Главный день - Конюшевский Владислав Николаевич - Страница 15
- Предыдущая
- 15/63
- Следующая
Ха, вот мы и приблизились к теме моего знакомства с колхозниками. Теперь надо не сорваться и преподнести заготовленную «косточку» как можно естественнее. Расчет был на то, что контрразведку в Сопротивлении представляют бывшие сотрудники КГБ. И у них, скорее всего, сохранились кое-какие документы или доступ к нужным людям. Во всяком случае, они должны были знать, что при СССР в Радужном были какие-то секретные лаборатории. А если начнут копать активнее, то и фамилию Сосновского могут нарыть. И, значит, поверят в эту, самую скользкую, часть моей «легенды». Тем более что они могут ее легко проверить. Точнее, результаты проверки совпадут с моими словами.
Эти мысли проскочили буквально за секунду, и я без запинки продолжил отвечать. В Руднево? Ничего мы там не делали. А вот в Липцах — делали. Точнее говоря, на трассе. А еще точнее на бугре, где тригопункт стоит. Подробно рассказать? Да без проблем! Просто у моего дядьки когда-то был знакомый по фамилии Сосновский. Целый профессор, который был крупной шишкой в научном городке, в Руднево. Он периодически к нам в Юрьево приезжал, когда я у тетки гостил. Пару раз приезжал не один, а со своим коллегой Исхаковым — таким же ученым старичком. Так вот, где-то месяц назад, только я у братана поселился, этот коллега неожиданно снова нарисовался. Зашел, дядьку спросил. А когда узнал, что тот умер, расстроился. Но потом предложил мне подзаработать и притащить кое-какие железки, которые Сосновский спрятал возле тригопункта, недалеко от Липцов. Тысячу евро пообещал за доставку. Не знаю, почему он сам их не забрал. Может потому, что весь какой-то больной был — скрюченный, хромой, с палочкой… Да я особо и не интересовался, тем более он задаток дал. Вот я и рванул. Железки забрал, упаковку там бросил, а когда возвращался, на ваших наткнулся. Тут все и пошло — через жопу…
Да нет, те железяки я ему сразу отдал, как в Юрьево попал. Откуда бы, спрашивается, у меня деньги появились народ в Михеевке содержать? Ну ты даешь — золотые! Щаз! Там трубки были вроде как дюралевые, а швеллер из обычного железа. Только что гравировкой покрыты, как узором. Для чего они нужны? Конечно, спросил. Профессорский друг ответил, что это детали какого-то прибора, которые ему необходимы для работы. Нет, что это за прибор, не спрашивал.
А Исхаков тут же уехал, как я ему заказанное притащил. Отдал остаток денег, поймал частника и укатил. Нет, номер машины не запомнил. На фиг мне это надо? И куда уехал, он не говорил. Упаковка? Такой чемодан: здоровенный, черный, на замках-лягушках. Да, так на бугре и остался. Я его даже обратно прикопал…
Вот и все. Теперь, если эти контрики действительно что-то могут и у них остались хоть какие-то информационные базы, они выяснят насчет лаборатории в Радужном. Убедятся, что Сосновский и правда там работал. И Исхаков тоже. Кстати, Игорь Михайлович, когда мы с ним составляли легенду, назвал фамилию Исхакова по двум причинам. У него не было родственников, и у него был рак. В нашем мире он умер в 2011 году. Здесь вряд ли протянул бы дольше. Так что Исхаков, дабы опровергнуть мои слова, внезапно не появится. И даже если здешние чекисты найдут на него данные и выяснят, что он помер, то справка из загса еще вовсе не будет означать, что человек ДЕЙСТВИТЕЛЬНО отбыл в мир иной. Ведь с людьми, большую часть жизни работающими под спецслужбами, ничего нельзя сказать наверняка. А я за счет него сформулировал отличную отмазку по поводу того, что делал возле тригопункта и что за таинственный груз таскал в челночной сумке. Настя с Толиком ведь кое-что видели, слышали обрывки наших с Лехой разговоров, касающихся груза, знали, что я тороплюсь вернуться назад, чтобы получить какие-то деньги. И все это они наверняка уже рассказали во время допросов. А теперь и мой рассказ четко впишется в их показания.
Мухин тем временем, удовлетворенный объяснением причин моего появления под Липцами, продолжил задавать вопросы. А я отвечал. Что? Почему вообще решил вашим людям помочь? Ну ты, Валер, даешь! Тут ведь двумя словами не объяснишь. Все равно попробовать? Ну ладно, слушай…
И вот в таком ключе меня мурыжили дней пять. Правда, Толик с Настей Брусникиной (узнал я таки ее фамилию) вообще почти неделю на «беседы» ходили. Но у ребят все сложнее было, так как в их ячейке предательство произошло, вот контрразведка и пыталась разобраться, что к чему. А так как я был просто одним из сотен возможных кандидатов на вступление в ряды колхозников, то от меня довольно быстро отстали, и теперь я спокойно жил в ожидании получения новых документов.
С другой стороны, что значит — «спокойно»? Почти три недели под неусыпным надзором. Даже «домой, брата проведать» не отпускали, кони педальные! Так что связь с Сосновским наладить не получилось. Но надо отдать должное, документ сделали. На имя — Сергея Васильевича Волкова. И свободу передвижения по станице не ограничивали. Только вот уезжать не давали. Ребят после проверки куда-то увезли, а я здесь застрял, в качестве не пойми кого. Вроде и не под замком, но точно не свободен. Так как, даже гуляя, поблизости постоянно видел одного или нескольких казачат. Типа — играют они во что-то. Но так, чтобы меня из поля зрения не упускать. А когда решил провести эксперимент и просто, выйдя за околицу, резво потопал по дороге, буквально минут через десять меня догнал Жора верхом на лошади и вежливо вернул обратно. Жора — это мужик, в семью которого меня временно поселили. Хотя он сам обращения «мужик» категорически не приемлет, предпочитая слово казак. Ну да это так — мелкие жизненные нюансы…
А к концу третьей недели все решилось. Двадцать девятого декабря (вот чуял я, что Новый год по-человечески точно не встречу) в станицу приехал отсутствовавший несколько дней Мухин. Приехал не один. Вместе с ним из белой «Нивы» появились еще двое. Первый — мужик лет пятидесяти, с широким, словно вырубленным из куска темного дерева лицом и каким-то квадратным телосложением. Второй — парень где-то моего возраста и моей комплекции. Морда тоже самая обыкновенная. Из особых примет можно отметить только набитые костяшки на кулаках и своеобразную пластику движений. Угу, по ходу — рукопашник…
В общем, они выгрузились, увидели меня и пригласили в хату. Где усадили на табурет, стоящий перед столом. Остальные же расположились так, что мне это сразу не понравилось. То есть здоровяк с Мухиным уселись за большим столом, а парень встал за моей спиной. Но я на него оглядываться не стал и, неопределенно хмыкнув, вопросительно посмотрел на Мухина. Тот, отвечая на мой взгляд, жестко сказал:
— Фули вылупился? Думал, лапшу мне на уши повесил, она и прокатит? Зря думал! А теперь, вот, по твою душу люди из Третьего управления прибыли. Что это значит, сам понимаешь…
У меня от этих слов внутри все оборвалось. Во, блин, засада! Не поверили. Но в чем именно был прокол? Хотя что за женские вопросы? У меня вся «легенда» из таких вот проколов и допущений состоит. Черт, неужели придется всё выкладывать? Нет, по-любому сразу колоться не буду, погляжу, что же мне предъявят. Придя к этому решению и стараясь не показывать волнения, я удивленно поднял брови:
— Валер, ты чего? Какая лапша? И чем так страшно это Третье управление? Ты уж объясни, а то я с «незалэжной» недавно приехал и здешних приколов еще не знаю.
Вместо Мухина ответил сидящий рядом с ним мужик. Кривя рот в презрительной усмешке, он бросил:
— Что, в Бюро неожиданно забыли про «тройку»? Брось, паря, не нужно строить из себя полного идиота! Да и играешь ты плохо. Глазки-то, вон, как забегали… А вообще, пойми две вещи. Первая — я человек слова. А вторая — в говне брода нет! Так что, сука, я тебе слово офицера даю: если сам все расскажешь, то сдохнешь быстро и без мучений. Нет — пуля избавлением покажется!
Ни фига себе подходы! И морда у пожилого такая… Как бы сказать… В общем — зверская. Явно не шутит. Будь я действительно из БОГС, уже испугался бы. Но я не из этой организации, и в кармане у меня шикарный козырь заныкан. Так что до пули дело точно не дойдет. Вот только козырь этот ох как не хочется раскрывать. Ладно, буду держаться до тех пор, пока всерьез шматовать не начнут. А пока словами пугают, постараюсь отмазываться до последнего.
- Предыдущая
- 15/63
- Следующая
