Сезон разводов - Коллинз Джеки - Страница 24

• Предыдущая
• 24/92
• Следующая

Тони Альварес… Она вспоминала его длинные кудри, темные страстные глаза, негромкий развратный смешок. Он знает все ее самые чувствительные места.

Да. Тони Альварес. Это мужчина для нее.

И она хочет его вернуть!

Едва Шелби вошла в номер, как Линк бросился к ней на шею, не дав передохнуть.

– Какая ты красивая! Как я соскучился! Иди сюда, родная, как я тебя люблю… – бормотал он, прижимая ее к себе. – Покажи кольцо. Сверкает, как твои глаза!

От него пахло полосканием для рта. Дурной знак. И уж больно он нежен – как-то подозрительно… Шелби хотела спросить, не пил ли он снова, но не стала: он только рассердится и будет все отрицать. Зачем тогда спрашивать?

Он почти на руках внес ее в спальню. Постель была усыпана розовыми лепестками, а в ведерке со льдом стояла бутылка шампанского.

– У нас разве годовщина? – удивилась Шелби. – К чему все это?

– Это все для тебя, солнышко. Чтобы ты знала, как сильно я тебя люблю.

– Тогда давай не будем открывать шампанское.

– Ты мне не веришь? – обиделся он. – Я же сказал: я больше не пью. Послушай, бокал шампанского еще никому не повредил!

– Линк, ты же никогда не ограничиваешься одним бокалом.

– Шел, не ворчи, я обещаю, что буду вести себя хорошо, – сказал он и принялся ее целовать.

Устоять перед ним она была не в силах. С момента их первой встречи он всегда действовал на нее неотразимо и возбуждал ее сильней, чем все другие мужчины, которых она знача. Впрочем, их было не так много – до Линка всего двое.

Он подтолкнул ее на постель.

– Когда ты все это успел? – выдохнула она, опьяненная густым ароматом роз и нежными прикосновениями Линка.

– У меня свои хитрости, – таинственно произнес он, проводя пальцами по ее телу.

– Мне нравятся твои хитрости, – улыбнулась Шелби, трепеща в его объятиях.

– Правда? – Он расстегнул на ней бюстгальтер.

– Да, – прошептала она.

– А это тебе тоже нравится? – спросил он, сжав ее грудь.

– Да, очень!

– Знаешь, радость моя, я тут подумал… – Он вдруг остановился и приподнялся на локте.

– О чем? – задыхаясь, спросила она.

– О том, не пора ли тебе перестать пить таблетки.

Она не посмела признаться, что бросила предохраняться еще три месяца назад. Впрочем, он так боялся, что она забеременеет, что предпочитал перед самым концом выскочить.

– Ты хочешь сказать мне то, чего я давно жду? – прошептала она.

– Я хочу сказать, что ты самая красивая, самая нежная женщина на свете, – ответил он, поглаживая ей соски.

Неужели он вправду созрел для ребенка?

Шелби испытала эйфорию. Вот такого Линка она любит, за такого выходила замуж. И теперь он говорит, что хочет от нее ребенка!

Она отринула все мысли и сомнения и целиком отдалась счастливому мгновению.

– Где это носит твою ленивую, поганую задницу?! – набросился Мерил на Джонаса, едва они вернулись на яхту.

Кэт была в шоке. В таком состоянии она Мерила еще не видела – красное лицо, глаза вылезли из орбит, потный двойной подбородок колышется, как желе. Но поскольку она привыкла противостоять невоздержанным грубиянам – папаша был классический экземпляр, – то нисколько не стушевалась.

– Так. Орать прекращаем, – решительно заявила она разгневанному магнату, с вызовом глядя ему в глаза. – Вы сами приказали ему весь день провести со мной. И если вам интересно, могу сказать, что мы чудесно отдохнули, спасибо вам.

– У него дел по горло! – рявкнул Мерил. – Выше крыши! На всякий случай напоминаю: у нас сегодня прием.

– К вашим услугам, мистер Зандак, – отчеканил Джонас. К нему мгновенно вернулась обычная исполнительность. – Что желаете?

– Я желаю, чтобы ты начал шевелить своей бесполезной задницей! – проворчал Мерил, но все-таки немного сбавил обороты.

Кэт спустилась в свою каюту. Ей было противно смотреть, как Джонаса унижают на глазах у всех. Сегодня она обнаружила, что он вполне симпатичный парень, и такого обращения он явно не заслуживал.

Закрыв за собой дверь, она наконец дозвонилась до мужа в Австралию.

– Мне так нужно с тобой поговорить! – обрадовалась она, услышав в трубке голос Джампа. – Что там у вас творится? Тебя никогда нет в номере.

– Ну, сейчас-то я тут, – пробурчал он. – И, кстати, у нас здесь третий час ночи.

– Ой, прости. Как там твои дела?

– Это рок-н-ролл, зайка, – зевнул он. – Что об этом говорить?

– Этот Мерил ведет себя как свинья. Я тебе потом расскажу такое– у тебя волосы дыбом встанут! Но хорошая новость состоит в том, что деньги на мою картину, кажется, дают.

– Отлично.

– Ну, расскажи мне про свои гастроли. Какой он, этот Крис Феникс?

– Крутой. Звезда, одним словом. – Он снова зевнул.

– Что с тобой, Джамп? Ты как будто не в себе…

– Будешь не в себе, когда тебя разбудят посреди ночи, – проворчал он.

– Сам бы мне позвонил.

– На яхту небось черта с два дозвонишься.

– О чем ты говоришь? Это же яхта, а не космический корабль!

– Поссориться хочешь? – рассердился он. – Ты для этого позвонила?

– Нет, Джамп, – терпеливо ответила Кэт. – Я позвонила сказать, как я по тебе соскучилась. А ты разве нет?

– Да. Да.

Он явно был в отвратительном настроении. Может, травы обкурился? Траву Джамп очень уважал, потреблял ее на завтрак, обед и ужин.

– Ну, вот что. Когда придешь в себя, сам мне позвони, хорошо? – Она усилием воли держала себя в руках.

– Как скажешь, – пробурчал Джамп.

Кэт бросила трубку. Какая муха его укусила?

Она схватила свой плеер, надела наушники и на полную громкость запустила Эминема. Громкая музыка всегда действовала на нее как успокоительное.

Донателла Версаче придумала для Лолы убийственное платье с глубоким узким вырезом спереди и открытое до самых ягодиц сзади. Ткани было не так много, но та, что присутствовала, – а это был облегающий белый шелк косого кроя – изумительно подчеркивала каждый дюйм ее роскошного тела. Смуглая кожа сияла оливковым отливом, каштановые волосы были завиты и в художественном беспорядке разметались по плечам, уши украшали серьги с бриллиантами, а на шее – продолговатая изумрудная подвеска, уходящая кончиком в ложбинку между грудей. Лола знала, что выглядит неотразимо.

Это подтвердили и фотографы, когда при появлении Лолы под руку с Мэттом устроили легкий переполох в фойе отеля. Каждый из них, толкаясь, старался занять позицию повыгоднее, чтобы сделать свой звездный кадр. Мэтт с радостью позировал рядом с Лолой – гордый муж, вознамерившийся сделать собственную карьеру.

Мерил Зандак подогнал к берегу целую флотилию катеров, чтобы доставлять гостей на яхту, которая величественно стояла на якоре посреди залива, похожая на мерцающий на солнце крупный бриллиант.

– Интересно, как я на таких каблуках полезу на катер? – вдруг разволновалась Лола.

– Сними их, – посоветовал Мэтт и галантно добавил: – А хочешь, я тебя на руках понесу?

– Правда? Ты это сделаешь?

– Я для тебя на все готов, ведь ты моя жена, – сказал он и подумал о новых эффектных снимках.

Всякая любезность со стороны Мэтта выводила Лолу из себя: в такие минуты она начинала чувствовать себя виноватой. А ведь Мэтт с первого дня знакомства был с ней любезен. Милый, пылкий, все при нем… И невообразимо скучный!

К счастью, море было гладким как зеркало, и расстояние до яхты они преодолели быстро и без проблем. Несколько членов команды наперебой помогали Лоле взойти на борт. Поднимаясь на палубу, Лола вдруг поняла, что демонстрирует всем свой роскошный зад. Ну и пусть порадуются, ей не жалко!

Яхта была украшена электрическими гирляндами и экзотическими цветами; бразильский ансамбль негромко играл что-то очень романтичное; повсюду сновали члены экипажа в форме и молодые красавцы-официанты в белых джинсах в обтяжку и футболках с красной надписью «Зандак».

• Предыдущая
• 24/92
• Следующая