белый многочлениковый Кетцалькоатль, ехидно матерящийся и распадающийся на кучу шустрых хихикающих фрагментов. Отогнав эту делириозную картинку, я вернулся к беседе.

– И как вы с ними боретесь?

– Перетрясла все белье. Все перестирала. Купила себе парогенератор, теперь все обрабатываю.

– Помогает?

– Ненадолго. Полдня от силы – и снова налетают.

Беседа продолжалась долго. Параллель, которую я упорно пытался провести между крылатым глистом и галлюцинацией, каждый раз успешно херилась отсутствием критики (с другой стороны, какой критики я хотел от галлюцинирующего пациента?) и сворачивалась похлеще клубка аскарид. Мол, где логика, доктор, – пью галоперидол я, а исчезают они? Стойте-стойте, тут какая-то нестыковочка. Может быть, лучше будет его растолочь и по углам посыпать (тут у меня было огромное искушение посоветовать зарядить им кадило и пройти с молитвой по всем углам, и поглубже, поглубже вдыхать)? Все, чего я смог добиться, – это обещания заглянуть, если нарушится сон (у нас такие лекарства!..). Показаний для недобровольного лечения нет, пациент лечиться не желает. Все. Дальше будем ждать. Скорее всего, мне все же удалось заронить в ней зерно сомнения в рациональности происходящего.

Бытует мнение, что если «кукушка» уже однажды покинула насиженное место, то велика вероятность, что обуяет ее дромомания[57], так и будет болезная срываться с места при каждом удобном случае. Можно, конечно, взять да и провести анализ статистики с целью познать истину, но признайтесь честно: оно вам надо? Пусть ходит вся из себя непознанная.

Выходные для спецбригады оказались интересными, продуктивными и эмоционально насыщенными (хотя сам экипаж барбухайки выразился иначе). Вызов поступил в субботу вечером. Запросила помощи линейная бригада скорой. Пока искали, как проехать по узким внутридворовым лабиринтам, щедро инкрустированным припаркованными легковушками (а еще говорят – бедно живем…), подрихтовали «приору», которая кралась по пятам и разве что не выхлопную трубу барбухайки пыталась облобызать. Просто в очередной раз стали сдавать назад – и ой, надо же, не заметили. Хотели поцеловать в зад – нате, целуйте, не уворачивайтесь! Водитель барбухайки и двое крайне удрученных парнишек из пострадавшей машины остались вызывать ГИБДД, а бригада тем временем двинулась к нужному подъезду.

Сергей (допустим, звали его именно так) раньше служил в спецназе, в одну из имперских кампаний участвовал в боевых действиях, был контужен, подрывался на мине, побывал в плену – в общем, хлебнул лиха по самое не балуй. На гражданке болячки полезли наружу – эписиндром[58], да и по характеру Сергей стал настолько невыносим для окружающих, что со всеми переругался, жена сбежала. Где наш человек будет искать спасения? Правильно, в рюмке. А Сергей приноровился водку с транквилизаторами сочетать – так накрывает сильнее. А если других таблеток добавить – так и вовсе чудеса начинаются. Вот они в очередной раз и начались.

К визитам инопланетян он уже привык – они регулярно наведывались к нему уже три года. Чаще всего на предмет мирно пообщаться, иногда – подраться, добить нетронутые детали интерьера и уцелевшие лампочки. Правда, в последнее время инопланетная цивилизация обмельчала, скурвилась и являлась только лишь для того, чтобы пошарить по его карманам. Что поделаешь – видимо, кризис коснулся не только нашей планеты. Участковый, вызываемый потревоженными соседями, в ловле внеземного ворья оказывать содействие отказывался, на обещание дать в репу оскорблялся, и обычно дело заканчивалось визитом в отделение полиции, а оттуда – поездкой в наркологический стационар.

Этим вечером соседи по подъезду были оповещены о разлуке Сергея с рассудком довольно внятно и громко: из квартиры раздавался вой. Непрерывный, на несколько часов. Перемежающийся заявлениями, что он теперь людоед, что всех честно предупредил, и что, если к моменту его выхода за водкой кто-то не спрятался – он за свои гастрономические предпочтения не отвечает. Соседи на всякий случай решили истинность утверждений не проверять и набрали «02» и «03». Прибывшую скорую новоявленный каннибал встретил с воплями, что наконец-то, мол, мясо приехало. Девчушка-врач и парнишка-фельдшер шустро ретировались обратно в машину и по рации вызвали спецбригаду.