Нетронутая и неприрученная - Хьюит Кейт - Страница 13

• Предыдущая
• 13/27
• Следующая

Витторио кивнул:

— В школе нужно было брать уроки музыки, а тромбон оказался единственным инструментом, который мне не приходилось таскать с собой, потому что он хранился в шкафу музыкальной школы.

— Ты хорошо играл?

— Играл я ужасно. Звуки, которые я производил на тромбоне, были похожи на стоны умирающих овец. Мой учитель музыки в конце концов попросил меня бросить занятия, и я стал играть в футбол.

Ана поджала губы, сдерживая смех, и слегка покачала головой: «Не позволяй мне в тебя влюбиться, Витторио».

— Если бы ты мог пойти, куда захочешь, и делать то, что хочется, чем бы ты занимался?

Он шире растянул губы в улыбке, пламя свечей отражалось в его глазах.

— Женился бы на тебе.

У нее екнуло сердце, и она покачала головой:

— Будь серьезным.

— Я серьезен.

— Когда ты решил, что я подхожу тебе в качестве жены? — спросила Ана, подняла глаза и увидела, что Витторио наклонил голову и смотрит на нее, прищурившись. Это означало, что он тщательно подбирает слова для ответа.

— Не все ли равно?

— Мне любопытно.

Он слегка повел плечами:

— Я уже говорил, что прочел о тебе статью в журнале во время полета домой. Статья была короткой, но ты меня заинтересовала.

— Не пора ли прекратить копаться в моей биографии? — спросила Ана, и Витторио поджал губы.

Официант убрал пустые тарелки.

— Мне не особенно нравится твой тон и выбор слов, — спокойно произнес он. — Я честен с тобой с самого начала.

— Это правда. Просто ты кажешься таким… хладнокровным.

— Забавно, — сказал Витторио, делая глоток вина. — Я подумал, ты не романтик.

— Так и есть, — быстро ответила Ана и задалась вопросом, говорит ли искренне. Уж не ждет ли она рыцаря в сияющих доспехах? Не жаждет ли она влюбиться по уши?

Нет, она не позволяет себе подобных слабостей.

— Тогда в чем же проблема?

— Мне предстоит принять важное решение, Витторио. Я никогда не делаю поспешных выводов. — Она вздохнула. — А как насчет брачного контракта?

Витторио выгнул брови и сухо спросил:

— Ты боишься, что я отберу твой бизнес?

— Нет, но я подумала, ты захочешь его заключить.

Витторио поджал губы в тонкую линию:

— Разводиться мы не будем.

Ана сглотнула:

— А если ты влюбишься?

— Не влюблюсь. — В его взгляде появился стальной блеск.

— Дети, — проговорила она наконец.

Витторио смотрел на нее спокойно, выжидая.

— Ты сказал, тебе необходим наследник. Сколько детей ты хочешь?

— Несколько. — Он сделал паузу. — Ты говорила, что хочешь детей. Будет ли это проблемой?

— Нет.

Совсем недавно Ана стала мечтать о ребенке. В конце концов в ней проснулся материнский инстинкт. Но сейчас она могла думать только о процессе, предшествующем рождению ребенка.

Она и Витторио. В ее мозгу проносились чувственные образы, а ее тело напряглось от желания.

— Ана, о чем ты думаешь? — спросил Витторио.

Его голос был нежным, и она увидела сострадание в его взгляде.

— Я думаю, что не хочу выходить замуж за человека, который не считает меня привлекательной, — категорично заявила она.

— Я думаю, ты слишком сурова к себе.

— Разве?

— Ты была свидетельницей моего желания в тот вечер, что мы провели вместе в замке, — сказал Витторио, понизив голос. — Разве не так?

Ана покраснела:

— Да, но…

— Следует признать, ты отличаешься от других женщин, с которыми я… был знаком. Но это не значит, что я не могу считать тебя привлекательной.

— У тебя было много любовниц? — импульсивно спросила она и едва не рассмеялась, увидев крайне изумленное выражение лица Витторио.

— Достаточное количество, — сказал он после короткой паузы. — Но нет никакого смысла копаться в прошлом, Ана. Как я уже говорил, мы должны думать о будущем. О нашем будущем.

Ана бросила салфетку на стол, вдруг забеспокоившись:

— Я закончила. Пойдем? Последний паром уходит до полуночи.

Через несколько минут они оказались на улице, вдыхая влажный весенний воздух со слегка пьянящей смесью ароматов цветов и едва слышимым запахом стоячей воды в одном из каналов. Неповторимый запах, присущий исключительно Венеции. Витторио взял Ану за руку и повел через площадь Сан-Марко.

Они не разговаривали по пути к парому и, даже оказавшись на его борту, молчаливо стояли у ограждения и наблюдали за исчезающими вдали огнями Венеции.

Ана хотела задать Витторио еще очень много вопросов. Ее голова гудела от волнения.

— Я не хочу, чтобы мои дети воспитывались няней, — выпалила она, и Витторио искоса взглянул на нее, держась руками за перила парома.

— Конечно нет.

— И я отказываюсь отправлять их в школу-интернат.

Два года, проведенные в школе-интернате для девочек близ Флоренции, до сих пор казались Ане кошмаром. Даже сейчас, вспоминая о тех годах, она едва сдерживала дрожь.

— В этом вопросе мы единодушны. Мне не нравилось учиться в школе-интернате. Полагаю, тебе тоже.

— Не нравилось. — Она облизнула губы, внезапно разволновавшись. — И еще. Ты не сможешь меня изменить.

Витторио молчаливо выгнул брови и ждал продолжения.

— Я имею в виду макияж, одежду и тому подобное. Если ты хочешь видеть рядом с собой красотку, тебе придется подыскать другую женщину на роль твоей жены. — Она с вызовом встретила его добрый взгляд.

— Не вижу никакого смысла в попытках тебя изменить, — сказал он наконец. Ана резко кивнула, а он продолжил: — Тем не менее ты станешь графиней Кацлевара. Я ожидаю, что ты будешь одеваться в соответствии с требованиями, предъявляемыми даме твоего положения.

— Что это означает?

Витторио пожал плечами:

— Ты умная и взрослая женщина, Ана. Я оставляю подобное решение за тобой.

Ана кивнула. По дороге на виллу Россо они не обмолвились ни словом. От избытка эмоций Ана почувствовала себя настолько уставшей, что стала клевать носом.

— Иди, ласточка, — тихо произнес Витторио, когда остановил автомобиль у входа в дом. Большим пальцем он провел по ее щеке, осторожно прикоснулся к подбородку. — Тебе нужно поспать, а потом принять решение на свежую голову.

Ана открыла глаза, до нее медленно доходил смысл слов Витторио.

— Что ты сказал? — спросила она шепотом.

Губы Витторио изогнулись в легкой улыбке, но Ана заметила, как печален его взгляд.

— Я сказал, чтобы ты отправлялась спать. И желательно в удобную кровать.

— Да, но… — Ана сглотнула, стараясь выпрямиться. — Как ты меня назвал?

— Ласточкой. — Он шире растянул губы в улыбке, но его взгляд стал еще печальнее. — Думаешь, я не помню?

Ана уставилась на него широко раскрытыми глазами, пока до ее затуманенного мозга доходил смысл его слов. Внезапно она снова вспомнила о могиле своей матери и посмотрела на единственного человека, который проявил к ней истинное сострадание. Даже отец Аны оказался слишком ошеломлен горем, чтобы утешать свою дочь. И вдруг ответ стал для нее очевиден.

— Мне не нужно спать, чтобы принять решение на свежую голову, — сказала она едва слышно.

Печаль во взгляде Витторио уступила место надежде. Он искренне ей улыбался, снова прикасаясь большим пальцем к щеке.

— Не нужно?

— Нет. — Она взяла его за руку. — Я выйду за тебя замуж, Витторио.

После положительного ответа Аны события развивались стремительно. Ответив Витторио согласием, она словно стимулировала его на целенаправленные действия. Все происходило так быстро, что у Аны голова шла кругом.

Следующим утром — после того, как она приняла его предложение, — он явился в офис ее винодельни. Увидев Витторио в элегантном темно-сером костюме и шелковом малиновом галстуке, Ана едва не забыла, что они решили заключить брак по расчету. Хотя Витторио вряд ли казался тем человеком, который накануне гладил ее по щеке.

— Я решил, что мы должны продумать некоторые детали, — деловито заявил он. — У тебя есть время?

• Предыдущая
• 13/27
• Следующая