Проклятые в раю - Коллинз Макс Аллан - Страница 21

• Предыдущая
• 21/74
• Следующая

— Джоунсе? — спросил Дэрроу.

— Один из двух матросов, которых мы защищаем, — пояснил Лейзер.

— Ах, да. Пожалуйста, продолжайте, миссис Фортескью.

— В декабре этот молодой матрос, Джоунс, был приставлен своего рода телохранителем к Талии, моей дочери Хелен и ко мне, когда Томми по долгу службы находился в море. Когда Томми вернулся, молодой Джоунс остался поблизости как один из вооруженных патрульных в долине Маноа.

Часть действий адмирала Стерлинга по защите военно-морского персонала от «преступных элементов», разгуливающих по улицам пригорода.

— Джоунс подружился с вашей семьей? — спросил я.

— О да. Когда он охранял нас, то часто садился четвертым при игре в бридж, когда патрулировал улицы, заходил на чашку кофе. Иногда он отдыхал у нас, подремав на кушетке или в кресле. Такой добрый, приятный мальчик, все время рассказывавший о своих приключениях на Дальнем Востоке.

— И поэтому вы включили его помощь в свой план? — спросил я.

— Я просто напомнила Томми, — продолжила она, — что Джоунс часто говорил, что хотел бы помочь нам, любым способом. Я знала, что мы можем ему доверять. И предложила Томми поговорить с Джоунсом, может, он что-то придумает, поможет.

— Продолжайте, миссис Фортескью, — мягко произнес Дэрроу.

— На следующее утро я продолжила, так сказать, изучение местности. В восемь часов утра я припарковалась перед зданием суда, на Кинг-стрит, и ждала до десяти часов. Периодически я открывала сумочку и разглядывала фото Кахахаваи. Я хотела быть уверена, что узнаю его. Как ни противно мне было, я сидела и изучала грубое, отталкивающее черное лицо. Но когда к половине одиннадцатого он так и не появился, я вынуждена была уехать.

— Что так? — поинтересовался Дэрроу.

Она пожала плечами.

— Я ждала гостей на скромный ленч.

Дэрроу, Лейзер и я обменялись взглядами.

— Моя маленькая служанка-японка не могла одна справиться со всеми приготовлениями, поэтому я оставила свой пункт наблюдения и...

— Прошу извинить.

Голос был мужской — мягкий, с южным акцентом, неуверенный.

Мы обернулись к двери, ведущей в смежную комнату, и увидели там лейтенанта Томаса Мэсси. Он был в одной рубашке, без пиджака, руки засунуты в карманы синих брюк гражданского покроя. Его поза, призванная казаться непринужденной, выглядела лишь неуклюжей.

Невысокого роста, худощавый, темноволосый, при обычных обстоятельствах Мэсси мог бы показаться по-мальчишечьи привлекательным, но его овальное лицо с высоким лбом, длинным острым носом и выдающимся подбородком несло на себе отпечаток напряжения. Маленькие глаза обведены темными кругами, лицо бледное, как у заключенного, щеки ввались. Губы плотно сжаты в тонкую линию.

Ему было двадцать семь, но ему легко можно было дать на десять лет больше.

Мы поднялись, и он подошел к нам, представился, а Дэрроу представил нас. Мы пожали руки. Рукопожатие у Мэсси было твердым, но ладонь маленькой, как у ребенка.

Он сел к столу.

— Мне неловко, — сказал он, — что я проспал первую встречу со своим защитником.

Дэрроу сказал:

— Я попросил миссис Фортескью не будить вас, лейтенант.

— Томми. Пожалуйста, называйте меня Томми. Не стоит разводить церемонии только потому, что я военный.

— Приятно слышать, — сказал Дэрроу, — поскольку всем нам надо быть друзьями. Доверять друг другу, полагаться друг на друга. А не будить вас, Томми, я попросил потому, что хотел послушать рассказ миссис Фортескью касательно нашего инцидента.

— Судя по тому, что я услышал, — сказал Томми, — вы продвинулись уже довольно далеко.

— Мы как раз говорим о предшествующем дне, — уточнил я.

— В этот день я привез в дом на Коловалу-стрит Джоунса и Лорда.

Речь Мэсси была странной смесью быстроты и медлительности, твердо произносимых окончаний и южных интонаций.

— Лорд — это второй матрос? — спросил у Лейзера Дэрроу, и Лейзер кивнул.

— В то утро, пока миссис Фортескью принимала гостей, я поехал на базу, — сказал Мэсси. — Я вызвал Джоунса... он помощник механика, на базе мы сошлись на спортивных занятиях — я занимаюсь бегом и предложил ему помощь в тренировке бейсбольной команды. Короче, я вызвал Джоунса и сказал, что слышал, будто Кахахаваи готов расколоться. А Джоунс сказал: «Но ему надо немного помочь, верно?» И подмигнул мне при этих словах. Я подтвердил и спросил, готов ли он помочь? Он раздумывал не больше секунды, потом сказал: «Готов, дьявол меня побери». Если вы простите мне это выражение, миссис Фортескью, но так он сказал. Миссис Фортескью царственно кивнула, снисходительно улыбнувшись.

— Я спросил Джоунса, знает ли он кого-нибудь, кто может помочь, кого-нибудь, на кого можно положиться. И он ответил: «Да, идемте в спортзал...» — Это на третьем этаже в казарме. — «Идемте в спортзал, я познакомлю вас с Эдди Лордом. Надежный парень. Если он вам тоже понравится, тогда, черт возьми, мы и его возьмем на дело!» Извините за язык.

— Я жена военного, Томми, — произнесла миссис Фортескью, рассмеявшись, как настоящая леди. — Меня не так легко смутить.

— Лорд был на ринге, — продолжил Мэсси, — бился с другим моряком. Крепкий парень, в легком весе. Сразу видно, что может за себе постоять. Лорд... это кочегар первого класса Эдвард Лорд. Джоунс подозвал его, и мы немного поговорили. Он показался мне славным малым.

— Вы сразу же посвятили Лорда в суть дела? — спросил я.

— Нет. Сначала я поговорил с Джоунсом, спросил, можно ли ему доверять. А Джоунс сказал: «Мы с Эдди бок о бок на флоте уже пять лет». Это все, что мне надо было знать. Джоунс сказал, что сам объяснит все Лорду, и мы договорились встретиться у миссис Фортескью не раньше трех часов.

— После моего ленча, — пояснила миссис Фортескью.

— Мы остановились в городе, в Христианском союзе молодых людей, — сказал Мэсси, — и переоделись в гражданскую одежду. Потом поехали на Коловалу-стрит, где познакомили миссис Фортескью с Эдди Лордом, и она рассказала нам о своем замысле использовать фальшивое предписание майора Росса, чтобы заманить Кахахаваи в машину.

— Моя маленькая японочка все еще была на кухне, — сказала миссис Фортескью, — так что я на день раньше заплатила ей за неделю и дала на следующий день выходной. А потом предложила Томми и его ребятам поехать к зданию суда.

— Осмотреть место будущего преступления, — с кривой улыбочкой произнес Мэсси. Фраза показалась бы легкомысленной, если бы у него был не такой затравленный взгляд.

— В ту ночь я отправила свою дочь Хелен ночевать к Талии, а мы вчетвером обдумали наш план. Кахахаваи будет привезен в мой дом. Мы добьемся от него признания. Заставим подписать его, и отвезем бумагу в полицию.

— А что, если полиция не приняла бы признание, как добытое под давлением? — спросил я. — Ведь ничего не вышло, когда моряки отделали Хораса Иду.

— Тогда мы отвезли бы его в газеты, — сказал Мэсси. — Они бы наверняка его напечатали, и тогда, по крайней мере, прекратились бы проклятые сплетни о чести моей жены.

— Кто взял напрокат синий «бьюик»? — спросил Лейзер.

— Джоунс и Лорд, — ответил Мэсси. — Я поехал домой, а они вернулись в дом миссис Фортескью, где спали в гостиной — один на кушетке, другой на полу. Так что рано утром мы были готовы.

— А оружие? — спросил Лейзер.

— Сорок пятый — мой, — сказал Мэсси, — а кольт тридцать второго калибра был у Лорда... он пропал. Я не знаю, куда он делся.

Кахахаваи был убит из пистолета тридцать второго калибра.

Я спросил:

— Фальшивое предписание подготовили вы, миссис Фортескью?

Она снова грациозно махнула рукой.

— Да, и я бы предпочла напечатать его на машинке, но она была у Талии. Поэтому я написала от руки: «Территориальная полиция, Управление майора Росса, Явка по предписанию... Кахахаваи, Джо...», поставила его фамилию первой, так мне показалось более официально. Томми дал мне золотую печать от своего диплома о...

— Химической войне, — вставил Мэсси. — Мне он был не нужен, поэтому я просто оторвал золотую печать, и миссис Фортескью прикрепила ее к бумаге.

• Предыдущая
• 21/74
• Следующая