Вкус желания - Кендрик Шэрон - Страница 8

• Предыдущая
• 8/28
• Следующая

— Вы понимаете, что вы делаете? — сердясь больше на себя, чем на него, спросила Джессика.

— Мы оба прекрасно понимаем, что я делал. — | Сальваторе уже почти полностью владел собой, в отличие от нее. — Мы собирались заняться любовью. И ты этого хочешь.

В его голосе звучала уверенность. Такая же абсолютная уверенность, граничащая с самодовольством, была написана и на его красивом лице. И видеть это было тем более невыносимо, что это была чистейшая правда. Она желала этого мужчину больше, чем кого-либо.

Джессика опустила глаза и снова вспыхнула, только сейчас заметив, что ее платье задрано до бедра. Она опустила подол дрожащими руками и на миг прикрыла веки, охваченная чувством стыда и презрения к себе. Сальваторе забавлялся с ней — разве она не видела выражение его лица?

—Может быть, я этого и хотела несколько мгновений, потому что растерялась, — с усилием произнесла она, — но мы с вами ни о чем таком не договаривались.

Сальваторе еще не отвергала ни одна женщина, и уж тем более уборщица! К тому же его тело уже жаждало продолжения, и впервые он не мог с собой совладать.

— Я что-то не припомню, чтобы мы составляли предварительную договоренность на этот вечер, — процедил он сквозь зубы.

— Вы попросили меня сопровождать вас на ужин, и только. — Джессика почувствовала раздражение. Самоуверенный мужлан! — Или вы думали, что я отдамся вам, стоит только щелкнуть пальцем?

— А разве нет? — бросил он. — И если память меня не обманывает, ты ничуть не возражала против моего поцелуя. Даже наоборот.

Джессика сжала кулаки:

— А, так вы решили, что достаточно привезти бедную уборщицу в Найтбридж, накормить ее ужином и она уже будет счастлива отблагодарить вас за вечер прямо в вашем лимузине?

Сальваторе метнул на нее испепеляющий взгляд, но ответил вполне спокойно:

— Откровенно говоря, я даже не задумывался об этом. Просто все произошло само собой.

Джессика едва не задохнулась от нового оскорбления. Значит ли это, что ему было все равно, кого целовать?

Какое счастье, что она все-таки прислушалась к голосу здравого смысла! Ну поехала бы она с Сальваторе, занялась бы с ним любовью — и что потом? А потом он отослал бы ее домой как игрушку, от которой получил все, что захотел, мгновенно потеряв к ней интерес! Может, даже дал бы ей денег на такси...

— Это обычное явление, — нарушил молчание Сальваторе. — Такое случается между мужчиной и женщиной. Ночь, интимная атмосфера, близость, внезапно вспыхнувшая страсть. Не понимаю, стоит ли поднимать из-за этого такой шум?

Джессика упрямо продолжала смотреть в окно. Сальваторе был виден только ее профиль. Он потянулся, чтобы заправить волосы ей за ухо, и сердце Джессики снова дрогнуло. В этом жесте была нежность, чего она никак от него не ожидала. Она чуть отвернулась, отклоняясь от его пальцев, и сказала:

— Возможно, в мире, где живете вы, все именно так и происходит, но я смотрю на вещи несколько иначе.

— Если ты думаешь, что, играя в недотрогу, тем самым возбудишь мое любопытство, тогда, боюсь, мне придется тебя разочаровать. Я испытал на себе практически все женские уловки, поэтому не трать понапрасну время, если уж решила меня завлечь.

Сальваторе разочарованно вздохнул. Надо же было так заблуждаться! Или ему просто хотелось верить, что он наконец-то встретил женщину, которая будет так же откровенна в поступках, как и на словах? Ну вот, он в очередной раз убедился, что, к какому бы социальному кругу ни принадлежала женщина, к обычным хитростям прибегают все.

Джессика гордо вскинула голову. Ею владел такой гнев, что она даже не подумала о том, что, вступая с ним в перепалку, она рискует своим местом.

— Прошу прощения, синьор Кардини, — едко ответила она, — но у меня и в мыслях не было затевать игры, в которых вы меня обвиняете. Да, я приняла ваше предложение сопровождать вас на ужин, но мной двигало обычное любопытство. Я никак не рассчитывала, что вы решите продолжить этот вечер со мной в постели. Я имею в виду... на заднем сиденье вашего лимузина. И раз уж я оказала вам сегодня небольшую услугу, то хотела бы попросить вас отвезти меня домой. Или вы рассчитывали, получив от меня порцию любви, сбыть меня какому-нибудь таксисту?

Уже произнеся последние слова, Джессика пожалела, что не сдержалась, так как выражение лица Сальваторе иначе чем ошеломленным назвать было нельзя. Однако ее триумфу не было суждено длиться долго. Глаза Сальваторе сверкнули, как два голубых лезвия. Голос его был так же холоден, как металл:

— По-моему, ты забываешься, милая моя. Нуда ладно! Ты действительно оказала мне сегодня небольшую услугу, поэтому я сделаю вид, что ничего не слышал. И что бы ты обо мне ни думала, моя машина доставит тебя домой. Правда, уже после того, как я вернусь к себе.

Он нажал на кнопку возле своего сиденья, отрывисто велел водителю ехать домой. Не обращая больше никакого внимания на Джессику, Сальваторе включил свет, достал какой-то документ и целиком погрузился в его изучение.

Самое неприятное заключалось в том, что, хотя Сальваторе и усердно изучал документ, точнее, делал вид, что изучает, его мысли кружились вокруг девушки, которая сидела напротив него. Он просто не узнавал и не понимал себя. Джессика не была сексапильной, да и красивой ее назвать было нельзя, но каким-то непостижимым образом она завладела его помыслами. Особенно после того, как он уже держал ее молодое, упругое тело в руках, вдыхал аромат недорогих духов, смешанных с запахом женского тела, касался ее гладкой бархатистой кожи, ласкал округлую тугую грудь...

Черт возьми, она завела его не на шутку, в то время как он думал, что полностью владеет собой и контролирует ситуацию!

И еще одно приводило его в замешательство. Джессика ведь призналась, что испытывает такое же влечение, как и он, и однако же она оттолкнула его. Сам по себе этот факт уже был невероятен, ведь до нее ни одна женщина не отталкивала Сальваторе Кардини. Он привык к этому, и у него не укладывалось в голове — какая-то уборщица посмела обойтись с ним так, как не обходилась ни одна светская дама!

Об этом думал Сальваторе, бреясь на следующее утро в своей ванной. А может, именно этим и объяснялся прилив неожиданного физического влечения к ней?

С неохотой Сальваторе признал, что, каковы бы ни были намерения Джессики, ей отлично удалось это сделать. Желание горело в нем — пока еще маленьким костром, — грозя превратиться в пылающий, готовый взорваться в любую секунду вулкан. Чтобы не дать этому огню разгореться, он спустился в бассейн, в котором провел чуть больше часа, принял душ, позавтракал и стал заниматься делами. К тому часу, когда большинство людей только просыпается, Сальваторе уже успел поговорить с Австралией, но томительное чувство, в котором он пребывал с прошлого вечера и из-за которого плохо спал ночью, не ослабевало.

Он не был похож на самого себя: рассеянный, взволнованный, раздраженный. Ему даже казалось, что от него исходит слабый запах, которым сегодня утром все еще был пропитан салон лимузина, — этот запах клубники и нежности, который буквально въелся в его кожу накануне и от которого ему пришлось избавляться с помощью горячего душа.

Сальваторе чертыхнулся про себя, когда понял, что вместо того, чтобы читать договор, он сидит, уставившись в окно, и думает о Джессике. Проявив недюжинную силу воли, он все-таки закончил все дела, требующие немедленного решения. Просматривая список неотложных дел — не пропустил ли он чего? — Сальваторе даже заскрипел зубами от досады.

Он же обещал встретить своего друга Джованни, самолет которого прилетал сегодня вечером из Нью-Йорка! Такого за ним раньше не водилось. И все эта чертова Джессика! Проклиная то ее, то себя, Сальваторе вскочил, чтобы успеть встретить Джованни, когда позвонила его секретарша и сказала, что рейс по каким-то причинам был отменен.

• Предыдущая
• 8/28
• Следующая