Ключи к мечте - Джамп Ширли - Страница 27

• Предыдущая
• 27/28
• Следующая

– Да.

– Тогда почему…

– Не хочешь лимонада? Или чаю со льдом?

– Пожалуй, предпочту чай, спасибо, – произнес Линк. – И жду ответа на свой вопрос.

Молли направилась в кухню. Линк последовал за ней и уселся за маленьким столом у окна, за которым виднелся цветущий сад.

Она достала из холодильника чай, разлила его по бокалам и бросила несколько кубиков льда.

– С лимоном?

– Да, спасибо.

Еще несколько секунд Молли нарезала аккуратные ломтики лимона, которые опустила в бокал Линка. Наконец стало ясно, что избегать ответа дальше нельзя. Поставив перед мужчиной бокал, Молли села напротив.

– Я видел эту программу.

– О. – Так вот зачем он здесь! Потому что ему не понравилась ее работа. – Мне очень жаль, если…

– Она просто великолепна! Это куда лучше того, что я надеялся получить. – Линк наклонился, доверительно глядя на девушку. – Ты словно прочла мои мысли.

– Я прочла твои записи, – напомнила Молли.

– Нет, ты вышла за рамки моих записей. Как тебе это удалось?

– Я просто… делала свою работу. Для этого ты меня и нанял.

Роки вошел в кухню, принюхиваясь к незнакомцу. Линк усмехнулся и почесал песика за ухом. Тот удовлетворенно фыркнул и привалился к ноге мужчины теплым боком, оставив на дорогих брюках шерсть.

Линку, казалось, было все равно.

– Ты взяла за основу идею и превратила ее в нечто потрясающее. Твои задумки… – Он покачал головой. – Мне очень понравилось, например, что, поиграв за кузнечика, детям необходимо поймать живых насекомых, исследовать их и, введя правильные ответы, продвинуться на следующий уровень. Ты сумела связать мир техники и природу.

– Я всего лишь следовала твоим указаниям.

– Нет, ты сделала гораздо больше, – улыбнулся Линк. – Это просто потрясающе! Наша программа открыла для «Кертис системс» совершенно новое направление.

– Я рада. – Молли поднялась, не в силах больше смотреть на Линка и с трудом сдерживая слезы.

Как всегда, в его голове только бизнес…

– Так ты приехал поблагодарить меня? – спросила она.

– Да. И… и кое-что объяснить.

В следующий миг Линк уже стоял за ее спиной, дразня запахом своего одеколона. Молли боялась оборачиваться. Ей казалось, он с легкостью прочтет все ее мысли.

И поймет, что она в него влюбилась.

Линк осторожно заставил ее повернуться:

– Возможно, ты поймешь, почему я принимал такие решения, если я кое-что тебе расскажу.

– Хорошо, – кивнула Молли.

По крайней мере, она должна выслушать Линка. Тогда будет легче забыть его. И посвятить себя ребенку.

– Мой брат Маркус родился с пороком сердца. Еще младенцем он перенес операцию, но доктора сказали, что могут быть осложнения. Он должен был соблюдать осторожность и принимать лекарства. – Линк вздохнул. – Но мой брат был не из таких. Настоящий сорвиголова – любитель лазить по деревьям и кататься на лыжах. Ему хотелось радоваться жизни, а не трястись над своим здоровьем. Он говорил, что родители и так достаточно за него беспокоятся, чтобы заниматься этим самому. Все время забывал принимать лекарства – а может, специально их не пил. Мне кажется, он ненавидел свою болезнь, считал ее слабостью.

– Могу поспорить, родители здорово за него переживали, – произнесла Молли, уже начавшая чувствовать себя матерью.

Он мрачно кивнул:

– Постоянно. Когда мы еще жили вместе, мама следила за тем, чтобы он пил лекарства и ходил к врачу. – Линк умолк. – Затем наши родители попали в автокатастрофу. – Он покачал головой и отвернулся к окну, глядя на сад. – Они не выжили. Отец умер на месте, мама – позже в больнице.

Молли погладила Линка по спине, пытаясь этим жестом передать свое сочувствие.

– Наверное, это было ужасно. Я помню, как плохо было мне, когда умер мой отец. А я ведь была старше.

– Тогда мне было восемнадцать, Маркусу – шестнадцать. Последнее, что сказала мне мать: «Позаботься о своем брате. Приглядывай за ним вместо нас». Я так и поступал. Когда Маркус завел семью, все подумали, что он наконец остепенится. Но нет, он продолжал кататься на лыжах. Забывал про таблетки. И не раз оказывался в больнице. Мы договорились: я остаюсь главным, отвечаю за его лекарства и больницу, а он может притвориться, что живет как все. Маркус даже жене не рассказал о своей болезни. – Линк вздохнул. – Но я об этом не знал.

Вот теперь поведение Линка обретало смысл.

– Нельзя во всем винить себя. Всякое в жизни случается…

Он резко развернулся:

– Мне можно и нужно во всем винить себя. Хочешь узнать, где был я, когда у брата отказало сердце? Напивался в баре. Думал, что веселюсь и отдыхаю.

– У тебя был отпуск. Иногда нужно расслабиться.

– Я должен был позаботиться о своем брате, Молли, а не…

– Не что?

– А не сидеть в баре, думая, что брат может разок позаботиться о себе сам.

Эти слова вырвались хриплым шепотом. Линк, казалось, съежился, как будто последняя струна, удерживавшая его, лопнула.

– Ты не должен винить в этом себя, Линк. У всех…

– Нет, Молли, должен. И я виню во всем себя. Какой брат может так поступить?

– Каждый, кто хочет жить своей жизнью и заслуживает этого, – произнесла Молли, жалея, что не может собрать воедино осколки его сердца и склеить их. – Твои родители не хотели бы, чтобы ты забросил собственную жизнь. И Маркус тоже бы этого не хотел.

– Я должен был быть рядом. Должен был…

Молли крепко обняла его:

– Ты сделал все, что мог, Линк!

– Он звонил мне. А я не ответил… Потому что не хотел работать. Я хотел отдохнуть.

– Это не эгоизм, Линк, это человеческая природа. Ты всегда отвечаешь за все сразу. Иногда нужно пожить и своей жизнью.

Линк покачал головой. В уголках голубых глаз собрались слезы. Молли снова и снова повторяла, что он ни в чем не виноват, что это не грех.

Наконец он замер, пытаясь свыкнуться с мыслью о том, что не сделал ничего плохого.

– Если бы я ответил на звонок, то, возможно…

– Возможно. А возможно, никакой разницы бы не было. Неужели ты думаешь, что твой брат хотел бы, чтобы ты до конца своих дней изводил себя этим?

Линк тяжело вздохнул:

– Нет.

Однако Молли поняла, что ее утешение не имеет никакого значения. Он все равно считал, что должен расплачиваться за преступление, которого не совершал.

– Помнишь, что ты рассказывал мне о камнях на озере Мид? – спросила она.

– О камнях? А они тут при чем?

– Ты сказал, что они не меняются. Остаются все теми же, год за годом. Они не двигаются, никуда не ходят, не растут. Ты похож на них, Линк. Ты не двигался и не рос на протяжении всех этих лет со дня смерти брата. Если не считать той ночи в баре, когда мы познакомились. Тогда ты ненадолго стал тем человеком, каким мог бы быть, если б перестал стоять на месте.

– Молли, ты не понимаешь…

– Я все понимаю, Линк. Тебе просто нужно перестать быть камнем. Позволить себе жить. – Она провела ладонью по его щеке. – Хватит расплачиваться за преступление, которого ты не совершал.

– И что? Стать отцом? Молли, ты даже не представляешь, как сильно я этого хочу! Но что, если… – Он посмотрел на ее живот. – Что, если я повторю ошибку? Вдруг наш ребенок родится нездоровым?

– А если нет? Какие могут быть гарантии, Линк? Родителям остается только делать все, что в их силах.

– Как ты?

Молли кивнула, чувствуя, как слезы начинают обжигать глаза:

– Я пытаюсь.

– Тогда почему ты уехала?

Она вздохнула и отвернулась:

– А зачем мне было оставаться? Чтобы стать еще одной строчкой в твоем расписании? Нет, Линк. Мне нужно все. Семья. Муж. Рождество с елкой и подарками.

– Для человека, который хочет всего, ты прекрасно ухитрилась избежать начала серьезных отношений.

– Что ты имеешь в виду? Я пыталась достучаться до тебя…

– Ты не сказала мне правды до тех пор, пока не осталось другого выбора.

Молли сжала бокал с чаем:

– Потому что это не та новость, которую принято выпаливать с порога. К тому же ты сразу дал мне понять, что не из тех, кто заводит семью.

• Предыдущая
• 27/28
• Следующая