Тридцать дней, тридцать ночей - Манн Кэтрин - Страница 20

• Предыдущая
• 20/27
• Следующая

Оказавшись внутри, Кейт сама не смогла сдержать изумленный возглас. Из большого круглого холла шли сводчатые галереи в открытые комнаты. С каждой стороны уходили наверх две лестницы. Посередине они соединялись. Она могла поспорить, что полотно Пикассо на стене не репродукция.

Шеннон коснулась ее локтя:

— Ваши вещи отнесут наверх.

— У нас почти ничего нет. — Кейт передала свою сумку с фотоаппаратом и рюкзак Дженнифер дворецкому. — Дуарте сказал, что люди его отца…

— Все уже приготовили. У семьи Медина всегда так, — произнесла Шеннон с еле заметным техасским акцентом. — Пойдемте во внутренний двор. Я хочу вас познакомить со своим сыном Колби.

Двигаясь за ней, Кейт вспомнила, что у невесты Антонио есть трехлетний сын от первого брака.

Они прошли через библиотеку со стеллажами до потолка, двигающейся лестницей и мозаичным полом. В углу под световым люком стоял горшок с апельсиновым деревом, источающим приятный аромат. Потолок украшали фрески, изображающие конкистадоров. Кейт отвела от них взгляд, когда они добрались до двустворчатой стеклянной двери, выходящей во внутренний двор с бассейном.

Светловолосый мальчик побежал от няни к матери. Рассмеявшись, Шеннон подхватила сына на руки и поцеловала.

— Чем бы ты хотела сегодня заняться? — с улыбкой спросила она Дженнифер.

Кейт поняла, что ей нравится эта милая женщина, которая так непринужденно общается с ее сестрой.

— А что ты мне можешь предложить? Ты уверена, что плавать в океане слишком холодно?

— Ты можешь искупаться в бассейне. Вода в нем подогревается. — Шеннон подняла выше Колби, который заерзал у нее на руках. — Еще здесь есть домашний кинотеатр и целая куча фильмов на любой вкус. А еще совсем недавно оборудовали зал для спа-процедур. Там делают массаж, маникюр и педикюр.

Дженнифер захлопала в ладоши:

— Здорово. Я хочу, чтобы мне накрасили ногти на ногах. Здесь не нужно надевать зимние ботинки.

Рассмеявшись, Шеннон поставила заскучавшего у нее на руках сына на пол и направилась к барной стойке.

— Ты моя единомышленница.

— Что это значит? — спросила Дженнифер.

Шеннон наполнила три стакана лимонадом — несомненно, только что приготовленным.

— Мы с тобой сестры по духу. — Она передала Кейт и Дженнифер стаканы. — Я все готова отдать за массаж ступней.

— Когда Кейт выйдет замуж за Арти, — карие глаза Дженнифер загорелись от восторга, — мы станем настоящими сестрами, потому что ты выйдешь замуж за его брата.

Шеннон поперхнулась лимонадом:

— Арти?

Кейт с трудом сдержала улыбку:

— Он предпочитает, чтобы его называли Дуарте.

Наблюдая за тем, как быстро Дженнифер впускает этих людей в свою душу, Кейт чувствовала собственное бессилие. Как ей через месяц объяснить сестре, что никакой свадьбы не будет? Она все сильнее злилась на Дуарте.

Дженнифер взяла ее за руку:

— Я знаю, что за Арти, точнее, за Дуарте выходишь замуж ты, но я уже чувствую себя принцессой.

В восемнадцать лет Дуарте ушел из отцовского дома и приложил большие усилия, чтобы построить свою собственную жизнь. Только прилетая на этот остров, он вспоминал о своем королевском происхождении. Даже неформальный ужин в особняке его отца выходит за рамки нормы, особенно если посмотреть на него глазами обычных людей. Однако маленький сын Шеннон сказал, что эта комната нравится ему больше других, потому что через стеклянные стены и потолок видно деревья и ты чувствуешь себя как в джунглях.

Во время ужина Кейт в основном молчала. Она лишь отвечала на вопросы, которые ей задавали. Дуарте почти убедил себя в том, что дело в усталости, но когда она поднялась после обеда в свою комнату и принялась разбирать купленные для нее вещи, энергия в ней била через край.

Дуарте решил, что тянуть время нет смысла, и лучше сразу все выяснить.

— Скажи мне.

— Сказать что? — Она резко обернулась. Ее глаза неистово сверкали. — Знаешь, многим людям более понятны распространенные предложения, чем команды.

Ее странный ответ окончательно сбил его с толку.

— Объясни мне, что тебя так разозлило. Только не лги, будто все хорошо.

Кейт подошла ближе:

— Я и не собиралась ничего отрицать. Просто ждала, когда мы с тобой останемся наедине.

— Тогда давай поговорим.

Она толкнула его кулаком в грудь:

— Ты не имел права вмешиваться в мою жизнь и привозить сюда Дженнифер.

Подобного обвинения в свой адрес он меньше всего ожидал.

— Я подумал, что встреча с сестрой сделает тебя счастливой.

— Ты знаешь, как было сложно устроить ее в то специализированное учреждение? — процедила она сквозь зубы. — Что, если ее место займет кто-нибудь другой? Я потратила почти все свои сбережения на то, чтобы определить ее туда.

— Я позабочусь о том, чтобы этого не произошло.

Она издала возмущенный возглас:

— Ты не имеешь права принимать подобные решения. Ты не несешь за нее ответственности. Скажи, как тебе удалось ее оттуда забрать? Возможно, мне следует подыскать для нее другое место, если там такая плохая охрана. Ее может похитить кто угодно.

Дуарте понимал ее точку зрения, но не мог с ней согласиться.

— Я уже говорил тебе, что отправил туда свою собственную охрану. Мои люди круглосуточно наблюдают за учреждением. — Увидев, как напряглись ее черты, он добавил: — Кстати, оно и вправду хорошее. Похоже на пансион. Ты хорошо заботишься о своей сестре.

— Специфика моей профессии такова, что я постоянно нахожусь в разъездах. Когда отец бросил нас, мне нужно было, чтобы за Дженнифер кто-нибудь присматривал, пока я работаю. Я очень долго искала подходящее место. — Ее грудь вздымалась и опускалась, щеки порозовели. — Я никогда не смогу простить администрации учреждения, что они отдали Дженнифер постороннему человеку, не предупредив меня.

Ее слова разозлили Дуарте. Он не привык ни перед кем отчитываться в своих действиях.

— Я не посторонний человек. Благодаря изданию, в котором ты работаешь, все знают, что я твой жених. В том учреждении знают, кто я такой. Хавьер действовал от моего имени. У нас здесь достаточно людей, чтобы заботиться о Дженнифер. Она ни в чем не будет нуждаться. Если ты не заметила, твоей сестре здесь очень нравится.

— Конечно, нравится. Тем сложнее ей будет возвращаться к ее привычной жизни. Я не могу себе позволить, — она сделала охватывавающий жест рукой, — все это. Я не хочу, чтобы она привыкла к роскоши, привязалась к людям.

Теперь ему все стало ясно. Он провел ладонью вниз по ее руке:

— Ты не хочешь привязываться.

Она резко отстранилась:

— Через три недели ты уйдешь из моей жизни. Мы вместе меньше недели. Скажи мне честно, ты ведь хочешь серьезных отношений со мной не больше, чем я хочу стать частью твоего безумного мира. Этому нужно положить конец, прежде чем кому-то будет причинена боль. Мы должны вернуться к нашему первоначальному соглашению.

Черта с два!

— Ты думаешь, что, если мы пойдем на попятную, это сотрет из нашей памяти то, что случилось прошлой ночью и сегодня днем? Ты сможешь это забыть? Лично я — нет.

Ее взгляд был прикован к нему. По ее выражению лица было видно, что она вспоминает волшебные мгновения их близости. Ее щеки разрумянились, глаза стали огромными как блюдца.

Внутри него разгорелось пламя желания.

Насколько проще была бы его жизнь, если бы он не встретил на своем пути эту женщину!

— Дуарте, я не забыла ни на секунду, — прошептала она.

В этот момент он понял, что не променял бы ни на что это взаимное влечение. Он знал, что Кейт тоже не может его контролировать. Он шагнул ей навстречу, ее руки обвили его шею, и их губы слились в поцелуе.

Затем они рухнули на стоящую рядом кровать.

Неделю спустя Кейт фотографировала Дженнифер, которая лежала в гамаке, привязанном к двум пальмам. В руке она держала новый айпод, в ухе у нее был маленький наушник, другой свисал с края гамака, и из него доносилась приглушенная музыка.

• Предыдущая
• 20/27
• Следующая