Смертельный соблазн: Лас Вегас - Коллинз Джеки - Страница 17

• Предыдущая
• 17/35
• Следующая

— Почему?

— Потому что на фотографиях я всегда получаюсь ужасно.

— Ты не смогла бы выглядеть ужасно, даже если бы очень захотела.

— Что это ты сегодня такой добренький? — подозрительно спросила Мэдисон.

— Потому, что сегодня — день твоего рождения, — ответил Джейк, натягивая брюки.

— Откуда ты знаешь?

— Поздравляю.

— Вот еще! — недовольно пробурчала она. — Зачем ты напоминаешь мне, что я стала старше на целый год?!

— Сколько же тебе исполнилось?

— Не скажу.

— Ну же, смелей!

— Тридцать, — со вздохом призналась она.

— Тридцать лет — это не возраст.

— Для тебя, может, и не возраст, а для женщины — вечность.

— Я напомню тебе эти слова через двадцать лет. Посмотри на Мадонну или на Шэрон Стоун. Им уже сильно за сорок, а как бесподобно выглядят! Так чего же ты переживаешь?

— Откуда тебе знать, сколько лет Мадонне и Шэрон Стоун?

— Я делал фотоэссе для «Ньюсуика»о женщинах, которым за сорок.

— Сама не знаю, Джейк, — вздохнула Мэдисон, садясь в кровати. — Чего я сумела достичь за свою жизнь? Ну, книгу пишу, и то не знаю, хватит ли у меня терпения и сил, чтобы закончить ее.

— Обязательно закончишь, — ободряюще сказал Джейк.

— Вряд ли, — покачала головой Мэдисон. — По крайней мере, с такими темпами, как сейчас. Я постоянно занята, все время куда-то бегу, делаю интервью с людьми, которые мне совершенно не интересны… — Она помолчала. — Господи, я говорю совсем как Натали!

— В каком смысле?

— Она постоянно ворчит по поводу того, что ей приходится интервьюировать знаменитостей.

— Так займись тем, что тебе по душе.

— Тебе легко говорить! А чем я стану зарабатывать на жизнь?

— Что-нибудь да придумаешь. Бери пример с меня.

— Уверена, что тебе не доставляет удовольствия фотографировать Пантеру — Антонио Лопеса, но ты это делаешь, чтобы заработать деньги, верно? Так брось это и займись тем, что тебе по душе.

— Да, за эти денежки приходится себя продавать.

— Вот и продавайся дальше.

— Ну что ж, коли ты ставишь вопрос ребром, мне не остается ничего другого, как подчиниться. Хотя кто и что будет продавать — это еще вопрос. — Он потянулся к Мэдисон и схватил ее за плечи. — Иди сюда, женщина!

— Ненасытное животное, — притворно вздохнула она.

— Только когда рядом — ты.

Джоэл Блейн метался по казино, как проголодавшийся хищник. В эту ночь он не спал ни минуты. Да и как тут спать! Во-первых, Леон выиграл кучу денег, посрамив его. Затем старикашка сунул Керри толстенную пачку купюр, отчего та стала визжать и радоваться, как глупая школьница. Можно подумать, ей своих денег не хватает! А потом она ушла к себе, чтобы завалиться в постель с Эдуарде, а он, Джоэл, остался несолоно хлебавши.

В этот момент его мрачные размышления были прерваны. Он случайно наткнулся на двух своих приятелей из Нью-Йорка, и вся троица, взяв такси, отправилась в лучший стрип-клуб Лас-Вегаса. Все девки там были на одно лицо: силиконовые груди и фальшивая улыбка на роже.

Шлюхи, все они шлюхи! Иначе зачем бы им этим заниматься? Ну, конечно, у каждой из них есть душещипательная история о том, как она дошла до жизни такой: жестокосердный соблазнитель, больная мамочка в провинции, которой нужно помогать… Ну и помогай — зарабатывай деньги кассиршей в супермаркете, сука ты эдакая! И нечего пудрить мозги своими сказочками!

Он щедро давал на чай. Он был обязан делать это. В конце концов, он — Джоэл Блейн, а не какой-нибудь там сопляк из провинции. Его никто не сможет назвать скупердяем.

Из стрип-клуба он снова вернулся в казино и еще три часа ходил между игорными столами, просадив кучу денег. Тогда Джоэл поднялся к себе в номер и стал размышлять над тем, не пригласить ли ему девушку по вызову. В итоге он отказался от этой идеи и опять спустился в казино, где проиграл еще несколько тысяч.

Джоэл устал и был в большой обиде на крупье, на всех окружающих, на эту сволочь фортуну, которая так щедро улыбалась другим. Ему хотелось в душ. Он злился на то, что провел на ногах всю ночь и проиграл почти все деньги. Повертевшись немного возле стола с рулеткой, Джоэл поставил последние остававшиеся у него несколько тысяч на тридцать пять, будучи уверенным в том, что удача и на сей раз минует его, но, к собственному удивлению, выиграл.

Собрав выигранные фишки, Джоэл подошел к телефону и позвонил в номер Керри. По ее заспанному голосу он понял, что разбудил девушку.

— В чем дело? — вяло спросила она.

— Ты еще не встала? — осведомился Джоэл.

— Нет, — после протяжного зевка ответила она.

— Ай-ай-яй, — неискренне посетовал он. — Значит, нам уже не удастся позавтракать со Скорсезе.

— Почему не удастся?

— У него назначена встреча, и он уже уезжает. Придется ловить его позже. Керри снова зевнула.

— Ну и ладно.

— Тебя когда-нибудь называли грязной старухой?

— Нет, Джоэл, и мне не хочется слышать это из твоих уст.

— Так назвала тебя Марика. Она вне себя от злости.

— Из-за чего?

— Из-за того, что мой старик от тебя без ума. Хорошо, что мы с тобой не трахаемся, иначе и я оказался бы в опале.

— А что я могу поделать, если он считает меня неотразимой! И, кстати, не он один, многие мужчины.

— Да, верно, но ты все равно лучше не перебегай дорогу этой азиатской надсмотрщице, иначе можешь оказаться в беде.

— Я просто трясусь от страха, — с издевкой проговорила она.

— Ладно, вылезай из постели, одевайся и спускайся вниз. Мы с тобой позавтракаем.

— С какой стати мне это делать?

— Господи, ну почему с тобой все время приходится спорить!

— Наверное, потому, Джоэл, что ты пробуждаешь во мне все самое низменное.

— Если ты действительно хочешь сделать карьеру в кино, мы должны многое обсудить, прежде чем встречаться со Скорсезе. Или ты намерена оставаться манекенщицей до конца жизни? Кино — вот твое будущее, и я тебе об этом уже говорил. Увидимся через полчаса в кафе внизу.

— До чего повелительный тон!

— Это составная часть моего обаяния.

— Побойся бога! Какого еще обаяния!

Джеми открыла глаза и застонала. Такого мучительного похмелья она не испытывала еще никогда. Подобное состояние для Джеми вообще было редкостью, и от этого ее страдания были тем более ужасны. Голова кружилась, каждая косточка ныла, во рту — словно крыса свила гнездо, а затем там же и издохла.

«О, боже! — подумала она. — Что я вчера вытворяла? Каких глупостей наделала?»А потом вспомнила: никаких. У Криса Финикса, к счастью, оказалась подружка, а это означает, что она, Джеми, не могла сделать ничего, о чем бы потом пожалела.

Стоило ей выбраться из постели и направиться в ванную, как зазвонил телефон.

— Алло! — вяло проговорила она в трубку.

— Привет, птичка.

Этот голос нельзя было спутать с другим.

— Крис?

— Он самый.

— А-а… привет.

Он сразу взял быка за рога.

— Вот какое дело. Эмбер поехала кататься на лошади, вот я и подумал: почему бы тебе не приехать?

— Прямо сейчас?

— Нет, завтра утром, ха-ха-ха! Конечно, сейчас.

— Зачем?

— Позавтракаем. Что может быть лучше вкусного завтрака в компании друга!

К тому времени, когда их самолет совершил посадку, рука Декстера была вся в синяках и царапинах. На каждой воздушной яме Розарита впивалась в нее своими длинными ногтями. Посадка тоже оказалась не из самых приятных, но Декстер, занятый своими мыслями, не обратил на это внимания. Он думал о Джем и играл в нескончаемую мысленную игру под названием «а что, если…».

Что, если он скажет Розарите: «Хорошо, я согласен дать тебе развод, если ты хочешь, но ребенка ты отдашь мне». Нет, она на это никогда не согласится. Она будет использовать ребенка в качестве козырной карты.

Что, если он получит главную роль в большой картине, получит кучу денег и откупится от Розариты? И это тоже не пройдет. Она ни за что не отдаст ему ребенка.

• Предыдущая
• 17/35
• Следующая