Тайна подружки невесты - Харпер Фиона - Страница 27

• Предыдущая
• 27/28
• Следующая

Номер и время рейса. Место назначения. Аэропорт.

Но вместо «Нью-Йорк» почему-то было написано «Неаполь». Да и почерк был не ее.

В своих мыслях и чувствах она разберется позже. Когда вернется из Нью-Йорка. Она не могла допустить, чтобы в самолете у нее случился нервный срыв, поэтому решила чем-нибудь себя занять, чтобы отвлечься. Например, собрать вещи.

Открыв крышку чемодана, она раздраженно вздохнула.

О чем она только думала, когда клала эту блузку? Она была в моде в прошлом сезоне.

Вынув блузку, Джеки обомлела, когда увидела то, что лежало под ней.

Это были самые нелепые шлепанцы, которые она когда-либо видела.

Ярко-бирюзовые с пластиковыми ракушками и морскими звездами.

Джеки протянула руку и осторожно провела ногтем по одному из лучей оранжевой морской звезды. Этого оказалось недостаточно. Тогда она достала шлепанцы и прижала их подошвой к груди, не замечая, что грязные подошвы оставляют следы на футболке.

Она не станет плакать. Не позволит себе.

Оторвав шлепанцы от груди, она аккуратно поставила их на пол подальше от чемодана, чтобы не мозолили глаза.

Ей нужно заказать такси.

Романо, Кейт и Сью стояли в очереди у регистрационной стойки.

Он знал, что это было глупо, но продолжал убеждать себя в том, что она появится до того, как они пройдут через металлодетектор и рентгеновские аппараты. До отправления их самолета времени оставалось все меньше и меньше, и вместе с ним таяли как дым надежды на появление Джеки.

Когда служащая за стойкой протянула ему его паспорт и посадочный талон, он почувствовал, что последняя ниточка надежды ускользнула. Кейт бросила взгляд в сторону входа и поджала губы.

Затем началась проверка.

Снимая с ленты конвейера сумочку Сью, он услышал у себя за спиной раздраженный женский голос:

— Вы видите у меня какую-нибудь ручную кладь?

Волоски у него на загривке встали дыбом. Уронив сумочку, он обернулся.

Женщиной, которая у металлодетектора нагрубила девушке из службы безопасности, была Джеки. По крайней мере, ему так показалось.

На ее лице не было ни капли макияжа, волосы были собраны резинкой в хвост. На ней была потрепанная лиловая флисовая куртка, тренировочные брюки и… Что это? Самые нелепые шлепанцы, которые он когда-либо видел.

Кейт застыла на месте, и Сью обняла ее.

Показав девушке в униформе свой паспорт и посадочный талон, Джеки подняла глаза и увидела их. На ее лице промелькнуло множество эмоций. Облегчение, испуг, радость. Когда девушка-офицер кивнула ей, она выпрямилась во все свои пять футов семь дюймов и с гордо поднятой головой прошла через рамку металлодетектора.

Несмотря на то, что Романо хотелось громко рассмеяться, он сохранил спокойствие. Джеки приняла верное решение, приехав сюда, но это было только начало.

— Извините, я опоздала, — произнесла она, откидывая с лица прядь волос, затем повернулась к Кейт. — Мне нужно с тобой поговорить.

Кейт сложила руки на груди:

— Хорошо.

— Здесь? — растерялась Джеки.

Ее дочь поджала губы и кивнула.

Джеки сделала глубокий вдох.

С чего начать? Ей столько всего нужно было сказать. Какую из речей, которые она репетировала в такси, выбрать?

Затем она вспомнила, как Романо разговаривал с Кейт. Главное не красота слов, а то, как они произносятся. Она знала, что должна начать с самого начала. Ей хотелось заключить Кейт в объятия, взять ее руки в свои, но напряженная поза Кейт говорила о том, что ей не следует даже пытаться. Лучшее, что она сейчас могла сделать, это посмотреть дочери в глаза и сказать правду. Никаких красивых фраз. Никакого блеска.

— Я дала тебе имя, — произнесла Джеки, чувствуя, что ее ноги становятся ватными. — Сразу после того, как ты родилась.

Глаза Кейт расширились.

— Правда?

Джеки кивнула:

— Но я никому не сказала. Это было секретное имя, которое знала только я.

Ее голос предательски дрожал, ей нужно было высморкаться. Кейт первая шмыгнула носом, и Сью достала из сумочки бумажные платки и дала обеим.

— Я знала, что мне придется… — у нее сдавило горло, и конец фразы дался ей с большим трудом, — тебя отдать.

Как только она это сказала, из ее глаз потекли слезы.

— С моей стороны было бы эгоистично его назвать. Это было бы несправедливо по отношению к твоим новым родителям.

Кейт подошла к ней ближе:

— Как ты меня назвала?

Джеки никогда еще не чувствовала себя так неловко.

— В тот первый день в больнице мне дали тебя подержать… — Она всхлипнула. — Соцработница сказала, что будет правильно, если я с тобой попрощаюсь. Она была добра ко мне… — Перед ее внутренним взором промелькнул образ из прошлого, и она улыбнулась. — Ее руки были толщиной с мои бедра, честное слово. От нее пахло перечной мятой и тальком. Простите… Я помню тот день до мельчайших подробностей.

Они вчетвером застыли на месте как вкопанные. Пассажиры, прошедшие контроль, обходя их, недовольно ворчали, но они вчетвером не сдвигались с места.

Джеки высморкалась.

— Обещайте, что не будете надо мной смеяться. Мне тогда было всего шестнадцать, и у меня был своеобразный взгляд на вещи.

Кивнув, Сью посмотрела на свою приемную дочь:

— Кому вы об этом рассказываете…

Кейт покраснела.

Джеки хотелось плакать, смеяться и улыбаться одновременно. Ей удалось соединить три эти вещи.

— Я назвала тебя Адрина в честь озера, на котором стоит дом Романо. Это означает «счастье».

Сью кивнула:

— Красивое имя.

— Она была такая красивая. — Джеки заглянула в глаза Кейт. — Это правда. Когда я тебя отдавала, у меня разрывалось сердце. Не думай, будто ты была мне безразлична. Я любила тебя, но позволила себе испытывать это чувство только в тот день. После этого я заставила себя его подавлять, иначе просто не выжила бы. Именно поэтому иногда мне так трудно…

Кейт нахмурилась. В ее глазах было недоверие.

— Потому что ты больше меня не любишь? Потому что смогла меня забыть?

— Нет! — Из ее глаз снова потекли слезы. — Потому что я люблю тебя, Кейт! Я так сильно тебя люблю. Я много раз хотела тебе это сказать, но за столько лет разучилась выражать свои чувства. Прости. Мне понадобится время, чтобы заново научиться этим трудным вещам. Тебе придется запастись терпением, Кейт. Обещаю, что в один прекрасный день ты будешь мной гордиться.

Она затаила дыхание и стала ждать. Кейт, которая до сих пор держалась холодно, вдруг бросилась ей в объятия и обхватила ее руками. Джеки, не имевшая такого тесного контакта с дочерью с того дня в больнице, еще сильнее расплакалась и крепко прижала ее к себе.

Когда они наконец отстранились друг от друга, Кейт полезла за платочком, который засунула в карман джинсов, и, обнаружив, что его больше нельзя использовать, вопросительно посмотрела на Сью.

Та пожала плечами:

— У меня они закончились. Пойдем умоемся. — С этими словами она взяла Кейт за руку и повела в туалет.

Джеки повернулась лицом к Романо, который все это время молча стоял в стороне. Он улыбнулся ей:

— Где ты раздобыла эту замечательную куртку? — В его глазах был озорной блеск.

— Она принадлежит моей домработнице. Я нашла ее на вешалке у входа.

— Как известно, одежда может многое сказать о человеке, который ее носит. Знаете, о чем сейчас говорит ваша одежда, мисс Пэттерсон?

— Может, о том, что я очень спешила? — предположила она.

Романо запрокинул голову и рассмеялся. После этого он подошел к Джеки и крепко ее обнял.

— Нет, — тихо произнес он. — Такой красивой я тебя никогда еще не видел. — В подтверждение этих слов он нежно поцеловал ее в губы. — Сегодня твоя одежда говорит, что ты наконец показала себя такой, какой являешься на самом деле. Смелую, сильную женщину, которая умеет любить.

Джеки улыбнулась:

— Правда? Тебе все это сказала старая флисовая куртка? В таком случае я буду надевать ее чаше.

• Предыдущая
• 27/28
• Следующая