Отныне и вовеки - Фристоун Шарон - Страница 11

• Предыдущая
• 11/34
• Следующая

— Пенни за то, чтобы угадать ваши мысли. — Мартин подошел и опустился в соседнее кресло. Их плечи почти соприкасались.

Он слегка задел Лив крепким бедром, и, бросив косой взгляд на его гордый профиль, она с ужасом поняла, что ее слабовольное тело, как и прежде, чутко отзывается на его малейшее прикосновение. Нет, своих мыслей она ему не открыла бы и за миллион фунтов. И как получается, что именно этот единственный мужчина так на нее действует? Это же просто несправедливо! Впрочем, жизнь вообще несправедлива, подумала Лив и выложила Мартину все, что думает о неумеренном потреблении благ небольшой кучкой людей.

Они тут же сцепились по вопросу о распределении богатства, и за спором полет прошел на удивление быстро. Мартин был умным человеком, хорошо умеющим аргументировать, и Лив вскоре обнаружила, что получает искреннее удовольствие, стараясь перещеголять его в красноречии. В пылу спора она не сдержалась и обозвала его типичным алчным капиталистом, только и мечтающим о том, чтобы захватить власть над миром. Тут уже не выдержал и вмешался Майкл.

— Остынь, Лив, он же тебя нарочно изводит! — объявил он. — Мартин постоянно дает деньги на всякие благотворительные приюты, поддерживает десятки африканских студентов и Бог знает что еще!

Смущенная Лив настороженно подняла глаза на Мартина.

— Это так?

— Признаю свою вину, — произнес Мартин, и на его лице мелькнула тень улыбки. — Вы так легко попались на удочку, Лив, что я просто не удержался.

Она почувствовала себя смущенной. Сама виновата, нечего распускать язык.

— Тогда извините за то, что обозвала вас. Мартин смерил ее невозмутимым взглядом.

Его лицо было непроницаемо, на нем не двинулся ни единый мускул.

— Возможно, ваши извинения преждевременны. Во всяком случае, наполовину вы правы. Я действительно рвусь к власти, — цинично признался он, и у Лив почему-то возникло ощущение, что она в опасности. Но откуда взялось это неясное предчувствие, она объяснить не могла.

В это время по громкой связи раздался голос капитана корабля, и Лив отвлеклась. Они шли на посадку.

После завершения всех процедур в аэропорту Мартин сообщил, что Кэрол и Майкл поедут в его дом на ожидавшем их лимузине, а Лив сядет с Мартином в его «феррари», припаркованном здесь же, в аэропорту, на стоянке. Объяснение, что им придется разделиться из-за того, что вместе с багажом они не поместятся, показалось Лив вполне разумным.

Но как только они уселись в его низкую спортивную машину и гибкое мускулистое тело Мартина оказалось в каких-то сантиметрах от ее собственного, она стала задавать себе вопрос, так ли уж разумно было для нее остаться с ним наедине.

— Мне следовало бы догадаться, что вы ездите на «феррари», — заметила она, просто чтобы разрядить молчание, почему-то вдруг ставшее напряженным.

— Вы так хорошо меня знаете? — Карие глаза на мгновение взглянули на нее и обратились на дорогу.

У Лив снова возникло ощущение, что он подловил ее.

— Ну, вам так понравилась моя машина, — торопливо принялась объяснять она, пожимая плечами. — Вы явно любитель спортивных автомобилей.

— Верно, у меня целая коллекция старых образцов, — кивнул Мартин. — Они стоят в гараже за городом. Как-нибудь я вам их продемонстрирую, — будничным тоном прибавил он. — А в обычное время я предпочитаю ездить на красном «феррари».

— Почему именно на красном? При таком солнце цвет, по-моему, ярковат, — заметила Лив, стараясь в тон Мартину держаться невозмутимо.

— Я сторонник традиций. И в моем понимании «феррари» может быть только красным.

Лив, не ответив, отвернулась и стала смотреть в окно. Она на своем горьком опыте узнала в восемнадцать лет от его друга Сержиу, что именно в понимании Мартина означает придерживаться традиций. Вот только почему это ее сейчас расстроило, Лив не могла взять в толк, ведь теперь Мартин для нее ничего не значит. И причина, по которой она сидит сейчас в его машине, связана тоже с соблюдением еще одной традиции — она призвана изображать дуэнью при своей кузине.

Внезапно Мартин выругался, с трудом увернувшись от подрезавшего их белого фургона.

— Господи! — выдохнула Лив. — Он же мог нас убить! — Только сейчас она заметила, что движение стало интенсивнее.

— Да уж, хорошо вас приветствует Лиссабон! — усмехнулся Мартин. — Хотя вообще-то у нас движение довольно мирное.

— Да что вы! — отозвалась Лив и, с минуту понаблюдав за проезжавшими автомобилями, прибавила: — Я уже заметила на машинах парочку вмятин.

— Покажите мне большой город, где все машины были бы целехоньки, — резонно заметил Мартин. — Впрочем, на моем автомобиле нет ни одной царапины, — самодовольно прибавил он.

— Кто же осмелится в вас въехать, — пробормотала Лив, когда «феррари» остановился на светофоре.

Мартин смерил ее неожиданно жестким взглядом.

— Вы что, боитесь меня, Лив?

— Нет. — Лив взрослая женщина, и дни, когда мужчина мог подавить ее своим авторитетом, уже давно для нее миновали.

— А следовало бы, — спокойно заметил Мартин, переключая скорость.

На мгновение Лив задумалась, что бы это могло значить, но в следующую минуту ее внимание было отвлечено: она невольно залюбовалась окрестностями. Мартин нарочно повез ее кружным путем, и теперь ее взгляду предстала река Тежу, неспешно несущая свои воды. Вдалеке словно в легкой дымке реял мост, казавшийся совсем воздушным. Мартин показал Лив установленную на противоположном берегу статую Христа, распростершего руки, благословляя город.

Лив зачарованно разглядывала проплывавшие мимо дворцы и площади, за которыми, казалось, открывались анфилады улиц. В одной из арок в конце площади она успела мельком рассмотреть какую-то статую, но не стала расспрашивать Мартина, кого она изображает. Наконец они подъехали к старинному району Лиссабона Белему, и у Лив перехватило дыхание при виде старинной башни, парившей на горизонте. На площади перед рекой стоял монумент, явно не старинного происхождения, и Лив наконец отважилась спросить у Мартина, кому он посвящен.

— Португалия, как вам, наверное, известно, страна отважных мореплавателей, — отозвался Мартин. — Это памятник первопроходцам, родоначальникам Великих географических открытий. Кстати, памятники Васко да Гаме стоят по всей Португалии. А дальше в глубине, — Мартин слегка притормозил, — монастырь Сан-Жеронимо. Это настоящее чудо, будет время, я обязательно вас туда отвезу.

Лив снова скосила глаза на волевой профиль Мартина. Здесь в Португалии он казался почему-то больше к месту, чем в Англии, несмотря на равное соотношение португальской и английской крови.

— Я и не знала, что река течет через весь город, — призналась Лив, любуясь серебристыми водами Тежу.

— Да, Лиссабон довольно крупный порт, он практически вытянулся вдоль побережья. Рядом с территорией выставки ЭКСПО построен уникальный мост, он висит над рекой на немыслимой высоте.

— Но ведь Лиссабон не морской порт, правда? — Познания Лив в географии были не такими уж и скудными.

— Нет, самый крупный морской порт — это Порту. Но и Лиссабон имеет выход к океану. Недаром же Васко да Гама первым открыл путь из Европы в Индию. Открытие Колумбом Америки несколько затмило его славу, но число колоний, которыми в недавнем прошлом владела Португалия, говорит само за себя.

Лив была очарована и архитектурой, и самим духом города. Даже из окна автомобиля ощущалось какое-то необыкновенное спокойствие, а архитектура создавала впечатление удивительной легкости. Автомобиль, съехав с набережной, стал круто взбираться в гору, и Лив смутно припомнила, что Лиссабон стоит на семи холмах.

Когда автомобиль неожиданно нырнул под большую каменную арку и затормозил во внутреннем дворике, Лив невольно ахнула. Это здание совсем не напоминало обычные городские дома, в которых ей приходилось бывать. Дом явно старинной постройки был обнесен стеной со встроенными в нее гаражами. К огромным дубовым дверям, сейчас гостеприимно распахнутым, вели полукруглые ступени. У двери стоял смуглый мужчина небольшого роста, явно ожидавший их прибытия. Мартин вышел из машины и, обогнув ее под взглядом Лив, открыл дверцу со стороны пассажирского сиденья.

• Предыдущая
• 11/34
• Следующая