Ярослав Мудрый - Павлищева Наталья Павловна - Страница 19
- Предыдущая
- 19/26
- Следующая
А отец разве не так? Он тоже старался со всеми замириться, воевал с братом за Киев, даже убил его, но после-то собрал русские земли в кулак, вернул все отцово, что растерял Ярополк, и правит миром.
Молодой князь, сам того не сознавая, оценивал правление своего отца. Он отбрасывал в сторону убийство дяди Ярополка, понимая, что по-другому князь просто не мог, не потому что должен был мстить, а потому что иначе не стал бы великим князем, остался сидеть в Новгороде под рукой старшего брата. Где-то в глубине души шевельнулась нехорошая мысль, что Новгород поставляет великих князей Руси, значит, придет и его очередь? Но Ярослав не первый, даже если не брать в расчет Изяслава, то Святополк имеет больше прав на Киев, всем ведомо, что он Ярополчич. Что же тогда? Делить Русь с братом или идти на него войной? Князь постарался отбросить такую мысль, но она упорно возвращалась.
Только к утру Ярослав решил для себя, что думать о Киеве пока рано, надо взять в руки Новгород, а это будет не очень легко, тем более рядом нет опытного Блуда. Если справится с непокорным вольным Новгородом, то сможет стать и великим князем Руси. А для этого именно сейчас надо выкинуть все мысли о Киеве и думать только о Новгороде. И с Коснятиным ссориться никак нельзя. Пока нельзя.
Утром, увидев сына Добрыни, Ярослав невольно поморщился, у отца в Новгороде будут десятки глаз и ушей, это не Ростов, князь Владимир всегда будет знать, что и как делает сын. Заметив его недовольство, Коснятин нахмурился, ишь ты какой! Здесь он, сын Добрыни, хозяин, каким был при жизни его отец Добрыня, и не молодому князю поперек опытного боярина вставать! Это не укрылось от Ярослава, сработала привычка, воспитанная Блудом, поспешил исправить оплошность, поморщился снова и объяснил боярину:
– В дороге пришлось с татями столкнуться, немного ногу поранил, как наступлю, так точно по горячим углям…
Коснятин снисходительно усмехнулся: всем известно, что Ярослав хром с рождения, чего уж тут на татей сваливать? Но и тут молодой князь его перехитрил, взялся за левую ногу, мол, эта побаливает, и с удовольствием заметил, как призадумался боярин, вспоминая, на какую же ногу хром князь.
Ярослав, не теряя времени даром, велел созвать бояр и старших людей Новгорода, чтобы познакомиться сразу со всеми. Но для начала отправился к епископу. Иоаким Корсунянин возглавлял Новгородскую церковь бессменно со своего появления в Новгороде вместе с Добрыней и крещения города. Он не стал селиться в Городище, где хорошо укрепленный двор, перебрался на другую сторону и там поставил свои палаты. Ярослав, мальчиком уже бывавший в Новгороде вместе с отцом при жизни старшего брата Вышеслава, помнил деревянную Софию, но не помнил епископских палат, наверное, его туда не приглашали. Теперь, оглядывая выросший вокруг двора епископа Иоакима крепкий детинец, князь мысленно восхитился. Хорошо сидит епископ! Но свой двор все же решил ставить не рядом, а на другой стороне, близь Торга. Князь должен жить рядом с центром города, а у Новгорода это Торг, ни к чему сидеть далеко.
Епископ внимательно смотрел на молодого князя, он уже знал, что сын Владимира отличается умом, даже хитростью, что грамотен, что боголюбив. Встретившись с проницательными глазами епископа, Ярослав не отвел своих серых, внимательных глаз. Это понравилось Иоакиму, он подумал, что, став для князя духовным наставником, сможет влиять на его правление, только действовать надо осторожно, заметно, что не слишком доверчив молодой князь. Целуя длинную жилистую руку епископа, Ярослав отметил для себя, что рука теплая, а пальцы слегка сжали его руку.
– Легка ли была дорога, сын мой?
– Осилил с Божьей помощью, владыко… – Ярослав не стал рассказывать о нападении татей по пути, ни к чему епископу это знать. Но Иоаким сразу показал, что хорошо осведомлен обо всем, что происходит в его землях.
– А про татей, какие чуть не погубили, забыл?
Ярослав виду не подал, что изумлен, чуть поморщился:
– Недостойно князя о таком вспоминать…
– Слишком много таких развелось на Руси, о том помнить надо. У князя с дружиной есть чем защититься, а купцов и других людей немало обижают. – У епископа был свой резон поговорить об этом с Ярославом. – Да ладно, после о том побеседуем. Добро пожаловать, князь, в Новгород, рад такому решению князя Владимира. Хорошего князя дал городу.
– Благодарствую на добром слове, владыко, – чуть склонил голову Ярослав, ему было приятно слышать добрые слова в самом начале своего княжения.
Иоаким в ответ улыбнулся:
– Наслышан, князь, о твоем правлении в Ростове. Разумно правил, да только епископу Феодору мало помогал.
Ярославу очень хотелось ответить, что тому и помогать не в чем было, сидел тихо в Суздале, никому не мешая. Но правильно, что сидел, Ростов не та земля, какую крестить с налета можно, там на многие годы все затянется. Хотел ответить, да промолчал, и это не ко времени, он в Новгород надолго, потому еще успеет объяснить все епископу.
Иоаким понял все по-своему, решил, что епископ Феодор просто был слаб, чтобы верно наставлять молодого князя, оттого правил Ярослав хорошо, а вот крестить мерю не смог. Надо сразу взять князя под свою опеку, стать духовным наставником. Все киевские князья выходили из Новгорода, о том Корсунянин ни на миг не забывал, только всегда жалел об излишней мягкости Вышеслава. Этот, похоже, не такой, этот сможет стать Великим князем, вон как глянул! А вместе с ним в Киев переберется и Иоаким…
Так началось новгородское правление князя Ярослава Владимировича.
И здесь мы очень мало знаем о том, как жил Ярослав Владимирович. Кажется, женился на некоей Анне. Кажется, у него родился сын Илья и, возможно, дочь Агата. Построил Ярославово городище, первым стал жить часть года вне самого города – в своем дворце в Ракоме. Открывал школы, чтобы обучались грамоте дети бояр и купцов. Сажал грамотных переписчиков, чтобы множились книги…
В общем, жил и княжил. Сталкивался ли он с Коснятиным? Наверное, но до самого 1014 года ничего ни о стычках, ни о самом Ярославе Владимировиче в русских летописях нет. Да и в иных источниках тоже. Это просто был очередной новгородский князь, сын князя киевского. Один из… Пока не пришла его пора.
Справились ли Борис в Ростове и Глеб в Муроме? Нет, Ярослав в своих опасениях оказался прав. Глеба просто не пустили в город. С юным князем отправилась немалая дружина и большое количество священников во главе с Илларионом. Зря князь Владимир рассчитывал на разумные речи своего любимца, речи речами, а жизнь брала свое.
Муром не встречал князя хлебом-солью. Муромчане были готовы принять самого князя, но, прослышав, что с ним священники, которые станут крестить людей, собрали всю племенную рать и заперлись за стенами. Конечно, киевляне могли бы и осадить Муром и попросту нанести городу урон, но воевода хорошо понимал, что тогда они наверняка не вернутся обратно. Киев далече, а лес на Муромской земле действительно глухой…
Киевская дружина встала неподалеку от города. Шли день за днем, но Муром ворот не открывал. Глеб ходил сам не свой, что делать, вернуться в Киев к отцу? Нельзя. Взять город в осаду? Тоже. Ему на помощь придет все племя, вырежут по одному, и не только священников.
К князю попросился один из дружинников, сказал, что муромский, потому места здешние знает. Глеб только успел подумать, чем он может им помочь, как воевода уже о чем-то расспрашивал дружинника, кивая головой.
Поговорив, воевода Велич обратился к князю:
– Здесь неподалеку есть укрепление, погост, еще со времен княгини Ольги стоит. В нем жить можно, подновим только кое-что.
Услышавший такие речи Илларион рассердился:
– Негоже князю от муромы на погосте прятаться!
Велич даже отмахнулся от него:
– Никто прятаться и не собирается, только жить где-то надо! В город не пустят, что, стоять под стенами будем, пока помощь из Киева не подойдет?
- Предыдущая
- 19/26
- Следующая
