Путешествие вокруг света 1803, 1804, 1805 и 1806 годах на кораблях „Надежда“ и „Нева“» - Крузенштерн Иван Федорович - Страница 71
- Предыдущая
- 71/138
- Следующая
Мне кажется что, имена Сахалин и Ессо, как древнейшие и Географам более известные, заслуживают преимущество пред прочими; а особливо в рассуждении Ессо нельзя уже сомневаться, что имя сие есть древнейшее. Сии доводы столь казались мне достаточными, что я употребил на картах своих одни только названия Сахалини Ессо.
Строгость Японского правительства, даже и в дальнейших пределах их владений, сохраняется неослабно. Офицера никак нельзя было уговорить, чтобы принял малой подарок, которой предлагаем был ему Посланником. Он не хотел даже выпить рюмки Японского Саки, единственного их любимого напитка. Главная его обязанность есть, чтобы смотреть за торговлею, производимою здесь Японскими купцами с Аинами. Впрочем торговля сия кажется быть очень маловажною, поелику состоит в выменивании сушеной рыбы и некоторых простых разборов мягкой рухляди, как то лисиц и волков, на табак, домашнюю деревянную лакированную посуду и сарачинское пшено, которое по мнению моему мало Аинами употребляется, ибо они, подобно Камчадалам, питаются по большей части рыбою. Купцы для мены товаров бывают здесь только летом; а потому и Офицеру, как он сказывал, позволено отъезжать на зиму в Матсумай, где живет всегда его семейство. Сие казалось мне тем более вероятным, что здешнее его жилище ничем не лучше Аиноского, в коем нет той чистоты и удобности, каковые примечаются в домах Японцев. Офицер рассказывал нам очень много о Лаксмане, которого хвалил он чрезвычайно, и сказал нам несколько Руских слов, коим от него научился. Он выпив у нас чашку чаю, опрокинул оную на блюдичко, как то употребительно в России, для изъявления, что более уже пить не хочет. Мы сего не приметили, но он напомнил нам, сказав: как мы могли забыть обыкновение Российское? Посредством известных ему Руских слов старался он испытать точно ли мы Россияне, в чем сомневался до тех пор, пока не уверился удовлетворительными с нашей стороны ответами. Он почитал нас прежде Агличанами или Шведами. Более всего не хотел он признать нас Россиянами потому, что никто из нас не имел косы, какую видел он у Лаксмана и у всех с ним бывших. Он рассказывал нам о Российском корабле, которой привез недавно в Нангасаки пятерых Японцев, претерпевших у Российских берегов кораблекрушение, прибавив, что второй раз уже оказывают Россияне такое великодушное благодеяние его соотечественникам. услышав же, что это были мы самые, не мало тому удивился; и когда узнал, что мы три недели только оставили Нангасаки, то удивлялся еще более и казался быть несколько обеспокоенным. Наконец отъезжая с корабля нашего просил он чрезвычайно, чтоб мы как возможно скорее ушли в море. При сем представлял он нам, что место, где стояли мы на якоре, крайне опасно, что страшные тифоны случаются здесь весною и летом весьма часто, и приводя многие другие столько же слабые причины, более всего устрашал нас множеством бум-бум,имеющих скоро придти сюда из Матсумая к неминуемой нашей гибели. Видев ясно, что оставаться нам здесь долее будет бесполезно, и что естествоиспытатели наши не могут иметь в виду богатой для себя жатвы, старался я всемерно уверить Офицера, что как скоро прочистится туман, и я увижу противулежащую землю, то немедленно пойду в море. Сим казался он быть довольным и мы расстались с ним как добрые приятели. Во весь сей день посещали нас многие Японские купцы и Аины. Последние привозили сушеные сельди и меняли на платье и пуговицы. Или сельди были у них слишком дешевы, или ценили они пуговицы весьма дорого; потому что за одну медную пуговицу давали от 50 до 100 селедок; первых же товар состоял в трубках, лакированных чашках, а наиболее в книгах с соблазнительными рисунками, которые должны составлять главное, а может быть и единственное чтение Японцев; поелику нельзя статься, чтоб оные привезены были из Матсумая для продажи Аинам.
При входе в залив Румяицова, находящийся на северной стороне острова Ессо, лежат два мыса; один севернейшая оконечность сего острова, а другой называемой Соя; они лежат между собою NOtO 1/2 O и SWtW 1/2 W в расстоянии 14 миль. Залив сей, вдавшись далеко во внутренность острова к югу, составляет другой меньший залив, между мысом Румянцовым, и другим на 4 1/2 мили к северовостоку от первого. При входе в сей меньший залив стали мы на якорь на глубине 10 1/2 саженей, грунт густой ил, смешанной с мелким песком. Поднятие якоря стоило нам немалого труда. Глубина от якорного места, по направлению залива уменьшается мало по малу от 10 до 7 саженей, которая и в 2 милях от берега почти такая же; в расстоянии около одной мили 4 1/4 сажени, а в 20 ти саженях от берега 8 и 10 футов. Грунт везде одинаков. Время нашей здесь бытности было так кратко, что прикладного часа приливов определить мы не имели способа, однако примечания на берегу удостоверяли, что прилив бывает немаловажен. беспрестанной туман воспрепятствовал нам узнать склонение магнитной стрелки; однако по наблюдениям, учиненным пред нашим сюда приходом и скоро по отбытии в пролив Лаперузов можно заключить, что склонение тут нуль. Корабль наш стоял на якоре в широте 45°,25,45" N, и долготе 218°,20,00" W; мыс Румянцова лежит в шир. 45°,25,50", долг. 218°,35,30"; [137]мыс Сояв шир. 45 % 31, 15", долг. 218°,09,00".
Мая 13 го в 6 часов утра погода прояснилась и мы увидели противулежащий берег Сахалина или Японской Карафуто. Ветр продолжал дуть свежий от NO; но не взирая на сие, снялись мы с якоря и легли NNW. Скоро потом показался нам Пик де Лангль. Я удерживаю сие название, не уничтожая однако первоначального имени Риишери. [138]Лаперуз по причине высоты Пика и близости его к Ессо конечно полагал, что это есть продолжение первого острова. Если бы мы не пошли проливом между сим островом и Ессо, тогда и мы в некотором от него расстоянии могли бы подпасть той же погрешности. [139]
Пик де Лангль лежит в широте 45°,11,10" N, и в долготе 218°,47,45" W. Сие определение основано на многократных астрономических наблюдениях и измерениях многих углов в разные дни, в которые Пик был виден. На Лаперузовой карте показан он в шир. 45°,23 N, долг. 217°,50 W от Гринвича. Издатель его путешествия в примечании своем полагает широту Пика 45°,15; [140]однако то и другое несправедливо потому, что по румбам Лаперузовых суточных таблиц и истинной Дажелетом исправленной долготы, выходит широта Пика де Лангль 45°,10,48", долгота же 218°,38,10". Итак разнствует от определенных нами только 12" в широте и 9 1/2 минут в долготе. На Бротоновой карте показан сей остров в шир. 44°,50, долг. 218°,57; в журнале же его ни долготы, ни широты не означено. [141]Неправильное означение положения сего Пика на картах Лаперузова и Бротонова путешествий научает, чтобы истинную долготу и широту всякого примечательного места вносить в журнал неминуемо. В противном случае путешествующие после непременно подвергаться будут частым погрешностям, если из пеленгов и полагаемых расстояний выводить то станут; сверх того бывает сие сопряжено с неприятными и часто тщетными трудами, когда румбы взяты не с точностию, или при переписке и печатании вкрадутся ошибки, чего редко вовсе избегнуть можно. Испытав сам собою то довольно, не упускал я никогда вносить в журнал широту и долготу каждого примечательного места. Так поступал Ванкувер, которому следовать в том обязан каждой мореплаватель. Ванкувер в рассуждении ясности и точности представляет образец достойный подражания, сими качествами сравнялся он с знаменитыми путешественниками, Куком и Кингом. Итак определения долгот и широт, в журнале моем помещенные, можно всегда принять истинными. Если оные и будут где либо с показанными на карте несходны; то это может встретиться во первых редко, во вторых разности должны быть очень маловажны; поелику карты составлены под собственным моим надзором, и я часто сверял их с журналом.
В 7 м часов по полудни находилась от нас северовосточная оконечность острова Рефуншери прямо на W в расстоянии от 20 до 25 миль; южная же на SW, 70°. Остров сей не мал, средина оного довольно возвышена, а от ней склоняется берег во все стороны. Он лежит от острова Рио-шери NWtN в 9 ти милях. [142]Надобно думать, что Лаперуз видел его также, но только в дальнейшем расстоянии. Может быть сей остров есть та самая земля, которую назвал он мыс Гибер(Guibert). Под сим именем означаю я северовосточную оконечность острова Рефуншери, лежащую по нашим наблюдениям под широтою 45°,27,45", и долготою 218°, 56,00".
- Предыдущая
- 71/138
- Следующая
