Женщина в белом - Коллинз Уильям Уилки - Страница 55

• Предыдущая
• 55/149
• Следующая

Щепетильность графа была, возможно, достойна всяческой похвалы и уважения, но что-то в его манерах усилило мою неохоту быть замешанной в это дело с подписями. Если бы все это не имело отношения к Лоре, ничто не могло бы заставить меня согласиться быть свидетельницей. Но при виде ее взволнованного лица я решила, что лучше пойти на какой угодно риск, чем оставить ее без поддержки.

– Я охотно останусь здесь, – сказала я, – и, если у меня не найдется повода для придирок, можете положиться на меня как на свидетельницу.

Сэр Персиваль посмотрел на меня пронизывающим взглядом, как бы желая что-то сказать. Но его внимание отвлекла мадам Фоско. Графиня поднялась с кресла, уловив взгляд, брошенный ей мужем. Очевидно, ей приказывали покинуть комнату.

– Оставайтесь, не уходите, – сказал сэр Персиваль.

Мадам Фоско взглядом испросила приказаний, получила их, сказала, что предпочитает удалиться, и хладнокровно ушла. Граф зажег пахитоску, вернулся к цветам на подоконнике и занялся их окуриванием, глубоко озабоченный уничтожением тли.

Тем временем сэр Персиваль отпер нижний ящик одного из книжных шкафов и вынул оттуда лист пергамента, сложенный в несколько раз. Он положил его на стол, отогнул последнюю складку, а остальное крепко придерживал рукой. Перед нами была чистая полоса пергамента с небольшими отметинами для проставления печати. Все, что там было написано, находилось в свернутой части документа, которую он придерживал рукой. Лора и я поглядели друг на друга. Она была бледна, но на лице ее не было ни колебаний, ни страха.

Сэр Персиваль окунул перо в чернила и подал его своей жене.

– Вы подпишите ваше имя вот здесь, – сказал он, указывая ей на надлежащее место, – затем подпишитесь вы, мисс Голкомб, и вы, Фоско, – напротив этих двух отметин. Подите сюда, Фоско! Подпись не засвидетельствуешь, мечтая у окна и окуривая цветы.

Граф бросил свою пахитоску и присоединился к нам, небрежно засунув руку за свой красный пояс и пристально глядя в лицо сэру Персивалю. Лора с пером в руках тоже глядела на своего мужа. Сэр Персиваль стоял между ними, опершись на сложенный пергамент, лежавший на столе, и бросал на меня такие зловещие и вместе с тем смущенные взгляды, что выглядел скорей как преступник за решеткой, чем как джентльмен в своем собственном доме.

– Подписывайтесь здесь, – повторил он, быстро оборачиваясь к Лоре и снова указывая на пергамент.

– Что именно я должна подписать? – спокойно спросила она.

– Мне некогда объяснять, – отвечал он. – Двуколка у подъезда, мне надо ехать. К тому же, даже если бы у меня было время, вы все равно ничего не поняли бы. Это чисто формальный документ, с разными юридическими терминами и тому подобными вещами. Ну, скорей! Подпишите ваше имя, и поскорей покончим с этим.

– Но ведь мне надо знать, что именно я подписываю, сэр Персиваль, прежде чем проставить свое имя.

– Ерунда! Какое отношение имеют женщины к делам? Повторяю вам – вы все равно ничего не поймете.

– Во всяком случае, дайте мне возможность попытаться понять. Когда мистеру Гилмору надо было, чтобы я подписалась под чем-нибудь, он всегда заранее объяснял мне, для чего это нужно, и я его всегда понимала.

– Полагаю, что он так и делал. Он был вашим служащим и был обязан давать вам объяснения. Я ваш муж и не обязан делать этого. Вы намерены еще долго задерживать меня? Я вам снова повторяю: читать все это сейчас нет времени – двуколка у подъезда и я спешу. Да подпишетесь ли вы наконец или нет?

Она все еще держала перо в руках, но не решалась подписываться.

– Если моя подпись обязывает меня к чему-то, – сказала она, – согласитесь, что я имею право знать, в чем состоит мое обязательство.

Он схватил пергамент и сердито стукнул им по столу.

– Ну, говорите начистоту! – вскричал он. – Вы всегда отличались правдивостью. Не беда, что здесь мисс Голкомб и Фоско. Скажите прямо, что не доверяете мне!

Граф вынул руку из-за пояса и положил ее на плечо сэру Персивалю. Тот раздраженно стряхнул ее. Граф с невозмутимым спокойствием снова положил руку ему на плечо.

– Сдержите ваш необузданный нрав, Персиваль, – сказал он. – Леди Глайд права.

– "Права"! – вскричал сэр Персиваль. – Жена права, не доверяя своему мужу!

– Несправедливо и жестоко обвинять меня в недоверии к вам, – сказала Лора. – Спросите у Мэриан, не права ли я, желая узнать, к чему обязывает меня подпись, прежде чем подписаться.

– Я не потерплю никаких обращений к мисс Голкомб! – оборвал ее сэр Персиваль. – Мисс Голкомб не имеет к этому никакого отношения.

Пока что я молчала и предпочла бы молчать и дальше. Но Лора повернулась ко мне с таким страдальческим выражением на лице, а поведение ее мужа было настолько несправедливым, что ради нее я решила высказаться.

– Простите, сэр Персиваль, – сказала я, – но смею думать, я имею некоторое отношение ко всему этому, как один из свидетелей. Я считаю возражение Лоры совершенно основательным. Что касается меня, я не могу взять на себя ответственность засвидетельствовать ее подпись, прежде чем она не поймет, что за документ она подписывает.

– Хладнокровное заявление, клянусь честью! – крикнул сэр Персиваль. – В следующий раз, когда вы навяжетесь в чей-нибудь дом, мисс Голкомб, советую вам помнить, что хозяину дома не платят за гостеприимство, становясь на сторону его жены в делах, которые вас не касаются!

Я вскочила на ноги, как будто он меня ударил. Если бы я была мужчиной, я сбила бы его с ног и тут же оставила бы его дом, чтобы никогда, ни под каким видом больше сюда не возвращаться. Но я была всего только женщиной – и я так горячо любила его жену!

Слава богу, эта горячая любовь помогла мне сдержаться, и я молча опустилась на стул. Лора поняла, как мне было больно, поняла, как трудно мне было сдержаться. Она подбежала ко мне со слезами на глазах.

– О Мэриан, – тихо шепнула она, – если бы моя мать была жива, она не смогла бы сделать для меня больше, чем ты!

– Вернитесь и подпишите! – крикнул сэр Персиваль из-за стола.

– Подписаться? – шепнула она мне на ухо. – Я сделаю, как ты скажешь.

– Нет, – отвечала я. – Правда на твоей стороне. Ничего не подписывай, прежде чем не прочитаешь.

– Идите сюда и подписывайтесь! – еще громче и яростнее закричал сэр Персиваль.

Граф, наблюдавший за Лорой и мной с неослабевающим вниманием, вмешался во второй раз.

– Персиваль, – сказал он, – я помню, что нахожусь в присутствии дам. Не забывайте и вы об этом, прошу вас.

Онемев от гнева, сэр Персиваль обернулся к нему. Крепкая рука графа медленно сжала его плечо, и спокойный голос графа тихо повторил:

– Будьте добры, не забывайте и вы об этом.

Они посмотрели друг на друга. Сэр Персиваль медленно высвободил свое плечо, медленно отвел глаза от взгляда графа, угрюмо посмотрел на документ, лежавший на столе, и заговорил с видом укрощенного зверя, но совсем не как человек, осознавший свою неправоту.

– Я никого не хотел обидеть, – сказал он. – Но упрямство моей жены вывело бы из терпения и святого. Я сказал ей, что это простая формальность, – чего еще ей нужно? Можете говорить все, что угодно, но долг жены – не противоречить мужу. Я вас спрашиваю в последний раз, леди Глайд, подпишетесь вы или нет?

Лора подошла к столу и снова взяла в руки перо.

– Я подпишу с удовольствием, – сказала она, – но относитесь ко мне как к разумному человеку. Мне все равно, какая бы жертва от меня ни потребовалась, лишь бы это никому не повредило и не привело ни к чему плохому...

– Кто требует от вас каких-то жертв? – прервал он ее с плохо сдерживаемым раздражением.

– Я хотела сказать, – продолжала она, – что я готова пойти на всевозможные уступки, только бы это не задевало мою честь. Если я не решаюсь поставить свое имя под документом, о котором совершенно не знаю, за что вы так сердитесь на меня? Мне горько, что вы относитесь к щепетильности графа Фоско гораздо снисходительнее, чем к моей.

• Предыдущая
• 55/149
• Следующая