Выбери любимый жанр

Вор - Коляда Николай Владимирович - Страница 9


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

9

Молчание.

ЮРИЙ (тихо, быстро). Мы приехали сюда. Легли спать. В твоей комнате. Сразу упали, как только разделись. Упали в темноте. Ты сказал мне тогда…

МАТВЕЙ (шепчет). Нет, нет, нет, нет, нет, не надо, не говори, Юра, я помню, нет, не надо, не надо, не надо, нет, нет, нет…

ЮРИЙ. Через пятнадцать минут в комнату вошла мама. Мы, видно, разбудили ее своим приходом. Она на мгновение включила верхний свет, посмотрела на твою постель, на нас…

МАТВЕЙ (очень быстро). Мы были пьяные. Мы были очень, очень пьяные, мы бы никогда, никогда, никогда бы…. Мы бы никогда, никогда бы, если бы не были пьяные… никогда…

ЮРИЙ. Она тотчас же погасила верхний свет и ушла.

Молчание.

Утром мы пили кофе. Чинно, благородно. Словно ничегошеньки не произошло. Улыбались друг другу, глядя бесстыдно в глаза. Вернее, не заглядывая в их глубину, а по поверхности плавали. Все трое не смотрели друг другу в глаза. Пили кофе именно здесь, на этой кухне. Мама сострила: «Третий лишний!» Я сидел на углу. «Семь лет не женитесь!» – снова пошутила она. Я улыбался. Третий лишний, да. Нож, вилка, салат, черный хлеб. Спасибо. Пожалуйста. Будьте добры. А потом – потом мне так захотелось взорвать это благородство вонючее. До ужаса захотелось. И потому я опустил руку вниз, под стол и что есть силы дернул за хвост кота, который жался к нашим ногам. Он заорал во всю глотку – бедный кот! – а я сделал вид, что ничего не произошло. Все так же улыбался. Нож, вилка, салат, черный хлеб, спасибо, пожалуйста. Мама смотрела на меня, как на пустое место. Мы оделись, вышли с тобой из подъезда. Ты утром стал совсем другой. Испуганный, трезвый, умный – мерзкий! Мы вышли из подъезда и как мыши кинулись в разные стороны, чтобы никогда в жизни не увидеться… И две недели – ни звука. Ни ты, ни я. Ну?!

Молчание.

МАТВЕЙ (закрыл глаза, рыдает). Я умоляю тебя… Прошу тебя, прошу! Всем святым умоляю, что у нас с тобой было святого, скажи мне: кто ты? Кто ты такой, скажи?! Ведь я же не сплю, Юра, я же все соображаю, я не схожу с ума, ты не привидение, нет! Мы познакомились с тобой только вчера ночью, на улице, возле магазина, только вчера… Скажи мне: кто ты? Кто ты? Кто ты? Если ты так развлекаешься, шутишь так, если ты… Не надо, прошу тебя… У меня сейчас сердце не выдержит… Кто ты? Что ты? Откуда ты?..

Пауза. ЮРИЙ смотрит на МАТВЕЯ.

Ты, наверное, дьявол, черт, наваждение какое-нибудь… Да, да, да… Откуда ты взялся здесь? С того света не возвращаются… Ты не знаешь этого… Ты не можешь знать этого, понимаешь?! Об этом только мы вдвоем знали и больше никто, никто больше… Только мы… Откуда ты знаешь, откуда… Откуда ты явился, кто ты, что ты… кто, кто, кто, кто, кто…

Молчание.

ЮРИЙ. Опять расплакался…. Как я ненавижу тебя за это! Снова глаза на мокром месте… Эх, Матвей, Матвей… Не я ли тебе говорил всегда: держи бодрей! Как ты любил всегда поплакать, помучаться, головой об стенку побиться, чтоб пожалели бы тебя только, несчастного… Всегда такой бабой, такой Манюркой был, и остался… Все над разбитой своей жизнью рыдал, над своим страшным своим влечением…

МАТВЕЙ. Тише, тише, тише… Нет, нет, нет…

ЮРИЙ. …над тем, что мама нам с тобой не разрешает встречаться, что нету из этой жизни выхода, что все запуталось, перепуталось в твоей голове… Все время ныл…. Ты и меня научил плакать. За компанию. Выпьем, обнимемся – и ревем, море разливанное! Нытик и трус…

МАТВЕЙ (плачет, смеется). А ты меня бил! Ты часто бил меня, помнишь?

ЮРИЙ. Да, я бил тебя. Жалея! Правильно делал. Учил. Правда, не на пользу пошло. Какой был, такой ты и остался. Зарабатывал, вот и получал на семечки…

МАТВЕЙ (хлюпает носом). А в тот раз, помнишь? Очень сильно ты меня побил… Помнишь, когда мама уехала на дачу…

ЮРИЙ. Ах, дача! Твоя с мамой дача…. Сколько раз мы с тобой прятались там. Осенью собирали яблоки. Ночь, костер, в реке вода холодная, а мы при луне голые… И черные птицы над домом вечером, а рано утром скрипит у окна старая яблоня…

МАТВЕЙ. Да, да, старая яблоня… Ее уже давно нет… Давно… А в тот раз мама уехала на дачу и мы с тобой остались здесь, в квартире, была осень, помнишь? И ты сказал мне в тот вечер, что так больше жить нельзя, сказал, что надо порвать с жизнью, насовсем, нельзя жить во лжи… Ты уговорил меня. Мы решили умереть вместе. Не было сил жить. Взгляды, намеки, разговоры… Не было сил… Ты закрыл в квартире все двери, форточки, балкон… включил на кухне газ… мы легли в одежде на кровать… и ты так прижался ко мне, так прижался…Как котенок носом теплым уткнулся мне в плечо и сразу, мгновенно, уснул, засопел, уснул спокойным сном ребенка… Рот чуть-чуть приоткрыл и засопел… Шепнул мне, что там, на том свете, нам никто не будет мешать… Все бормотал что-то, засыпая, ругался с кем-то, ссорился… Тебе было двадцать два, мне столько же, мы были совсем дети…. Ты уснул, а я все смотрел и смотрел на тебя… Я смотрел на твои губы, подернутые пленкой, потом прижал к ним палец, а ты не проснулся… Газ шипел, шипел… Я встал с кровати и выключил его. Открыл балкон, форточки. Снова лег рядом с тобой и уснул. Утром ты проснулся. Не открывая глаз, провел по моему лицу рукой, сказал легко и радостно: «Ну вот, мы и встретились…» Открыл глаза и долго смотрел в потолок, потом на меня… И когда все понял, стал бить меня… Как ты страшно кричал тогда, бил меня… Я думал, ты умрешь – так ты кричал…

ЮРИЙ курит. МАТВЕЙ сидит, закрыв лицо руками.

ЮРИЙ. Почему ты выключил газ? Ведь ты же часто думал в душе: «Хорошо было бы, если бы он умер – и все, я свободен, клубок распутан, за старое – больше никогда в жизни, покой, счастье…» Ушел бы на улицу и все, ну?!

МАТВЕЙ. Неправда… Никогда я так не думал… Неправда!

ЮРИЙ. Трус, думал!

МАТВЕЙ. Неправда, нет..

ЮРИЙ (молчит). Наверное, ты любил его. Но мыслишка подлая о его смерти иногда шевелилась на дне души. И он знал, что для тебя его смерть была бы выходом из положения. Ну, думал ты, убило бы его молнией, попал бы он под машину – чтоб красиво и чтоб ты здесь был бы не при чем…

МАТВЕЙ. Я любил его…

ЮРИЙ. Такая любовь была, что смерти ему желал… Он знал это. Да.

МАТВЕЙ. Нет, нет, нет, нет…

ЮРИЙ. Картинку за картинкой себе рисовал, ублажал душу свою, нытика: вот тебе сообщают о его смерти, вот ты несешься к месту происшествия, вот ты рыдаешь, никого не видя, и вместе с тем, видя всех оценивая взгляды – как все смотрят на тебя, именно на тебя, как все жалеют тебя, и какое на душе твоей облегчение и горе – все намешано! Ведь только потому тебе и сны такие снились: будто бы я умер и все такое прочее. Ты убил меня,Матвей.Только тогда, в больнице, ты вдруг понял, что я значу в твоей жизни и что станет с тобой, когда я умру. И вот я умер. Ты стал свободен. Что ты сделал в первую очередь? Ах, какая радость, отвел подозрения, женился – мол, нет, нет, я не голубой! Зачем ты женился?

МАТВЕЙ. Так надо было…

ЮРИЙ. Кому?

МАТВЕЙ. Надо было и все. Все женятся. На меня стали косо посматривать…

ЮРИЙ. Спас репутацию. Это нужно было обществу и отечеству…

МАТВЕЙ. Маме нужно было. Она никак не могла забыть тебя и не могла простить мне…

ЮРИЙ. Она нашла невесту.

МАТВЕЙ. Да.

ЮРИЙ. Давно ты не спишь с нею?

МАТВЕЙ. Давно. Очень. Мы – друзья.

ЮРИЙ. Наши руки – не для скуки. И с тех пор – никого?

МАТВЕЙ (торопливо). Нет, нет, нет! Никогда, никого, что ты… Я даже думать об этом боялся! Даже в мыслях себе такое… Никогда, нет, нет…

Молчание.

Я женился на женщине, которая меня никогда не любила. Она никого никогда не любила и не любит…. Я думал о детях. Наверное, я смог бы. Она сказала, что дети – лысая мерзость, которую незачем держать в доме, незачем их рожать, потому что плодить нищету – незачем…

9
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело