Выбери любимый жанр

Между небом и тобой - Мэй Сандра - Страница 19


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

19

Испытывая чувство вины, я встала, посетила очень понравившийся мне санузел, поправила парик и отправилась в гости к Джонни, чтобы поблагодарить его за заботу. На душе у меня было легко и спокойно. После наших с ним бесед я окончательно убедилась, что предо мной не бандит, а просто немного запутавшийся парень, честный, верный, красивый — и, стало быть, мне нет никакой нужды притворяться дальше. Я намеревалась рассказать Джонни всю историю от начала до конца, чем и снять груз с его истосковавшейся в уголовном обществе души.

В самом деле, все складывается просто прекрасно, разве нет? Я доплыву до Рио, потом доберусь до Карупано, оттуда до Пуэрто-Рико или уж сразу до Багам… Меня ждут на одном из островов, бунгало забронировано на мое имя, и совершенно нет необходимости предъявлять документы, потому что это уже Штаты. Я отдохну, приду в себя, созвонюсь с Эбби и ее мужем, и они помогут мне восстановить мои утраченные документы. Стоп!

Я резко затормозила посреди коридора и хмуро уставилась на огнетушитель в стеклянном шкафчике.

Все это прекрасно, но ведь Рио и Карупано — это не Штаты. И документы мне в любом случае понадобятся. А то, что я путешествую по поддельным документам, уже является преступлением, так что Джонни Огилви отпускать никак нельзя! Он должен довезти меня до места, хотя бы и до Пуэрто-Рико, а согласится он на это только в том случае, если будет уверен, что я — Пилар. В крайнем случае — Элисон Руис.

Мрачная и озадаченная столь неразрешимыми противоречиями, я постучала в каюту к Джонни и вошла, не дожидаясь ответа…

А вот зря! Потому что Джонни Огилви имел обыкновение спать голышом, в чем я немедленно и убедилась.

Если бы я была лет на десять моложе, то вылетела бы из каюты немедленно, от смущения, но я была взрослой тетенькой и не могла пропустить такое шоу.

Он был самым красивым мужчиной, которого я когда-либо видела. Почти идеальное телосложение, гладкая кожа, роскошная мускулатура — в Джонни все было прекрасно, даже многочисленные и разнообразные татуировки, которые украшали его тело в самых неожиданных местах.

Плечи и предплечья — слава Ирландии! — украшали традиционные кельтские узоры, драконы и пики, стилизованные листья клевера, ладьи и луки.

На груди, напоминавшей два перевернутых бронзовых блюда, красовались пантера с оскаленной пастью и голая тетка в тунике. Вокруг пупка шла витиеватая надпись рунами. В паху, повыше черных завитков волос, — замысловатый китайский иероглиф. На левом бедре — ползущий вниз к колену дракон (кстати, выбитый очень искусно и в два цвета). Правое бедро было элегантно прикрыто простыней, как и еще некоторые части тела, впрочем настолько выдающиеся, что тут одной простыней и не обойдешься…

Тетка в тунике явно выбивалась из общего стиля татуировок, и я подошла поближе, чтобы рассмотреть рисунок. Склонившись над бесчувственным телом Джонни Огилви, я внимательно рассматривала бесстыжую бабу, когда поняла, что на меня кто-то смотрит. Оказалось — это Джонни.

Он лежал и совершенно спокойно смотрел на меня, даже не думая прикрыться или с воплем скатиться с постели. В темных глазах плескался смех. Я — ну почему я-то?! — почувствовала, что краснею.

— Извини, но я заинтересовалась твоими татуировками…

— Понимаю, понимаю. Нравятся?

— Не все. Вот с этой теткой как-то непонятно…

— Это одна из первых. Армейская. Разве ты не видела у Пабло такую же? Мы с ним выбили ее после… одного случая.

— А, ну да… я и смотрю, что-то знакомое…

— Только Пабло был куда терпеливее, поэтому она у него с крыльями. Это Фемида.

— Ну да. С крыльями. Фемида. А где повязка на глазах и весы?

— Очень болезненное место. Весы можно и не пережить. Кто ты такая?

— Что?

Джонни вдруг быстро сел, схватил меня за запястье и сильно дернул на себя. Я совершила недолгий и, будем надеяться, грациозный полет, в конце которого очутилась на постели Джонни Огилви в довольно беспомощной позиции. Сам Джонни навалился на меня сверху, и в темных глазах горел очень нехороший огонь… впрочем, меня, развратницу, это мало волновало. Куда интереснее было то, что Джонни почти голый, да и на мне всего лишь легкий сарафан…

— Кто ты такая?

— Сбрендил? Амнезия посетила? Шутки шутишь?

— Я серьезен как никогда. У Пабло нет и не было такой татуировки. Он не переносил боли. Мы с ним хотели выбить одинаковые рисунки, но он отказался на первом же сантиметре.

— Но…

— Подружка Пабло не может знать, кто такая Фемида. Весы, повязка… не тот уровень.

— Я начитанная!

— Похожая на Кармен золотистая блондинка с голубыми глазами? Уставший ангел на кровати в мотеле?

— Что-о?!

— Я, может, и неудачник, но не идиот. Мне тридцать пять лет, я повидал мир и знаю людей. Ты можешь быть кем угодно, но только не уголовницей. Признаюсь, ты сбила меня с толку, когда накинулась на того фотографа…

— Я, понимаешь ли…

— «Замастырить туфту» про документы не говорят. Это значит «ввести в заблуждение следователя». И «фраер» — это гражданский. Про своего брата-уголовника так ни за что не скажут — это оскорбление. Ты знаешь блатные слова, но ты не блатная. Кто ты?

— Джонни, я…

— Ты заняла место Пилар Эстевес, подружки Пабло, матерой уголовницы. Он хотел сказать об этом, но не успел — умер. Ты выбралась из тюрьмы, ты использовала деньги и план Пабло, ты водишь за нос меня — кто ты?!

— Пусти меня, мне больно!

Джонни выпустил мои руки, и я торопливо села, стараясь не смотреть на его крепкую грудь, расписанную синими разводами татуировки. Поправила машинально парик, потом сердито сорвала его с головы. Ну и ладно! Пусть так!

— Я сама хотела все рассказать, с самого начала, но тут все так начало складываться… Я просто растерялась. Испугалась. Я никогда не попадала в такие ситуации, понимаешь?

— Нет, не понимаю.

— Хорошо. Тогда слушай. Меня зовут Джессика Микаэла Каэрвен Гвендолен Мойра Паркер Макфарлан…

Он оказался прекрасным слушателем, ирландец Джонни Огилви. Он ни разу меня не перебил и ни разу не отвел глаз. При этом на его смуглом лице не отражалось ни-че-го — ни осуждения, ни сочувствия. Он просто очень внимательно слушал.

А я сама себе порадовалась. Оказывается, я очень хороший рассказчик. Мне бы книжки писать, вот что! Ей-богу, выберусь отсюда невредимой — начну писать книжки, решено! Да, так о чем я?

Джонни! Он слушал и молчал, а потом я договорила до конца, выдохлась, перегнулась через моего безмолвного слушателя и взяла с тумбочки графин с водой. Выпила почти половину и посмотрела на Джонни.

— Все. Конец истории. Убьешь меня здесь или скинешь за борт?

Он криво усмехнулся.

— Если честно, для начала я бы выпил чего-нибудь крепкого.

Я пожала плечами, слезла (с неохотой) с его постели и отправилась к шкафчику, в котором просто обязан был помещаться мини-бар. Ну и в общем и целом он там и помещался. Только, скажу я вам, у моряков странные представления о понятии «мини». В шкафчике стояли литровая бутылка джина, литровая бутылка виски, ма-аленькая баночка колы и три стакана. Ах да, еще пакетик орешков. Соленых, к пиву.

Я развернулась к Джонни и помахала ему джином и виски. Он подумал и указал на джин. Хороший выбор, от виски у меня голова болит.

Я снова вернулась на кровать, мы налили джин в стаканы, мрачно посмотрели друг на друга, чокнулись и выпили. Огненная вода — так совершенно справедливо его называют индейцы. В смысле, джин. По моему горлу прокатился клубок огня, провалился в пустой и голодный желудок, выжигая любую флору и фауну, которая, возможно, попадалась ему на пути. Потом вдруг стало очень жарко и очень весело, а еще потом я залилась радостным смехом, потому что окончательно поняла: все мои проблемы решены раз и навсегда! Теперь их будет решать Джонни — а я глупая и нетрезвая блондинка.

Эта мысль принесла мне столько радости, что я сидела и заливалась хохотом, а Джонни смотрел на меня с терпеливым отвращением. Потом он отобрал у меня стакан и решительно плеснул туда еще огненной воды.

19
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело