Сами мы не местные... Часть 2 (СИ) - "Ейный Глюк" - Страница 61
- Предыдущая
- 61/73
- Следующая
В общем, уже через несколько часов почти все были в состоянии: 'Дядьку, мэни бильш нэ наливать, бо я вже такый, як вам трэба'. Теперь никого уже не волновало — где кто спать будет, все вповалку сидели на полу и распевали какие-то незнакомые песни, обжимаясь и клянясь в вечной дружбе.
Я держался до последнего, стараясь пропускать тосты, и не упиться в зюзю. Достаточно уже умудрился за это время семью опозорить своими выходками, не хотелось, чтобы и во дворце обо мне сложилась репутация неадеквата… Хотя куда ещё больше — сначала выходка с просмотром порно во дворце, затем пропажа монстров… Мда, не выделяться из толпы у меня что-то не очень выходит. А уж то, что я могу вытворить в пьяном виде… Почему-то сразу возникает желание сделать что-нибудь хорошее, чтобы всем стало плохо…
Эх, была не была, почему всем можно, а мне нельзя?! Улучив момент, когда Миха был занят 'умной' беседой с Маром о том — отпадет ли у него хвост в образе пантеры, если он отрежет себе волосы, или нет, я налил себе полный бокал искристой жидкости и постарался влиться в коллектив…
Просыпаться было больно, причем буквально. Словно меня били, притом долго и с удовольствием. К тому же, по ощущениям, я сейчас лежал на чем-то колючем, холодном и неудобном. Может, я убил кого-то и меня в подвал закинули? Вспомнить не получилось. Попытался вычислить жертву методом исключения. Остановился на том, что все же прибил младшего принца, причем защищаясь. Ведь я весь вечер избегал его, стараясь не приближаться близко, даже в другом конце зала устроился, чтобы лишний раз ему глаза не мозолить. Значит, это он начал, а я, скорее всего, оборонялся…
Как же холодно… Ведь только с одного боку ко мне прижимается что-то горячее и живое, а с другого… Стоп. Получается я в подвале не один? Тут же пришла мысль, что это означает, что у меня был соучастник. А за групповое убийство, кажется, наказание побольше светит…
Ладно, хватит предположений, нужно попытаться открыть глаза и взглянуть на то, где я все же нахожусь.
Приоткрыл один глаз. Сердце чуть не выпрыгнуло из груди, а дыхание перехватило. Тут же зажмурился и попытался спокойно посчитать до десяти.
Нет, я понимаю, что у каждого в голове свои тараканы, но моим, видимо, уже тесно там стало, и они решили наградить меня для полного счастья глюками. А как еще назвать то, что увидел вокруг?!
Да я, со своей боязнью высоты, даже в страшном сне бы себе не мог представить, что можно находиться на такой верхотуре, причем в огромном гнезде!
Снова открыл глаза. Так и есть. Высоченная скала, деревья где-то далеко внизу, на самой верхушке — гнездо, и там я сижу…
Благо не один, а со спящим Михой. Интересно, а это галлюцинации у нас теперь тоже общие? Или он просто пришел погостить в мой личный глюк, ну или я в его?
Потянулся к кошаку, чтобы разбудить, но тут ветки, из которых было сооружено гнездо, грозно затрещали. Я съежился. Не хватало еще, чтобы оно развалилось, и мы скатились со скалы. Решил больше не шевелиться, тихо позвав Миху. Будить парня пришлось долго, в конце моего терпения не хватило, и я даже набрался смелости для того, чтобы сесть, а то неудобно было его тормошить.
А вот дальше… испугу в его глазах мог бы позавидовать василиск, обнаруживший повсюду вокруг себя зеркала. Затем, по-видимому, память начала возвращаться к кошаку, и он громко выдохнул, так и не разжимая крепко сжатых челюстей.
Я старался не мешать этому процессу, авось вспомнит что-то дельное, или хотя бы то, как и с какого хрена мы тут вообще оказались.
В общем, лучше бы я не спрашивал. Во-первых пришлось минут десять выслушивать о себе много нелестных эпитетов, в которых то и дело мелькало 'романтик хренов', 'звездолюб долбанный' и 'мечтоёб пришмаленный'. С трудом сдерживал себя, чтобы не наорать на него в ответ. Во-вторых, минут пять мне объясняли, что шантажировать, чтобы услышать признания — это ненормально. Какие признания, мне так и не пояснили, а сам побоялся даже спрашивать. Хрен его знает чего мне там хотелось добиться по-пьяни от Михи, судя по всему — методы я выбирал не слишком правильные. Затем меня все-таки обняли, и в приказном тоне 'попросили', чтобы я так больше никогда не делал. В ответ согласно похрюкал ему в грудь, ибо прижал он меня слишком сильно, а вырываться я побоялся, гнездо итак на ладан дышит, не хватало, чтобы сейчас еще и развалилось для полного апофеоза всему.
Все же удалось выяснить из дальнейшего разговора, что я и впрямь идиот, причем вряд ли это излечимо. Не всё рассказывал именно он, некоторые детали вспоминались мне самому, уже по ходу его повествования… В итоге, мы все-таки восстановили всё то, что произошло ночью и даже разобрались почему сейчас кукуем в гнезде на такой верхотуре.
Мне, видите ли, захотелось романтики, да еще и звезд у крыльца дома было для меня мало, хотелось их видеть отчего-то ближе. В связи с тем, что почти все до этого момента уже упились в хлам, на прогулку под луной я потащил за собой Миху, который более или менее держался еще на ногах.
Почему-то на чудищ, бродивших вокруг и издающих жуткие рычания, я не обращал вовсе внимания. Только когда один подобрался слишком близко, я потребовал, чтобы Миха превратился в пантеру и порычал на него в ответ, защищая 'своего дама сердца', то бишь друга… Когда парень все же с третей или четвертой попытки поменял ипостась, то нас ждал сюрприз — у него на спине отчего-то оказались крылья. Миха обернулся назад в человека, и долго ругался почему-то на меня за то, что у него всё время после боев чесалась и болела спина, а я его не предупредил… Оказывается это у него таким образом прорезались крылья, как у детей зубы, поэтому и перепады настроения… Почему именно я должен был его предупреждать мы выясняли долго, потом решили проверить, вдруг крылья пропадут, если еще раз поменять ипостась. А позже я вспомнил, что тоже умею обращаться в крылатую клювобелку, но почему-то потребовал, чтобы Миха научил меня летать своим примером. Гордо взобравшись на его спину, я проорал — 'поехали'.
Самое странное, что мне было плевать на то, что парень и сам ни разу не пробовал этого делать… Вот теперь понятно отчего мы оба сейчас чувствуем себя так, словно нас били. Мы, оказывается и впрямь бились, только об деревья, когда взлетали. Вроде бы даже падали несколько раз… Но я упорно забирался снова на его спину и требовал, чтобы он меня научил летать. Почему-то в темноте отрываться от земли было не так жутко, да и боязни высоты у меня, как выяснилось, по-пьяни нет…
А потом сверху на нас спикировали какие-то летающие страшилища. Но в таком состоянии нас было не испугать даже чертом, поэтому уже через пару минут мы с азартом гонялись за ними прямо в воздухе. Я при этом умудрялся швыряться в них какими-то неопознанными заклятиями, держась за кошака одними ногами…
Вот же идиот… С когтями, да не птица, летит и матерится — это почти про меня. Так и учились летать…
А еще мы зачем-то выгоняли этих чудовищ с их гнезда. Те до этого времени так устали от гонок, затеянных нами, что не слишком-то и сопротивлялись. Уже в самом гнезде Миха вернулся в нормальную форму, а я вспомнил, что хочу, чтобы он признался мне в любви… Дальше у меня снова был провал в памяти, а парень категорически отказался рассказать — чем я его шантажировал, и получилось ли у меня добиться признания, или нет.
Как говорится, радует, что выжили, огорчает, что из ума…
Назад к домику решили возвращаться таким же образом, как добрались сюда. Не будем же мы вечно куковать в этом гнезде над пропастью! Правда, Миха долго сопротивлялся и уверял, что ему слишком болят мышцы спины, и он вряд ли осилит еще один полет. Даже предлагал, чтобы я обратился в грифона, но, посмотрев на мою скорченную физиономию, сжалился и перестал настаивать.
В общем, через час решение было принято — мы летим снова. Я тщательно ощупал его кожистые крылья, как у летучих мышей, и пришел к выводу, что готов им доверить свою драгоценную тушку. Затем храбро закрыл глаза и залез к нему на спину. Сам полет не видел, но по тому, как у меня что-то неприятное опускалось и поднималось внутри, можно сказать, что летели мы не очень плавно.
- Предыдущая
- 61/73
- Следующая
