Ашерон (ЛП) - Кеньон Шеррилин - Страница 76

• Предыдущая
• 76/176
• Следующая

— Ты значишь для меня все, Рисса. Ты же знаешь об этом, ведь, правда?

— Я люблю тебя, Ашерон. И надеюсь, что смогла сделать этот день особенным, каким ему, и положено быть. Это так несправедливо, что ты здесь один.

— Рисса!

Крика ее отца было достаточно, чтобы Ашерон посмотрел на дверь. Она нахмурилась. «Дорогие боги, да что такое с его глазами?» Ашерон отвел взгляд, испугавшись того, как могли выглядеть его глаза сейчас. Его тело было обычным, но вот что с его глазами? Его дверь открылась со стуком, а за ней был отец.

— Что ты здесь делаешь? Пора поднимать бокалы за твоего брата.

Она встала и гордо подняла голову.

— Я дарила подарок своему брату.

— Да как ты смеешь мне дерзить. Твое присутствие обязательно. Сейчас же.

— Иди Рисса, — выдохнул Ашерон, — ты нужна своему отцу.

«Ты безбожная шлюха». Ашерон засмеялся от мыслей короля. Если бы этот человек только знал… Безбожный — это единственное слово, которое уж никак к нему не подходило. К нему боги приходят даже из дерева. Король не шевелился, пока Рисса не прошла за него. Он стоял в дверях, вымещая в своем взгляде всю свою злобу на Ашерона.

— Ты наконец-то сдался называть меня своим отцом?

Ашерон пожал плечами.

— Поверь мне. Я знаю, что ты не мой отец. И я уверен, что твой сын ждет тебя внизу, чтобы услышать самые бесценные оды в свою честь.

Он должно быть пьян.

— А ты остаешься здесь.

— Не беспокойся. Я не намерен испоганить ваш праздник.

И тем не менее… Если бы его предыдущий план сработал, король бы уже оплакивал своего горячо любимого сына. «Мне следует избить ублюдка, конечно, когда все тут закончится. Самодовольное ничтожество…»

Король ушел и закрыл за собой дверь. Ашерон покачал головой, пытаясь очиститься от мыслей короля. Он взял подарок Риссы, чтобы изучить поближе. Как иронично, что она подарила это ему сегодня вечером. Как будто это его мама направила Риссу к этому подарку.

— Апостолос?

Он замер, когда услышал сомневающийся женский голос, который появлялся у него в голове столько раз за всю жизнь, а Ашерон думал, что сходит с ума.

— Мама?

— Мой малыш. Клянусь, я отомщу за тебя. Но мы должны быть осторожными. Ксиамара вернется и покажет тебе, как использовать твои силы. Не прибегай к ним пока, чтобы Архон не смог найти тебя. Пока прячься и, когда остальные прекратят плести свои интриги, она проведет тебя ко мне, и я сделаю все, чтобы тебя больше никто не обидел. Я клянусь своей жизнью.

Ашерон почувствовал легкое дуновение воздуха у себя на щеке, как нежное прикосновение, а потом все снова замерло. Стиснув зубы, Ашерон почувствовал, как боль заполнила его. Его мать любит его… Его настоящая мама. Он так отчаянно хотел увидеться с ней, хотел узнать, что значит почувствовать на себе такой взгляд своего родителя, каким король смотрит на Риссу и Стикса. С гордостью. С любовью. Я желанен. Более того, Артемиде больше никогда не придется стыдиться его. Если для богини было совсем неподобающе быть со шлюхой, то теперь нет ничего постыдного в том, чтобы быть с другим богом. Она сможет полюбить его открыто… Ашерону хотелось кричать от радости. Прижав браслет Риссы к груди, он улыбнулся от мысли, как скажет Артемиде о том, что с ним произошло. Она будет ужасно взволнована. А иначе и быть не может. И тем не менее у него было странное дурное предчувствие, которое говорило ему опасаться того, что обязательно принесет завтрашний день.

24 июня, 9527 г. до н. э.

Ашерон вышагивал по комнате, отчаянно желая, чтобы появилась Артемида, и он, наконец, смог удивить ее своей новой ипостасью. Утро было просто ужасно интересным, пока он открывал в себе все новые и новые возможности. Ашерон мог передвигать предметы лишь только силой мысли. Как и Артемида, он мог перемещаться в пространстве туда и обратно. И хотя его мать сказала не пользоваться ему этими силами, Ашерон просто не мог удержаться. Он стал лучше контролировать их, чем раньше. Но все равно Ашерону все еще слышались голоса людей, окружавших его, и даже тех, кто жил в самых отдаленных землях. Иногда они были так слышны, что боль просто сбивала его с ног. Каждая мысль. Целый мир обнажился и лежал у его ног. Мир царил только возле Апполодоруса, желания которого были совсем просты. Поесть, поспать, чтобы его качали и любили. В простом баюкании племянника было столько умиротворения и утешения, что это заглушало все те голоса, которые кричали на него, и позволяло Ашерону сконцентрироваться и твердо стоять на ногах.

— Ашерон?

Он повернулся и увидел, как Рисса влетела в его комнату в суматохе с Апполодорусом на руках. «Апполон такая задница. Я так устала быть его игрушкой или едой. Он думает, что мне нечем больше заняться, как приходить по щелчку его пальцев».

— Мне нужно отойти ненадолго. Пожалуйста, ты не мог посмотреть за ним? У няни на руках он все время бушует, а мне просто некогда сейчас его успокоить.

«Его отец просто эгоистичная свинья, который думает, что я просто натренированная сучка».

— Я надеюсь, ты не возражаешь.

Ашерон покачал головой в попытке определить, что то, что он только что услышал своими ушами не игра его воображения. Это было безумно враждебно.

— Я не возражаю.

Он взял Апполодоруса из ее рук. «Мама? Качай меня…» Ашерон сильнее сжал племянника.

— Я побуду с ним. Не волнуйся.

— Спасибо.

— Незнаю, чтобы я делала без тебя, акрибос. Ты единственный на кого я могу положиться. Все остальные просто никчемные личности. Я вернусь, как только смогу.

Она быстро поцеловала головку Апполодоруса, а потом выбежала из комнаты, проклиная Апполона на каждом шагу. Ашерон взглянул на племянника, который с любопытством разглядывал его.

— Я не представляю, откуда твоя мама знает этот язык.

Апполодорус засмеялся, как будто понял его. «Тэо поиграй со мной?». Ашерон опустился на колени и поставил малыша на ножки так, чтобы Апполодорус мог держаться за него и ходить. «Аппи любит Тэо». Ашерон улыбнулся от того прозвища, которое дал малыш сам себе. «Аппи любит своего дядю». Он дорожил этими словами, закрыв глаза, он попытался увидеть, каким человеком вырастет его племянник. Но так же, как и Риссой, Ашерон ничего не увидел. Это было так странно. Он видел будущее каждого, кто приближался к нему, с невероятной четкостью. Но почему не самых близких ему людей? Апполодорус упал на попу и начал сосать свой пальчик.

— Так и чем бы нам заняться двоим, пока твоя мама отсутствует? «Пощекотать животик». Ашерон засмеялся.

— Хорошо.

Он подчинился и Апполодорус пронзительно завизжал от удовольствия. Он повернулся на спину и уперся ножками, а руку Ашерона все равно держал у своего животика. Такая чистая простота радости и любви его племянника тронули до глубины души так сильно, что Ашерону захотелось держать ребенка до конца вечности и защищать его от всех невзгод. Никого он не любил больше, чем это крохотное существо. Ашерон молился о том, чтобы все так и оставалось между ними, чтобы обидные слова или действия не разбросали их по разные стороны баррикад. Что подумает этот ребенок, когда подрастет, и Стикс и его отец расскажут ему, кем был Ашерон? Будет ли для него иметь хоть какое-то значение, что все это делалось с ним против его воли? Что он никогда бы не делал всего этого, если бы у него был хоть какой-то выбор? Или еще хуже, он станет таким же, как Майя… У Ашерона скрутило живот от одной только мысли. Подняв мальчика, Ашерон прижал его к груди так сильно, как только мог, при этом, не причинив ему вреда.

— Пожалуйста, не испытывай ко мне ненависти никогда, Аппи. От тебя я этого не переживу.

«Аппи любит Тэо». Ашерон боготворил каждый слог этой фразы.

— Как трогательно.

Ашерон открыл глаза и обнаружил Артемиду, стоящую перед ними.

— Ты когда-нибудь видела Апполодоруса?

Она пожала плечами.

— Нет. У Апполона куча выродков повсюду. Но, я полагаю, что он достаточно мил, для маленького вонючего человечишки.

• Предыдущая
• 76/176
• Следующая