Воин - Бубела Олег Николаевич - Страница 51
- Предыдущая
- 51/106
- Следующая
Подбежав к западной стене, я увидел, как через нее перемахивают личности, очень похожие на разбойников. Достав стрелу, я выпустил ее в ближайшего, а потом стал стрелять в тех, кто уже успел перелезть через стену и бежал по улице прямо на меня.
«Хорошо, что кочевники щиты с собой не захватили, – подумал я, – да и правильно – мне так удобнее их расстреливать».
Через десяток стрел нападавшие, прорвавшиеся в этом месте, закончились, а я подошел вплотную к стене и увидел двух мертвых воинов Хагела. У одного в груди торчала стрела, нашедшая уязвимое место в доспехах, у второго было перерезано горло.
Подойдя к трупам, я почувствовал, как в меня вливается энергия из мертвых тел, и включил свой насос на полную катушку, чтобы не упускать такую нужную и полезную в хозяйстве вещь. По шуму в округе я понял, что атаковали сразу с нескольких направлений, а потому залез на стену и поглядел, не осталось ли нападавших с этой стороны. Оказалось, что это была только первая партия. Остальные просто еще не добежали, так как вместо этого старательно закидывали город горящими стрелами. Пожалев, что взял мало боезапаса, я сел на стену и, как в тире, начал расстреливать кочевников. Пара стрел прилетела мне в ответ, но мой защитный кокон они пробить не смогли и бессильно упали в ров.
Пока никто из горожан не видел, я начал пробовать на кочевниках свое новое изобретение – лезвие. Бесшумная бритва срезала им головы, разрезала пополам, а я расширил свой радиус поглощения и постарался дотянуться до груды мертвых тел, что осталась от этой группы поддержки. Впитав всю видимую энергию, я побежал на противоположный конец города, где уже вовсю шумела битва. По дороге увидел, как горожане пытаются потушить горящие стрелы и уже занявшиеся кровли домов. Также я встретил четверых своих парней и развернул их, велев охранять западную стену.
А вот на восточной было жарко. Около десятка защитников отражали атаки кочевников, которые пытались через нее перелезть, приставив лестницы. Поняв, что мне там самое место, я, не снижая скорости, подбежал к стене и, не обращая внимания на крики воинов: «Куда?!», перепрыгнул через нее, постаравшись оттолкнуться посильнее, чтобы не рухнуть в ров с кольями. Оказалось, мои старания были напрасными – ров был закрыт во многих местах деревянными настилами, по которым перебегали кочевники. Кинув свой лук на землю и запомнив это место, я достал клинки и начал упражняться.
Я бил, резал, распарывал бездоспешные тела нападавших, чувствуя, как сила широким потоком вливается в мое тело. Вскоре мой резерв оказался переполненным, и я пустил энергию прямиком в сафрус – он до сих пор лежал у меня во внутреннем кармане форменной куртки. Разделавшись с тремя десятками нападавших, которые не успели отправиться покорять стену города, а терпеливо ждали своей очереди, прикрывая своих стрелами, я побежал обратно. И начал методично уничтожать противников, перерубая лестницы, срубая головы кочевникам и не обращая внимания на редкие удары, что мне доставались. Защитный кокон делал их не опаснее комариного укуса.
Добивая в спины нескольких последних степняков, я уже было подумал, что на сегодня это все, но не тут-то было! К Городу из близлежащего лесочка уже направлялась конница, которую я не заметил во время своих упражнений. И секунд через десять она должна была оказаться совсем рядом со стеной.
– Всем лучникам приготовиться! – крикнул я и бросился к тому месту, где оставил свой лук.
К моему счастью, на него никто не наступил, поэтому я быстро подхватил его и понял, что стрел у меня осталось не больше двух десятков, а всадников было явно больше.
– Лучники, залп! – крикнул я воинам на стене, начав стрелять сам.
У меня получалось хорошо, а у защитников Города – не очень. Кочевники не потрудились взять с собой факелы, чтобы осветить себя, поэтому четко их видел один я. Остальные жители Города не обладали таким хорошим зрением, позволяющим видеть в кромешной тьме, а огонь факелов не мог развеять ее дальше полусотни шагов. Кочевники стали соскальзывать с седел один за другим с моими стрелами в телах, но тут я увидел, что оставшиеся натягивают луки.
– Всем лечь! – рявкнул я, когда нападавшие на бегу открыли беспорядочную стрельбу.
Крики на стене показали, что не все защитники успели выполнить мой приказ, что сыграло на руку кочевникам. Воины Хагела были весьма заметны на стене в свете факелов и горевших крыш, а потому представляли собой замечательные мишени. Когда я выпустил последнюю стрелу, нападавшие лишились двадцати двух всадников, но остальные уже доскакали до городской стены и прямо с лошадей стали через нее перепрыгивать, доставая сабли. С десяток гадов увидели меня и попытались приласкать клинками, но я выпустил лук из рук, сбил с лошади первого попавшегося ударом своего лезвия в грудь и запрыгнул в седло, понимая, что мне нужно находиться на одном уровне с нападавшими, а не бегать за каждым и подпрыгивать.
Дело пошло веселей – пришпорив лошадь, я срубил головы пяти ближайшим кочевникам и бросился на подмогу горожанам, проехав по настилу над рвом и перепрыгнув через стену, по примеру кочевников, прямо с седла. А защитникам приходилось туго – больше двух десятков воинов с налету перемахнули через стену и уже устроили на улице кровавую баню, подавляя их своим яростным напором. Я сразу же включился в бой, бросаясь туда, где кочевников было больше всего. В один из моментов схватки, полоснув степняка поперек живота, снеся вторым клинком голову следующего, я вдруг увидел впереди Глена, который самоотверженно рубился с опытным воином кочевников. Эта схватка длилась всего две секунды, понадобившиеся мне, чтобы вонзить один меч в сердце ближайшего и достать из ножен кинжал.
Но я не успел всего на мгновение – мой кинжал вонзился в глаз кочевнику как раз в то мгновение, когда тот пропустил мимо себя неумелый удар Глена и вонзил ему в грудь свою саблю. Ярость бурной волной поднялась из глубины души, превратив меня в дикого зверя. Зарычав, я ускорился и почувствовал упругое сопротивление воздуха, платя за это растяжением мышц и долгими минутами боли, которая придет впоследствии. Срубив головы еще семерым кочевникам, находившимся в пределах моей досягаемости, я мигом оценил ситуацию и понял, что оставшихся здесь воины Хагела прикончат без меня. Поэтому, метнув клинки в двух степняков, которые медленно перелезали через стену, я подхватил лук с колчаном, что валялся рядом с одним из убитых горожан, и наложил стрелу.
Сбив тремя выстрелами тех, которые как раз очень удачно высунули свои головы из-за стены, я помог воинам, прикончив еще одного кочевника, оставшегося на ногах, а затем подбежал к стене и стал максимально быстро выпускать стрелы во вражеских всадников под ней, постепенно возвращая себе нормальное восприятие времени. Когда в живых осталось всего пятеро нападавших, они поняли, что их атака окончательно провалилась, и повернули коней к лесу. Но мои стрелы доставали их, впиваясь в затылки и незащищенные спины.
Когда остался последний, краем сознания я подумал, что, вообще-то, мне очень нужен пленный, а я тут всех убиваю направо и налево. Хоть бы оглушил кого-нибудь! Убрав лук, я сформировал магический захват и вытянул вперед, надеясь добраться до всадника, который скакал, тесно прижавшись к лошади и стремясь слиться с ней. Мой захват вскоре нащупал шею коняги и туго обвил ее. Сосредоточившись, я рывком опрокинул лошадь вместе с седоком на землю, а затем в который раз перепрыгнул через стену и отправился за пленным, понимая, что он – мой единственный шанс узнать нужные сведения.
Вот только на полдороге, по начинающей таять ауре, я понял, что кочевник мертв. Лошадь со всего размаху упала на него и смяла человека практически в лепешку. Остановившись, я проверил магическим зрением все окрестности, но больше человеческих аур в пределах моей видимости не наблюдалось – видимо, степняки и в самом деле закончились. Раздраженно сплюнув, я поспешил назад, надеясь, что хоть в Городе раненые кочевники должны остаться. В очередной раз перелезая через стену, я едва успел увернуться от свистнувшего над моей головой меча одного из воинов.
- Предыдущая
- 51/106
- Следующая
