Добродетельная вдова - Грейси Анна - Страница 8

• Предыдущая
• 8/21
• Следующая

– Твоей голове очень больно?

Острая боль прошла, в голове лишь слабо ухало.

– Нет, ей гораздо лучше, благодарю.

– Мама говорит, ты не знаешь, кто ты.

– Всё верно, – печально скривился он. – Я даже не могу припомнить своего имени. Полагаю, ты его тоже не знаешь? Или знаешь?

Он замер, когда малышка неожиданно закивала головой. Неужели Элли солгала ему? Он чувствовал – что-то она от него утаивала.

Девчушка осторожно поставила коробку на кровать и взобралась следом за ней. Она уселась, скрестив ноги, и торжественно воззрилась на мужчину.

– Думаю, твоё имя…

Синие глазищи малышки скользнули по его подбородку, верху груди и рукам. Он даже смутно не представлял, что она нашла такого интересного.

– Твоё имя…

Потянувшись вперёд, она нерешительно коснулась его подбородка и хихикнула. Сев обратно и озорно поглядывая на него, она изрекла:

– Думаю, тебя зовут… мистер Мишка.

– Мистер Мишка? – Он нахмурился. Мишка – значит, медведь. – Мистер Медведь?

– Да, потому что ты огромный и даже лицо у тебя мохнатое. – Девчушка весело фыркнула. – Точь-в-точь как у медведя!

Его рассмешила её шутка. Получается, в глазах маленькой девочки он выглядит, как огромный мохнатый медведь? Он потёр подбородок. Вероятно, она права. Ему следует побриться.

– Если ты считаешь меня медведем, почему тогда называешь папой?

Малышка виновато поглядела на дверь.

– Мама говорит, я не должна тебя так называть. Ты же ей не расскажешь, правда?

– Нет, не расскажу. – Он снова задумался над тем, что же мама пытается скрыть.

Девочка радостно улыбалась ему.

– Но если твоей маме не нравится, что ты зовёшь меня папой, может, будешь обращаться ко мне «мистер Мишка»? – Уж лучше так, чем быть совсем без имени.

Она сморщила личико, задумавшись, а после кивнула:

– Да, это будет хорошая игра. А ты зови меня принцесса Эми. Ты любишь куклы, мистер Мишка? Ты же их не ешь, правда?

Он покорно согласился на несколько часов стать для малышки товарищем по играм. Уж лучше так провести день, думал он, чем безуспешно мучить больную голову, пытаясь выудить из неё хоть что-то.

– О, нет, – решительно протестовал он. – Мы, медведи, никогда не едим кукол.

Девочка посмотрела на него с недоверием.

– Медведи могут есть кукол – мои куклы очень особенные. Вкусные для медведей.

Мужчина глубоко, с раскаяньем вздохнул:

– Ох, сознаюсь, ты меня поймала. Я торжественно обещаю не есть Очень Особенных Кукол принцессы Эми.

– Хорошо. – Она примостилась поближе, водрузила коробку на его колени и принялась знакомить со своими куклами.

Он догадался, что коробка из-под сыра – самодельный кукольный дом. Всё в нём было сделано маленькими неуклюжими пальчиками или искусными мамиными руками. Некоторые куклы были сделаны из желудей, колыбельки и всевозможные крошечные предметы – из шляпок желудей и скорлупы грецких орехов.

Он улыбнулся про себя. Действительно, такое пришлось бы медведям по вкусу. А малышка просто очаровательна. Глаза у неё такие синие… почти такого же цвета, как у него. От этой мысли ему стало совсем не по себе. Он всё же надеялся, что Элли не соврала насчёт того, кто приходится отцом Эми. Ведь если это он наградил Элли этим прелестным ребёнком… и оставил расти, не дав своего имени, расти в нищете, иначе и не назовёшь… тогда он – не он.

Все мысли сводились к одному и тому же вопросу: кто же он, чёрт возьми, такой? И есть ли у него жена?

– Его так сильно избили, что он ничего не помнит, – объясняла Элли единственному человеку, которому могла довериться и не опасаться, что он расскажет сквайру о её неожиданном госте.

– Позор, какой позор! – возмущённый викарий мерил шагами комнату. – Эта шайка грабителей наглеет с каждым днём, а что же наш сквайр? Ему разве есть до этого дело? Разумеется, нет! Он слишком ленив, не пошевелит и пальцем! Он должен закрыть «Ангела». Уверен, что этот притон их логово. Может ваш гость опознать кого-то из злодеев?

– Нет, он даже имени своего не помнит, не говоря уже о том, что произошло.

Почтенный викарий задумчиво сморщил губы.

– И при нём не было ничего, что помогло бы определить, кто он такой?

– Ничего, – покачала головой Элли. – Грабители даже стянули с него плащ и сапоги. Я-то надеялась, вы что-нибудь слышали об этом.

– Нет. Никто не рассказывал ни о чём подобном. Э… а у вас с ним нет никаких, э, затруднений?

– Нет, всё это время он вёл себя как джентльмен… – Если не вспоминать о том, где блуждали его руки сегодня утром, заметила она про себя, заливаясь краской. Викарий и секунды не потерпел бы такого положения вещей, имей он хоть малейшее понятие о том, как располагаются спальные места в её коттедже.

– А где маленькая мисс Эми? – нахмурился вдруг викарий, оглядываясь по сторонам.

– Я оставила её дома. Она только оправилась от тяжёлой простуды, а на улице такой жуткий холод. Это… это же всего на несколько минут… – голос Элли затих.

– Вы оставили её с незнакомцем? – в голосе викария прозвучало недоумение.

Элли внезапно почувствовала себя дурой. Дурой и преступницей.

– Я не думала… мне не показалось, что он может обидеть Эми… или меня. – Она в расстроенных чувствах закусила губу. – Но… вы правы. Он, чего доброго, может быть убийцей.

– Уверен, тревожиться не о чем, – проговорил викарий, в голосе которого вовсе не слышалось уверенности. – Будь у вас подозрения насчёт этого парня, вы бы взяли Эми с собой. У вас хорошее чутьё.

С каждым подбадривающим словом, Элли всё больше одолевали сомнения. И страх.

– Вижу, вы засомневались, – кивнул он. – Предоставьте разбираться с этим делом мне. Если парня разыскивают, рано или поздно мы об этом узнаем. Ступайте домой, милая. Позаботьтесь о дочке.

– Ох, да-да, иду. Благодарю вас, викарий, что одолжили мне вещи, – сказала Элли, поднимая выше небольшой свёрток в руке. – Я скоро их верну.

Почти всю дорогу домой Элли пробежала бегом, страх нарастал в ней с каждой минутой. Как она могла позволить своим… своим чувствам возобладать над здравым смыслом! Оставить Эми только потому, что на улице холодно и сыро! Поверить на слово человеку, что он потерял память. Поверить лишь потому, что он ей нравился – слишком нравился, по правде говоря, – что заслуживает доверия по этой причине. Да он же запросто мог оказаться настоящим негодяем!

Викарию легко было рассуждать о её безупречном чутье, он-то ничегошеньки не знал, в какую неразбериху она превратила собственную жизнь. Она безоглядно доверяла своим внутренним ощущениям и чувствам. А они не стоили доверия! Боже правый, она умудрилась оставить дочку с незнакомцем! Она же с ума сойдёт, если с Эми что-то случиться.

Элли подбежала к коттеджу и распахнула дверь. Нижняя комната оказалась пуста. Никаких признаков дочери. Сверху раздались голоса, однако Элли не смогла разобрать слов. И тут услышала, как тревожно взвизгнул тоненький голосок.

– Нет, нет! Перестань! – пронзительно кричала Эми.

Элли понеслась вверх по крутой лестнице, перескакивая через ступеньки, едва не падая. Она с грохотом ворвалась в комнату и остановилась, тяжело дыша, уставившись на открывшуюся перед ней картину.

«Убийца», которому она вверила свою дочь, сидел на кровати, где она его и оставила. Он, слава Богу, нашёл и надел свою рубашку, прикрыв широкую, волнующую грудь. Вдобавок на нём красовались одна из её шалей и самая лучшая шляпка, которая, надо сказать, сидела криво и ленты её были завязаны неуклюжим бантом на щетинистом подбородке. Руки мужчины были заняты куклами. На его коленях, поверх простыней, расстелено кухонное полотенце, на котором устроено чаепитие в миниатюре – тарелками и чашками для воображаемой еды и напитков служили желудёвые шляпки.

Элли встретил довольно робкий взгляд синих мужских глаз, блеснувших насмешливо-весёлым огоньком.

– Ой, мамочка, мистер Мишка не сидит смирно и всё время опрокидывает чашки и тарелки моих кукол. Вот, погляди! – Эми сердито указала на несколько перевёрнутых «чашек». – Плохой мистер Мишка! – строго отчитала малышка.

• Предыдущая
• 8/21
• Следующая