Ледяное проклятье - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов" - Страница 14
- Предыдущая
- 14/60
- Следующая
Обрадованный неожиданной встречей, я махнул рукой на сон. Мы засиделись за рассказом о моих злоключениях почти до самого утра. Благо один из ниргалов исправно нес стражу, а остальные двое сидели чуть поодаль и словно прислушивались к беседе, изредка поводя по сторонам отблескивающими под лунным светом шлемами.
Рыжий с Тиксой, начисто позабыв о морозе, завороженно слушали, а я в красках повествовал о случившихся после нашего расставания событиях. Говорил о тяжелом путешествии до самого мертвого озера, о том, как я карабкался на вершину обледеневшего зиккурата Тариса Некроманта, о гробнице из багрового камня, о моей беседе с древним злом и о финале нашей встречи — когда меня захлестнуло цепью и утащило под воду, следом за неистово бьющимся внутри саркофага Тарисом. Если честно, в том, что Тарис прямо таки бился внутри саркофага и ломал свои изогнутые когти о каменную крышку, я вовсе не был уверен. Просто немножко приукрасил события — уж больно понравились мне вытаращенные глаза гнома и рыжего, когда я в красках живописал свои приключения. Рассказал я и о том, как очнулся на берегу озера и как обнаружил, что превратился в кусок льда, как нашел в могиле кусок ограненного горного хрусталя с растущими из него ледяными щупальцами. Зловещим и слегка подвывающим голосом описал гигантский скелет со светящимися багровыми углями-глазницами, о костлявой руке, сомкнувшейся на моей ноге, — в это момент Тикса отчетливо заклацал зубами, а Лени судорожно сглотнул и несколько раз осенил себя священным знаком Создателя.
В общем, посидели мы очень неплохо, и помимо того, что отвели за разговором душу, я совершенно неожиданно для себя узнал нечто весьма интересное. Стоило мне описать перстень с печаткой и назвать имя «Кассиус Ван Лигас», как Лени пораженно ахнул и подпрыгнул на месте.
— Кассиус Ван Лигас! Святой Создатель! Милостивый и Всемогущий!
— Ты знаешь это имя? — вздрогнув, задал я уже ненужный вопрос.
— Да любой мальчишка из самой захудалой деревни знает это имя, господин! Ведь я же рассказывал о нем Гвиндесу — тому магу илюзорий, что попал в лапы красноглазых пауков! Помните, господин? Вы же рядышком сидели!
— Ты хотел сказать — магу иллюзий, — поправил я Лени и медленно кивнул. — Да, имя Кассиуса Ван Лигаса мне тоже показалось знакомым, и я все ломал голову, где я его слышал… ты хочешь сказать…
— Ну конечно, господин Корис! Это имя из легенды! Последний владыка острова Гангрис! Он был в том отряде, что шел за головой Тариса Некроманта! Правда, не с самого начала, а присоединился уже после той знаменитой битвы на острове, когда из восьмитысячного поселения в живых не осталось никого, а вся семья лорда Кассиуса погибла от руки самого Риза Мертвящего!
— Продолжай, Лени, — поощрил я рассказчика и качнул плечами, еще глубже погружаясь в сугроб, используемый мною в качестве мягкого кресла. — Только для начала скажи, кто такой Риз Мертвящий.
— Да вы что, господин! — Рыжий пораженно всплеснул руками, но тут же опомнился и, шлепнув себя ладонью по лбу, пробубнил: — Ах да… вы же не помните ничего. Ну так вот, Риз Мертвящий — это самый…
— Риз Мертвячий — это солдат Тариса! — не выдержал сидящий рядышком Тикса. — Большой солдат! Хитрый!
— Тикса! Ну чего ты лезешь? — возопил Лени, уязвленный до глубины души столь бесцеремонным вмешательством. — Чего лезешь? Я же рассказываю! Иди вон, по камням постучи молотком своим паршивым!
— Я сейчас твоя голова стучать! — пообещал гном, воинственно встопорщив бороду.
— А ну прекратить! — решительно вмешался я в разгорающуюся ссору и, пораженно покрутив головой, добавил: — И как вы друг дружку не поубивали, пока меня не было? Лени, продолжай говорить и не отвлекайся. А ты Тикса, слушай и, если он что пропустит, потом дополнишь.
— Ха! Чтобы я да пропустил! — фыркнул было рыжий, но, наткнувшись на грозный взгляд моих покрытых инеем глаз, осекся и живо сменил тему. — Риз Мертвящий — так звали самого грозного и умелого полководца, правую руку Тариса Некроманта. Настоящего его имени не знает никто — во всяком случае я не слышал, хотя помногу раз переслушал каждую легенду и сказку о тех временах.
— Понятно, — кивнул я, подтаскивая к себе сумку со своими заметками, письменными принадлежностями и прочими мелочами — я забрал свои вещи сразу же, как обустроил ниргалов. — А почему Мертвящий?
— Да потому, господин, что земля, по которой он прошел сам и провел армию, просто вымирала! Риз не оставлял в живых никого! Даже скот безвинный и тот топорами забивали, про людей несчастных и говорить-то нечего. Старики рассказывали, что когда началась война между Империей и западными провинциями, принц Тарис послал своего верного Мертвящего к замкам и землям тех западных дворян, что отказались вмешиваться в назревающую бойню и остались в стороне, а то и сохранили верность императору Мезерану. И в назидание остальным непокорным Риз сровнял их родовые замки с землей, выжег дотла деревни, села и почти полностью вырезал город Сильгала, что был на северном побережье, к западу от Ледяных Клыков. Целый город, господин! Всех под нож пустил, кровопийца проклятый! Говорят, черный дым и зарево огромного пожара были видны даже из столицы!
— Стоп, стоп, Лени, — остановил я разошедшегося не на шутку рассказчика. — Все, я уже понял — Риз был лучшим полководцем Тариса Некроманта, он же уничтожил вассальное поселение и семью лорда Ван Лигас, что привело к вступлению Кассиуса в отряд Листера Защитника, направляющегося за головой мятежного принца — хотя это в легендах говорится, что они якобы шли убивать младшего брата императора, а на самом-то деле… но это уже детали… В общем, Лени, я правильно тебя понял?
— Аг-га, — с запинкой кивнул рыжий, несколько ошалевший от моего краткого подведения итогов. — Все так и есть, господин.
— Ладно, — кивнул я, отпихивая от сумки с документами парочку излишне любопытных щупалец и доставая свою книгу для заметок. — Вернемся к лорду Кассиусу. Кто он вообще такой?
— Как кто, господин? Дык в точности, как вы — дворянин самый всамделишный, — шмыгнул носом Лени и посильнее закутался в одеяло. — Только он помер давно, а вы, слава Создателю, живы и здоров… и… и живы!
Покосившись на смущенно замолчавшего рыжего, Тикса пренебрежительно фыркнул:
— Главное — живой! Как домой придем, с Койном поговорить! Койн умный! Много всего знать и про лекарство для друг Корис тоже может знать! Вот!
— Угу, — хмыкнул я. — Хватит меня утешать. Лучше про Кассиуса расскажите! Как он умер?
— Как настоящий воин — в бою! — тотчас ответил Лени и, заметив зверское выражение моего лица, поспешно добавил: — Только это и знаю, господин: пал в битве с врагом, но успел забрать с собой самое малое две сотни вражеских солдат.
— Сколько, сколько? — переспросил я, решив, что Лени оговорился. — Ты, наверно, хотел сказать — два десятка. Да?
— Нет, господин Корис, — отрицательно мотнул головой Лени. — В легенде, что мне рассказывали, говорилось о двухстах поверженных врагах, а то и больше. Оно и неудивительно — боевой маг, как-никак!
— Знаешь, Лени, — горько усмехнулся я, — в последнее время я как-то перестал верить в правдивость древних легенд. Слишком уж часто в них все оказывается перевернуто с ног на голову. Что еще ты знаешь о Кассиусе? Какой у него был магический талант? Вода? Что-то со льдом?
— Больше ничего не знаю, господин, — вздохнул Лени; — В нашей деревне менестрели нечасто останавливались, все больше в вашем замке гостили, а старики изо дня в день одно и то же талдычили, какой уж тут интерес слушать по десятому разу?
— Ясно, — кивнул я. — Тикса, а ты?
Гном скорчил гримасу и развел руками, давая понять, что знает не больше Рыжего.
— Койн знать! Койн много сказка и легенда знать!
— Значит, тем больше причин добраться до дома поскорее, — улыбнулся я и, взглянув на медленно ползущую по ночному небосклону луну, велел: — Все, давайте-ка спать. Завтра у нас длинный день.
Отправив своих новоприобретенных спутников спать, я положил поверх коленей книгу для заметок и собрался увековечить услышанные и додуманные мною сведения на одной из чистых страниц, но меня ждал удар — чернила превратились в насмешливо поблескивающий под лунным светом кусок черного льда. Со скорбью поскребя напрочь замерзшие чернила ногтем, я чертыхнулся и вновь упаковал книгу и письменные принадлежности в сумку. Если раньше (до того, как попасть в ледяную ловушку), чтобы отогреть чернила, я ставил чернильницу на камень и пододвигал поближе к костру, то теперь такой метод вызывал у меня настоящий животный ужас. Придется положиться на свою многократно ушибленную голову и постараться ничего не забыть. А кто виноват в том, что я не могу написать ни слова? Я сам! Если бы не отдал в свое время магическое перышко в загребущие руки отца Флатиса, то сейчас вовсю строчил бы слово за словом! Ну не дурак ли?..
- Предыдущая
- 14/60
- Следующая
