Без ума от любви - Эшли Дженнифер - Страница 6

Ей хотелось этого — никаких девственных волнений, никакой боязни его близости. Бет Экерли знала, что делать, находясь с мужчиной, и ей нравилось это. Ее тело трепетало в предвкушении.

— Нам следует остановиться, — прошептала она.

— А вы хотите остановиться?

— Теперь, когда вы заговорили об этом, не очень.

— Тогда почему?

Он произнес это, коснувшись ее губ. Он ощутил на языке вкус виски, а она — жесткость его прикосновения и грубую кожу подбородка. У него был рот мужчины, властолюбивый рот.

— Я уверена, найдется дюжина причин остановиться. Признаюсь: сейчас не могу придумать подходящую.

Пальцы у него были сильными.

— Сегодня поезжайте со мной ко мне домой.

Бет этого хотелось. О, как она этого хотела. Радость охватила ее, тело пронзила острая сладостная боль, которую она уже не надеялась когда-либо испытать вновь.

— Я не могу, — почти простонала она.

— Можете.

— Я хотела бы…

Она представила газеты, смакующие лондонские сплетни: «Богатая невеста отказывает жениху, изменяя ему с лордом Йеном Маккензи»; «Ее происхождение было неясным — кого это могло удивить?»; «Говорят, кровь сказывается»; «Почему она должна быть лучше своей матери?»

— Можете, — твердо повторил Йен.

Бет закрыла глаза, пытаясь заглушить сладкое искушение.

— Перестаньте уговаривать меня…

Дверь ложи распахнулась, и громкий грубый голос произнес, перекрывая бурные аплодисменты публики:

— Йен, черт бы тебя побрал, ты должен был следить за Дэниелом! Он опять играет в кости с кучерами, и ты знаешь, что он всегда проигрывает!

Огромная фигура, войдя в ложу, заполнила ее. Человек был больше Йена, и у него были такие же темно-рыжие волосы и глаза, похожие на осколки топаза. На правой щеке был виден глубокий безобразный шрам от раны, нанесенной много лет назад. Было легко представить себе этого человека дерущимся на кулаках или ножах, как бандит.

Он не смущаясь уставился на Бет.

— Йен, кто она, дьявол ее подери?

— Невеста Линдона Мейтера, — ответил лорд Йен.

Мужчина в изумлении оглядел Бет, а затем разразился хохотом. Часть публики с раздражением посмотрела в их сторону.

— Молодец, Йен! — Он похлопал Маккензи по спине. — Скрываясь с невестой Мейтера, оказываешь девушке услугу.

Он нагло оглядел Бет с головы до ног.

— Ты же не хочешь выходить за Мейтера, милая? — обратился он к Бет. — Он подлец!

— Кажется, это известно всем, кроме меня, — неуверенно сказала Бет.

— Он грязный негодяй, жаждущий попасть в окружение Харта. Думает, мы полюбим его, если он расскажет нам, как ему приятно вспоминать дни школьных наказаний. Тебе надо избавиться от него, девушка.

У Бет перехватило дыхание. Она должна была бы в гневе покинуть ложу, а не слушать то, что не следует слушать леди, но рука Йена крепко держала ее. Кроме того, они не пытались успокоить ее банальностями, обманывая приятной ложью. Они могли все это подстроить, чтобы отпугнуть ее от Мейтера, но зачем, черт подери, им это было нужно?

— Йен всегда забывает представить нас, — сказал этот гигант. — Я — Кэмерон. А вы кто?

— Миссис Экерли, — заикаясь ответила Бет.

— Вы говорите так, как будто не уверены в этом.

Бет обмахнулась веером.

— Была уверена, когда вошла сюда.

— Если вы невеста Мейтера, то почему целуетесь с Йеном?

— Сама не знаю.

— Кэм, — сказал Йен. Это тихое слово пробилось сквозь шум толпы, ожидавшей следующего акта. Сейчас на сцене не было драмы, но она происходила в ложе Йена Маккензи. — Заткнись.

Кэмерон пристально посмотрел на брата. Затем поднял бровь и опустился в кресло по другую сторону от Бет. Он извлек сигару из стоявшей рядом коробки и зажег спичку. «Джентльмен, прежде чем закурить, должен попросить разрешения у леди», — прозвучал у нее в голове голос миссис Баррингтон. Кажется, ни Кэмерон, ни Йен не интересовались правилами миссис Баррингтон.

— Разве не вы сказали, что кто-то, кого вы назвали Дэниелом, играет в кости с кучерами? — спросила его Бет.

Кэмерон поднес огонек к сигаре и выпустил облачко дыма.

— Дэниел — это мой сын. С ним все будет в порядке, если он не начнет мошенничать.

— Я должна ехать домой.

Бет снова приготовилась подняться, но Йен опять остановил ее.

— Только не с Мейтером.

— Нет, разумеется, нет. Я больше не желаю видеть этого человека.

Кэмерон усмехнулся:

— Она мудрая женщина, Йен. Она может вернуться домой в моей карете.

— Нет, — поспешила остановить его Бет. — Швейцар найдет для меня наемную карету.

Йен скрестил пальцы.

— Только не наемная карета. Только не одна.

— Если увидят, как я сажусь в карету в сопровождении вас обоих, разразится настоящий скандал. Даже будь один из вас архиепископом Кентерберийским, а другой — Кентским.

Йен смотрел на нее, словно не понимая, о чем она говорит. Кэмерон, запрокинув голову, рассмеялся.

— Она стоит того, чтобы ее украли, Йен, — сказал он, попыхивая сигарой. — Но она права. Я одолжу вам свою карету, и мой человек позаботится о вас, если я смогу его найти. Я допустил ошибку, наняв себе камердинера-цыгана. Их чертовски трудно приручить.

Йену не хотелось отпускать ее одну, она видела это по его глазам.

Она вспомнила, как он играл ее локонами — так уверенно, так властно, как Мейтер обращался со своим китайским фарфором.

Она проверит сведения, приведенные в письме Йена. Она поручит ловкому сплетнику — дворецкому миссис Баррингтон расспросить других слуг, какие еще сплетни ходят между ними. Братья Маккензи могли участвовать в каком-то безумном и невероятном заговоре с целью разорить Мейтера, но ее не покидало ужасное чувство, что они говорили правду.

Внизу загремели фанфары, начинался следующий акт. Йен потер висок, как будто звуки вызвали у него головную боль. Кэмерон притушил сигару и шумно вышел из ложи.

— Милорд, вам нехорошо?

Йен смотрел на нее так же отчужденно и продолжал рассеянно потирать лоб. Бет положила руку ему на плечо. Йен никак не отреагировал, хотя перестал потирать лоб и накрыл ее руку своей большой ладонью.

Он не следил за происходившим на сцене, не пытался продолжить разговор с Бет, не шевельнулся, чтобы снова поцеловать ее. Казалось, он думал о чем-то своем. Однако здесь оставалось его тело, его сильная тяжелая рука. Она смотрела на четкую линию его профиля, высокие скулы, крепкую челюсть. Любой женщине захотелось бы, лежа с ним в постели, запустить пальцы в его густые волосы. Ей было бы тепло и влажно от пота его отяжелевшего тела, лежавшего на ней.

Бет набралась храбрости и отвела волосы с его лба.

Йен перевел взгляд на нее. На какое-то мгновение она застыла под этим взглядом. Затем его взгляд скользнул в сторону. Бет снова погладила его по волосам. Он не шевелился, а лишь дрожал от напряжения.

Так они и сидели. Бет осторожно гладила его волосы, а тело было напряжено, пока не вернулся Кэмерон со следовавшим за ним смуглым человеком. Кэмерон удивленно подсмотрел на Йена, Йен молча поднялся, и Бет убрала руку.

Бет успела оглядеть театр, прежде чем Йен вывел ее следом за Кэмероном из ложи. В ложе напротив сидел Мейтер, поглощенный разговором с лордом и леди Бересфорд. Он так и не заметил Бет и не видел, как она покинула ложу.

— Маккензи! Я убью тебя! Ты меня слышишь?

Йен зачерпнул из ванны теплой воды и плеснул себе на голову и шею. Он воображал руку Бет, гладившую его по волосам, ее пальцы, ласкавшие его голову. Йену не всегда нравилось, когда к нему прикасались, но Бет успокаивала его, готового принять то, что она ему предлагала. Он представлял ее лежащей рядом с ним в постели, она гладила его волосы, а он купался в теплом аромате, окружавшем его. Ему хотелось, чтобы прекрасное тело Бет было накрыто его простынями, чтобы у нее были распушенные волосы, а ее глаза были полузакрыты от удовольствия. Он хотел ее с такой страстью, что это видение упорно не исчезало, даже в воде его орган не опускался.