Воин - Бубела Олег Николаевич - Страница 98

• Предыдущая
• 98/106
• Следующая

– Нет, Алекс, не ты виноват в случившемся! – оборвал меня Хагел. – Виновный сейчас заперт в моем погребе и ожидает наказания.

– Чего? – не въехал я. – Кто ожидает наказания?

– Фариш, парнишка местный, – пояснил командир.

И воспроизвел мне картину ночного боя. Я мысленно дополнял ее подробностями, которые знал сам, и в итоге получилось следующее. Как я уже говорил, амулет активировался не сразу, иначе я бы заметил его работу еще при преследовании диверсанта, но, включившись, он сразу начал штамповать зомби и накачивать их энергией, позволявшей им двигаться. Понятно, что этот процесс протекал неравномерно и не быстро. Но первая партия зомби уже созрела как раз с наступлением темноты. Несколько минут им понадобилось, чтобы выкопаться из земли, а затем отправиться на утоление голода. По нелепой случайности, рядом с сюрпризом оказалось большинство свежих могил, поэтому зомби получились активными и чрезвычайно опасными.

Когда первый десяток подошел к Городу, тот уже крепко спал. Спал и дозорный – глупый паренек по имени Фариш, который для удобства залез на высокую смотровую вышку. Именно поэтому его и не заметили бродячие мертвецы, которые отправились по ближайшим домам, методично и тихо уничтожая спящих жителей, чтобы утолить свой дикий голод. Многие, наверное, даже не поняли, что умирают, когда зомби вцеплялись им в шеи. Эта первая партия собрала наибольшее количество жертв, опустошив все ближайшие к стене дома. Те слабые крики, которые жертвы ночных убийц успели издать – если успели, – никто не услышал.

А на подходе была уже вторая партия зомби, которая, определив своим чутьем, что поблизости им ловить уже нечего, решила обойти город с востока. Один из этой компании напал на Кару, возвращавшуюся домой. Именно ее крик заставил меня бежать туда, теряя драгоценное время. А на подходе уже была третья, самая многочисленная, группа мертвецов, которая стала штурмовать северную стену, ощутив, как туда стягиваются защитники. Бойцы побежали туда потому, что после моего приказа и душераздирающего крика Кары на смотровой вышке проснулся Фариш. Он подал сигнал тревоги, сообщая факелом направление парням – тех разбудил мой вопль и они уже успели нацепить доспехи.

Защитники Города побежали к северной стене и организованно сопротивлялись ожившим трупам, которые перелезли через стену. Позднее к бойцам присоединились и горожане, прибежавшие на шум боя. Именно тогда появился я, включившись в сражение. Ну а дальше было уничтожение группы горожан теми зомби, которые успели умертвить обитателей окрестных домов, и всеобщая резня. Уже после того, как все зомби в округе были уничтожены, отряды, которые послал я, начали организованно отлавливать и расчленять тех, кто еще орудовал в Городе, прорвавшись с востока.

– Значит, вот почему не было тревоги, – задумчиво пробормотал я.

Действительно, вчера ночью на задворках сознания маячила мысль о том, почему же так много мертвецов прорвались незамеченными. Это же не кочевники, они скрытно передвигаться не умеют. А оказывается, дело объяснялось весьма просто. Достаточно было заснуть одному из дозорных, и довольно обширный участок стены остался без наблюдения – добро пожаловать, гости дорогие!

– Да, – сказал Хагел. – Если бы Фариш не заснул, может быть, мы потеряли бы вдесятеро меньше людей.

Задумчиво я провожал взглядом волокуши с разлагавшимися останками мертвецов. Они распадались прямо на глазах – видимо, яркое солнце ускоряло процесс гниения тканей. Конечно, степнякам не нужны были толпы мертвецов, встречающие их в опустошенном городе, поэтому неизвестный маг позаботился о том, чтобы его плетение делало зомби быстрыми, сильными, но недолговечными. Если они сейчас разлагаются с такой скоростью, то можно предположить, что следующее нападение будет в ближайшие дни. Может быть, остаться еще на денек-другой? Хотя тот маг наверняка пожелает взглянуть на результаты своей работы, а встречаться с ним мне очень не хотелось.

– Что будем делать? – спросил Хагел.

– Это вы о чем? – потерял я нить разговора.

– С Фаришем, – уточнил командир.

– Это уже вы сами решайте, в этом деле я вам не советчик, – открестился я.

– Но ты согласен, что его нужно наказать? – не унимался Хагел.

– Разумеется. В некоторых армиях за сон на посту вешают или расстреливают… Но, я думаю, это крайние меры, так что наказывайте его так, как посчитаете нужным.

– Я, вообще-то, и думал его повесить, – мрачно ответил Хагел. – Такое прощать нельзя!

Я только вздохнул. Этому мальчишке страшно не повезло, что он остался в живых. Ведь теперь он примет смерть от своих же, а это гораздо хуже.

– Решайте сами, а мне срочно нужно поесть, – сказал я.

– Подожди, я с тобой пойду. Нужно парней с дежурства отпустить, а то с самого утра у тел стоят.

Отдав мужикам последние указания, мы с Хагелом отправились обратно. Подойдя к его дому, я вновь увидел этот почетный караул над мертвыми. Командир распустил его начальственным рыком, приказав всем идти обедать. Парни начали расходиться, а я еще постоял у тел, оглядывая их. Хоть Хагел и сказал, что в этом не было моей вины, но намного легче мне от этого почему-то не стало. Если бы я просто удосужился обдумать ситуацию, то всего этого могло бы и не случиться. Я рассматривал тела и видел знакомые лица тех, кого встречал в Городе почти каждый день, видел моих парней, погибших ночью, видел Кару…

Я не заметил, как Хагел подошел ко мне сзади и положил руку на плечо.

– Алекс, ты не виноват, – прошептал он и увлек за собой, отрывая мой взгляд от тела мертвой девушки.

Обед прошел в молчании. Ел я, не чувствуя вкуса пищи, запивая ее кислым вином, поданным сегодня каждому, чтобы воины могли сбросить напряжение и хоть немного расслабиться после вчерашних кошмарных событий. Мои парни сочувственно глядели на меня, но заговаривать даже не пытались. Похоже, практически все были в курсе наших с Карой отношений, ведь городок маленький, утаить что-либо сложно. Вот только никто не знал, что за маской холодного спокойствия, которую я сегодня надел на лицо, скрывается не боль, не тяжкая горечь утраты, а всего лишь печаль.

Да, мне было жалко девушку, которую я знал, но личной трагедией это для меня не стало. Как я уже говорил, такое чувство, как любовь, у меня получалось испытывать только по отношению к своей сестре, а не к случайным знакомым. И по поводу ребят я переживал даже больше, чем из-за нелепой смерти Кары. Так что вопреки предположениям парней моего отряда я не собирался сегодня орошать слезами подушку (которой, к слову, у меня и не было никогда), облегчая свое горе. Вот такая я бессердечная сволочь, и этим горжусь!

После обеда Хагел попросил меня задержаться, и мы вместе пошли в его комнату, поговорить о планах на будущее.

– Что предпримем? – спросил командир, дождавшись, пока я усядусь на любимую табуретку.

– Будем хоронить трупы, и поскорее, – ответил я.

– Почему? Ты же сказал, что они не оживут, – удивился Хагел.

– А у нас больше времени не будет свободного. Завтра должны снова напасть степняки.

– Почему ты так решил?

Я выложил ему свои выводы:

– Видели, как быстро разлагались зомби? Примерно к ночи, если бы мы их не порубили, они были бы уже просто грудой мяса. Думаю, кочевники рассчитывают на это и нападут или ночью, или с рассветом. А может быть, вообще заявятся завтра средь бела дня, как к себе домой, полагая, что в Городе живых уже не осталось.

Хагел почесал бородку.

– Думаешь, мы способны пережить еще одно нападение?

Я молчал, так как был твердо уверен в обратном. Хагел по моему молчанию многое понял и вздохнул:

– Город умирает. Жителей осталось немногим больше полутора сотен. И это если считать с нами… Точно здесь не появятся королевские войска?

Я помотал головой. Король надеялся только на меня, поэтому никого сюда посылать не стал. А если сообщить о ситуации сейчас, то возможное подкрепление прибудет, когда в Городе уже прочно обоснуются степняки.

• Предыдущая
• 98/106
• Следующая