На берегу Севана - Ананян Вахтанг Степанович - Страница 24

• Предыдущая
• 24/74
• Следующая

– По мучаю летней жары дэвы закрыли свое учреждение – ад, – серьезным тоном сказал деду Грикор. – Сейчас они на даче – на верхушках Дали-дага. Ты видел – и земля не затряслась, и ветры не поднялись.

– Ну, расскажите, что вы там высмотрели? Разобрались в этих колдовских делишках? – немного успокоившись, спросил дед у ребят.

– Чего мы только не видали, дедушка! Чего только не видали! – подпрыгивая, восклицала Асмик. – Такие чудеса, каких никто еще не знал… Ну прямо сказка!

Ребята, перебивая друг друга, начали рассказывать деду обо всем, что они видели в пещерах.

– Все, что находится в пещерах, оставлено людьми, в этом сомневаться не приходится, – убежденно говорил Армен. – Надо только выяснить, как они поднялись туда. Это единственное «чудо», которое я хотел бы разгадать.

– А вот скажи-ка, дедушка, не ты ли обронил это, когда в молодости охотился? – спросил Камо, показывая гильзу.

Старик внимательно осмотрел ее.

– Ведь говорил же я, что охотник Каро поднимался сюда. Значит, это он и стрелял, будь ему земля пухом! – разволновался дед. – Ну и храбрец был!.. В наших местах только у него и было такое ружье – это от его ружья гильза. В его времена люди на медведя с кремневкой ходили. Бывало, кремень упадет или не даст огня – беда! Встанет зверь на дыбы – и на охотника… Нужно мужчиной быть, чтобы в такую минуту не растеряться. А тогда медведей много было в этих горах.

– Да ведь здесь и дикие козы с трудом проходят! – изумился Камо. – Как же медведь на эти тропинки взбирался?

– На то он и медведь – мед его тянет. Одуреет от медового духа и идет…

– Как я! – засмеялся Грикор.

– Ах, Каро, Каро! Покойся в мире, Каро… Какое сердце у тебя было, каким ты был другом!.. – бормотал дед, сжимая в руках гильзу. Воспоминания взволновали его до слез.

Обмениваясь впечатлениями, они незаметно дошли до села.

Мальчики зашли к Араму Михайловичу рассказать обо всем, что они сегодня видели.

Арам Михайлович вначале слушал ребят спокойно, но понемногу волнение, охватившее Камо, передалось и ему: он встал и несколько раз прошелся по комнате.

– Ну, что же вы придумали? – спросил он ребят. – Как вы хотите попасть в пещеру?

Посмотрев на Камо, Армен неуверенно сказал:

– Перекинем через пропасть пожарную лестницу… как мост…

– По лестнице подняться можно, но моста из лестницы не сделаешь. Сколько метров будет от вершины скалы до отверстия пещеры?

– Метров шестьдесят.

– Значит, надо найти или сделать веревочную лестницу такой длины и по ней спуститься сверху… Тебе, Камо, надо поехать в Ереван – ты тамошний, и тебе будет легче найти что нужно.

Арам Михайлович задумчиво потер лоб.

– Впрочем, о главном-то я и не подумал, – сказал он, остановившись перед Камо. – Ведь мы не имеем права древности трогать – значит, нам нельзя и в пещеры Чанчакара входить.

Однако, взглянув на ребят, учитель понял, что огорчил их.

– Мы идем за пчелами, какое нам дело до древностей! – нашел выход Армен.

– Ну да, только за медом! – оживился Грикор.

– Ладно, – улыбнулся учитель, – назовем наш поход «предварительной разведкой», а археологов пригласим после.

На другой день Камо выехал в Ереван.

По этой дороге Камо не проезжал со времени войны. Многое переменилось здесь за эти годы.

От берегов озера Севан до самого Еревана шоссе шло параллельно реке Зангу, то подходя к ней, то извиваясь вдоль подножий гор, спускающихся к реке.

В ущельях раздавался скрежет машин, грохот взрываемых скал. Склон горы, по которому проходило шоссе, вздрагивал от подземных колебаний: пробивали тоннели для Зангу.

Автомобиль, в котором ехал Камо, остановился: проходил поезд. По специально построенной ветке он подвозил в ущелье Зангу экскаваторы и разные машины для строящихся станций.

Поезд прошел. Когда автомобиль выехал на гребень последнего склона, перед Камо во всей своей красоте открылась Араратская долина. С одной стороны вдоль этой долины, зеленой и плодородной, тянулись отроги Малого Кавказского хребта, с другой – параллельно им – обнимал ее хоровод армянских гор.

Далеко-далеко, в глубине горных хребтов, сверкнула зигзагообразная серебряная ленточка: это была река Аракс, отделяющая Союз Советских Социалистических Республик от Ирана и Турции.

Покрытая, словно белой чалмой, облаками, далеко в небо уходила вершина Большого Арарата – высочайшей из гор Малой Азии. На ее верхних склонах серебром отливали снежные поля. Рядом с ней, похожий на сахарную голову, возвышался Малый Арарат.

– Подождите немного! – попросил Камо у шофера. – Давайте еще поглядим, что делается здесь.

Он перевел взгляд с горных вершин на Араратскую долину.

Окутанные прозрачной фиолетовой дымкой, лежали здесь, в зелени полей и садов, селения. Вперемежку с тополями, такие же стройные, протянулись к небу трубы новых заводов-гигантов.

– Как жарко сейчас в Араратской долине! – сказал один из спутников Камо.

– Жарко, – подтвердил его товарищ. – Но потому-то нигде фрукты так не ароматны и не сладки, как в Араратской долине.

В это время внимание Камо привлекла новая, незнакомая ему картина.

Сбоку от шоссе из-за скалистых склонов гор вырывалась и мчалась по своему новому цементному ложу большая бурная река. Играя и пенясь, она несла свои воды Араратской долине.

– Что это за река? – с удивлением спросил Камо. – Реки здесь не было…

– Это Зангу. Ее привели сюда по тоннелям, – ответил шофер с такой гордостью, точно и сам он был причастен к строительству этих тоннелей.

Машина спускалась в долину. Еревана еще не было видно, но уже ощущалось его дыхание.

На вершине одного из холмов, вблизи от Канакера, черные машины выбрасывали воду, которая в белой кружевной пене падала вниз.

– И этого раньше не было, – сказал Камо.

– Это водонасосная станция, – ответил ему спутник. – Электронасосы поднимают сюда воду из ущелья Зангу, а затем направляют ее по каналам на орошение новых виноградников.

«Ведь здесь совсем недавно была пустыня!..» – думал Камо.

Но он еще более был поражен, когда увидел город. На ранее безводных, каменистых, полных змей и скорпионов холмах, окружающих Ереван, теперь возвышались новые громадные постройки – заводы, фабрики. Влево от них раскинулись беленькие поселки. В молодых садах, окружающих домики, весело журчали животворные воды Зангу…

Еще один поворот – и перед путниками возник Ереван, расположенный в одном из уголков Араратской долины, с трех сторон окруженный холмами, утопающий в зелени садов.

Сердце Камо затрепетало от восторга. В Ереване он родился.

Машина остановилась. Легко спрыгнув, Камо пошел по дороге, пролегающей среди садов. С обеих сторон из-за оград с деревьев свешивались словно солнцем насыщенные абрикосы.

– Откуда ты, сыночек, из каких мест? – ласково спросила у Камо пожилая женщина, стоявшая у забора одного из садов.

– Я живу на берегу Севана.

– Севана?.. Ну, погоди, коли так, поешь абрикосов – у вас их нет. – И женщина, не обращая внимания на смущение Камо, насыпала ему полную шапку абрикосов.

Да, у них, в безлесном краю, нет ни садов, ни фруктов. Камо даже видел их редко.

Абрикосы были сочные, душистые. Недаром их считают армянским плодом, а родиной их – Араратскую долину. Ни по вкусу, ни по аромату, ни по красоте с ереванскими не сравнятся никакие абрикосы в мире…

С сердцем, полным радости, вошел Камо в Ереван.

Как быстро вырос и похорошел его родной город!

Вот на месте старой улочки в квартале глинобитных домов проходит теперь красивый проспект имени Сталина. По обеим его сторонам стоят большие, роскошные дома из черного, красного, розового и кремового туфа.

Город построен на пластах вулканического пепла, когда-то, тысячелетия назад, покрывшего эту местность и слежавшегося цветными слоями – драгоценными туфами. Вот почему для постройки новых зданий ереванцам не нужно привозить камень издалека.

• Предыдущая
• 24/74
• Следующая