Экспресс-знакомство - Морган Сара - Страница 17

• Предыдущая
• 17/28
• Следующая

Кейти вздрогнула:

— Значит, ты остался один, с отцом?

— Нет, не один. В некоторых аристократических английских семьях коллекционируют мебель времен эпохи Ренессанса. Мой отец коллекционировал женщин. А у этих женщин были дети. Но этими детьми мой отец никогда не интересовался. Он интересовался только самим собой.

Кейти тихо подошла к Натаниэлю — ее босые ноги неслышно ступали по полу — и положила ему руки на плечи. Пальцы почувствовали бугры мышц, напрягшиеся под кожей.

— Кто спас тебя тогда? Как ты выжил?

— Мой сводный брат Джекоб. Он был старше и не в первый раз вытаскивал меня из озера. — Что-то мелькнуло в его глазах. — Джекоб вытащил меня тогда из воды, помог отдышаться и увел подальше от монстра, пока тот не напился до такого состояния, что совершенно забыл о моем существовании.

— Натаниэль…

— Все в порядке. Тебе не надо искать правильные слова. Даже такой добрый и светлый человек, как ты, не сможет найти ничего хорошего в таком человеке, как мой отец.

— Он… жив?..

— Нет. Он умер, когда мне было девять лет. — Голос Натаниэля стал ожесточенным. — Ты думаешь, что самое страшное ты уже услышала? Спроси меня о том, как он умер, Кейти. Задай мне этот вопрос.

Атмосфера вокруг них все сгущалась.

— И… как он умер?

— Мы все приехали домой на каникулы. Моя сестра, воспользовавшись отсутствием отца, отправилась на танцы в соседнюю деревню. Ей было всего лишь четырнадцать лет, но она уже была очень красивой. В тот вечер сестра решила покрасоваться перед всеми. Губная помада, мини-юбка… — Натаниэль умолк, лицо его побледнело. — Все было бы хорошо, если бы он не вернулся домой раньше обычного.

— Твой отец?

— Он увидел, как она флиртует с парнями в деревне, и дома схватился за кнут.

Кейти вздрогнула, слишком ясно представив себе эту картину:

— Отец… избил ее?

— Он хотел изуродовать мою сестру, чтобы парни больше не заглядывались на нее, но, напившись, озверел настолько, что забил бы ее до смерти, если бы Джекоб не остановил его. И все это время я стоял рядом, дрожал и кричал: «Прекрати! Прекрати!» — Натаниэль взглянул на свои трясущиеся руки. — В ту ночь я понял, что это значит — чувствовать себя беспомощным. И бессильным.

— Натаниэль, ты же был ребенком! Что ты мог сделать?

— Мы должны были наброситься на него. Но мы просто кричали, Себастьян и я, — срывающимся голосом произнес Натаниэль. — И в тот момент, когда я подумал, что он сейчас убьет мою сестру, в дверях появился Джекоб.

— Он остановил твоего отца?

— Он… его убил. — Натаниэль повернул голову и взглянул на нее. Глаза его были пустыми. Усталыми. — Это произошло случайно. Джекоб оттолкнул его. Отец был настолько пьян, что упал и ударился головой о ступеньки, а потом… — Брови его сдвинулись. — Было так много крови… Крови моего отца, крови Аннабеллы — ее красивое лицо превратилось в месиво. Джекоб застыл на месте от шока. А отец мой был мертв.

Так, значит, Аннабелла — его сестра?

Переваривая этот факт, Кейти замерла, не зная, как вести себя перед лицом такой боли.

— Я не знаю, что сказать. Мне очень жаль…

— А мне не жаль! — Повернувшись, он притянул ее к себе. Глаз его потемнели от гнева, как штормовое море. — Мне не жаль, Кейти. Я стоял там и думал: «Слава богу, с этого дня все прекратится». И нисколько не жалел отца. Теперь ты знаешь, кто я на самом деле. Твой мир и мой мир не соприкасаются даже краешками. — Натаниэль так резко отпустил ее, что она покачнулась.

— Ты чувствуешь себя виноватым потому, что не жалеешь о случившемся? Но ведь ты был ребенком, Натаниэль! — Она обхватила его за талию.

— Он был моим отцом, а я ненавидел его. Я — чудовище.

— Ты — человек. — Горло ее сжалось от слез. Она обвила руками его сильную шею. — Ты не чудовище, Натаниэль. Ты был маленьким мальчиком, который хотел и заслуживал отцовской любви. — Кейти прижалась губами к его груди, будто это прикосновение могло облегчить ему боль. — У тебя нет причин чувствовать себя виноватым.

— Я не защитил свою сестру.

— Ты был ребенком!

Его красивый рот искривился в язвительной улыбке.

— Нам не позволяли быть детьми.

Они секунду стояли молча, затем Кейти подняла голову:

— Что произошло с Джекобом?

— Нашлись дорогие адвокаты в элегантных костюмах. И они уладили дело.

Вот так, в нескольких словах была описана страшная трагедия семьи.

— Но ведь вам надо было дальше жить. Кто заботился о вас?

— Сначала Джекоб. Но настал день — и он уехал. — В сумеречном свете сверкнули голубые глаза. — Аннабелле было особенно тяжело. Она очень любила его. Считала Джекоба единственным надежным человеком в нашей очень ненадежной семье. — Натаниэль криво усмехнулся. — Это ее ошибка. Если ты никого не любишь, тебе невозможно причинить боль. Аннабелла любила — и поэтому очень страдала.

«Если ты никого не любишь, тебе невозможно причинить боль».

Вот почему он избегал всяких отношений! Не потому, что не верил в любовь. А потому, что связывал любовь со страданиями.

— Уйдя со сцены в ту ночь, ты все время повторял: «Я должен предупредить Аннабеллу». О чем ты хотел предупредить ее, Натаниэль? Что случилось в день премьеры?

— В зале я увидел… Джекоба. — Натаниэль замолчал, а потом с трудом выдавил: — Мы не встречались двадцать лет.

— Ты не видел его с тех пор, как он… ушел из дома?.. — Кейти не смогла скрыть потрясения.

— Мы не были крепкой семьей, — усмехнулся Натаниэль. — И эта встреча после долгой разлуки меня вряд ли обрадовала. Я все время думал об Аннабелле. Мне надо было предупредить ее, что он вернулся.

Значит, Натаниэль не был вовлечен в какой-то сложный любовный треугольник, о котором думала Кейти. Сбежав со сцены в самом начале спектакля, Натаниэль Вольф всего лишь хотел защитить сестру, которую он не смог защитить много лет назад.

Сердце Кейти защемило от боли при мысли об одиноком маленьком мальчике, забитом и заброшенном теми, кто должен был любить его…

До них доносился тихий шелест волн, набегавших на берег, воздух наполняли сладкие ароматы тропических цветов. Райская жизнь… Но в памяти Натаниэля сохранились другие картины — жестокость, побои, одиночество, предательство.

Мать ушла от них. Отец пил и часто распускал руки. И неудивительно, что Натаниэль так цинично отзывается о семейных отношениях.

— Ты разговаривал с Аннабеллой?

— Мы обменялись сообщениями.

— Сообщениями? И все? И даже не поговорили?

— Ведь это семья Вольфов, — насмешливо произнес Натаниэль. Вытянув руку, он сорвал яркий цветок гибискуса, росшего возле террасы. — Если прошлое и научило нас чему-то, то это умению выживать в одиночестве. Эсэмэска — вполне достаточно для Аннабеллы.

— Но ты ведь любишь свою сестру! — Кейти сообщила этот как факт, а не задала вопрос. — И Джекоб…

— Когда я увидел его в первом ряду, то почувствовал безудержный гнев, но это чувство относилось не к Джекобу, а к той ночи, когда отец избивал Аннабеллу. — Натаниэль уставился на цветок в своей руке. — Я сбежал, так и не поговорив с Джекобом. И по-прежнему не хочу с ним говорить. Это все осталось в прошлом. И я не хочу туда возвращаться.

Теперь Кейти догадалась, чьи телефонные звонки он упорно игнорировал.

— Вам надо поговорить! — заявила она.

— Поговорить… — Тон его был насмешливым. Он повернулся к ней и воткнул алый цветок в ее волосы. — Вот ответ Кейти на все жизненные вопросы.

— Если ты никогда не говорил о том, что случилось той ночью, то сейчас настало время сделать это.

— Какой смысл? — Глаза его были холодными и пустыми. — Мы не можем изменить того, что было. Не можем изменить себя.

— Но можем изменить будущее! И настоящее. И свое отношение к прошлому. Ты не должен оставлять Аннабеллу на произвол судьбы, ведь ты хочешь помочь ей. И… я рада, что ты поговорил со мной.

— Ну конечно! Теперь у тебя есть скандальная история, которую можно продать прессе.

• Предыдущая
• 17/28
• Следующая