Холодное солнце (Дай мне шанс) - Джордж Эмили - Страница 16

• Предыдущая
• 16/30
• Следующая

Работа наконец была завершена. Наступило облегчение. Расслабление. Взгляд принял блаженно — спокойное выражение. Нед рассмеялся. Все было так очевидно!

— Как здорово избавиться от всего этого, правда?

Он вспомнил, как Дороти описывала смену выражений на лице Джоанны во время купания отражающих ее реакцию, и изумленно покачал головой. Кто бы мог подумать, что личность проявляется в столь юном возрасте! А ведь ему бы следовало догадаться: есть некоторое очарование в том, чтобы наблюдать, как она развивается. Возможно, упоенные родители не так уж глупы, как он думал. С другой стороны, это просто смешно — позволять ребенку объемом не больше пинты править бал!

Он поднял колыбельку и понес ее в спальню. Нет смысла вынимать ребенка раньше. Все может потечь по его ногам. Он поставил колыбельку на кровать и обозрел то, что Дороти выложила на пеленальный столик. Затем Нед подумал, что могут пригодиться полотенце и лосьон, и принес их из ванной. Пеленание было чревато непредвиденными опасностями. Из ребенка Джима утром извергся целый фонтан, угодивший ему прямо в лицо, прежде чем Нед смог перекрыть струю впитывающей салфеткой.

Разложив все в пределах досягаемости, Нед почувствовал себя в высшей степени уверенным и компетентным. Он взял опасный объект и перенес его на пеленальный столик, держа горизонтально, чтобы предотвратить протекание. Миссия завершилась успешно. Нед триумфально усмехался, расстегивая конверт, доставая из него маленькие ножки и удаляя с поля боя лишнюю одежду.

— Перенимай у папы опыт. Думай о будущем. Вот что нужно уметь делать, чтобы избежать в этой жизни несчастий.

В ответ поджатые губки Джоанны сложились в брызжущую слюной малину.

— Никакого уважения! — пожурил ее Нед. — Ты должна внимательно за мной наблюдать. Я собираюсь быть для тебя примером. Ты же не хочешь, чтобы с самого начала все пошло наперекосяк?

Запах достиг ноздрей, когда Нед расстегивал кнопки на пластиковых трусиках. Он был невероятно скверный, хуже, чем вонь от гнилых яиц. Горло у Неда сжалось. Он с трудом поборол тошноту и мужественно откинул переднюю половину трусиков. Источник вони предстал перед ним во всем своем жидком желтовато-зеленом великолепии.

— Фу! Неудивительно, что ты хотела от этого избавиться!

Гуканье, означающее согласие.

Нед поспешно, но осторожно вытащил подгузник, содержавший большую часть беспорядка, похоронил его в груде салфеток и занялся очисткой попки. Запачкано было все без исключения. Салфетки, решил Нед, конечно, великое изобретение, но хорошо, что он предусмотрительно запасся полотенцем и лосьоном, которые гораздо эффективнее удалят вонючие разводы.

Давление на его до предела натянутые нервы уменьшилось, когда он немного привык к запаху. А может быть, он избавился от него? Работенка не из приятных, рассуждал Нед, но растворитель красок пахнет тоже не розами, однако он — неотъемлемая часть его работы с мебелью. Некоторые вещи просто нужно делать.

Он, по крайней мере, получил представление о том, почему родители придают такое большое значение упражнениям с горшком. Их сумасшествие определенно имеет вескую причину. Причина и следствие. Теперь-то он осознал, сколь по-настоящему важным становится этот вопрос, когда сталкиваешься с ним ежедневно. Впредь Нед решил более терпимо относиться к горшечным дискуссиям.

— Сделано! — проинформировал он ребенка, достигнув идеальной чистоты.

Он подсунул свежую пеленку под жемчужно-белую попку, расположив ее с натренированной точностью. Капля детского масла, щепотка талька — и все сияет и благоухает. Осторожно раздвинув крошечные ножки, чтобы заправить подгузник, Нед был поражен неопровержимым фактом, представшим перед ним на неизвестной территории.

У ребенка Джима было вполне узнаваемое строение: мальчик есть мальчик. А это была… девочка.

Нед заморгал. Что-то у нее было не так. Прошла секунда или две, прежде чем он понял, что никогда не видел, как выглядят девочки до достижения половой зрелости. У него не было ни сестер, ни кузин. А поскольку с семи лет его отдали в школу-интернат, никто не мог ознакомить его с анатомией девочек.

Не то чтобы она была совсем иной, напомнил он себе, но ей бы не помешало быть более замаскированной. Она была такой… голой. Это вызвало странные ощущения — сильный порыв нежности и настоятельное стремление защитить.

Девочка. Дочь…

Нед изумленно покачал толовой. Было ли это тем особым чувством, которое испытывают отцы к дочерям? Девочка казалась такой уязвимой! Ей обязательно нужен отец, который защищал бы ее от плохих мальчишек. Матери — это прекрасно. Матери незаменимы поправился он, живо припомнив пленительную картину кормления Джоанны. Но отцы, несомненно, тоже играют важную роль в воспитании детей.

— Не бойся, девочка Джонни, — сказал он своей дочери, застегивая кнопки на пластиковых трусиках. — Ни один гадкий мальчишка не проскользнет мимо меня!

Она издала чмокающий звук.

— Посылаешь мне воздушный поцелуй, да? — Он усмехнулся, засовывая ее ножки в конверт и закрепляя застежки. — Ну вот. Все в порядке. Как насчет еще одного поцелуя?

Склонившись, он пощекотал ей животик и чмокнул губами. Она непонимающе смотрела на него широко открытыми глазами. Нед снова подсказал ей, повторив звук. Она поняла и вернула ему поцелуй.

— Папина дочка!

Внезапно он поймал себя на том, что разговаривает с девочкой, снисходительно присюсюкивая. Нед рывком выпрямился, ужаснувшись тому, как быстро, как коварно его вовлекли во всю эту детскую чушь. Этот опыт заметно отрезвил его. Никогда, даже в ночных кошмарах, он не мог представить себя несущим подобный вздор.

Теперь он смотрел на Джоанну с растущим подозрением. В этом младенце была заключена какая-то сила, которой следовало сопротивляться. Ни одному ребенку не превратить его в лепечущего идиота! Нет, сэр! Он в состоянии контролировать собственное поведение.

— Ну-ка, обратно в колыбельку, ребенок! — скомандовал Нед, поднимая завернутый в пеленки кусок динамита размером с наперсток и транспортируя его в запретную зону, где ему самое место, где он никому не причинит вреда и где ничто не повредит ему самому.

— Всему свое место, и все на своих местах, — строго продекламировал Нед, не обращая внимания на вопль протеста, когда покончил с беспорядком на пеленальном столике.

Вопли продолжались. Нед расставил в спальне все по своим местам, а затем отнес колыбельку в гостиную. Ему еще предстояло помыть посуду на кухне. Джоанна требовала внимания все больше. Нед распознал столкновение интересов и решил пресечь его в корне.

— Послушай-ка, ребенок, — обратился он к требовательной дочери по-отцовски авторитетным тоном. — Мы с тобой должны договориться.

Его слова достигли ее слуха. Девочка перестала плакать и обратила на него внимание.

— Род человеческий живет в большем согласии, если люди считаются друг с другом, — пояснил Нед. — Я не хочу встречать твою маму грязной посудой в мойке. Ты получила долю моего времени. Скоро вернется твоя мама. Поэтому перестань быть эгоисткой.

Брызжущая слюной малина. Нед ткнул пальцем в ее сторону.

— И никаких надутых губ, юная леди. Я поставлю пластинку. Мы сможем вместе слушать ее, пока я занят. Так-то! Слушайся папу.

За этой тирадой последовало удовлетворенное молчание. Нед обрадованно хмыкнул про себя, выбрал пластинку «Битлз» из коллекции Дороти и поставил ее на проигрыватель.

Необходимые наставления и образование. Вот в чем фокус, решил он. Нед уменьшил громкость, считаясь с нежными барабанными перепонками, и начал музыкальное образование девочки Джонни.

— Ну как, ребенок? — спросил он, проходя мимо нее в кухоньку.

Ответа не последовало. Полное погружение в новые переживания.

Нед поздравил себя. Ему хватило ума не поддаться на детские штучки. Дети могут доминировать в отношениях, требуя всего вашего времени. Они кажутся такими беспомощными и трогательными, но становятся оборотнями-тиранами, стоит только отпустить вожжи. Во всем должна соблюдаться мера. В меру уважения, дисциплины и понимания.

• Предыдущая
• 16/30
• Следующая