Классическая драма Востока - Гуань Хань-цин - Страница 36

Канва.Тогда отдохнем в тени смоковницы.

Пройдя немного, все останавливаются.

(В сторону.)Что же я поручу сказать Душьянте, достойному государю? (Размышляет.)

Шакунтала (Анасуйе). Посмотри, подруга: казарка не заметила, что ее возлюбленный укрылся под листьями лотоса, и она жалобно кричит: "Горе мне, горе мне!"

Анасуйа.Не говори так, дорогая.

Канва.Когда ты, Шарнгарва, представишь мою Шакунталу царю, ты скажешь ему от моего имени…

Шарнгарва.Приказывайте, святой отец!

Канва

Шарнгарва.Я передам царю эти слова.

Канва.Теперь, дитя мое, я хочу тебя наставить: хотя я живу в лесу, я знаю мирскую жизнь.

Шарнгарва.Мудрому внятно все.

Канва

Гаутами.Ты дал мудрый совет новобрачной. (К Шакунтале.)Запомни его, доченька.

Канва.Обними, дитя мое, меня и подруг.

Шакунтала.А разве и подруги мои должны вернуться домой?

Канва.Придет время, и они выйдут замуж. Не пристало им идти ко двору царя. С тобой отправится мать Гаутами.

Шакунтала (обнимая отца). Как я теперь проживу на чужой земле без отцовской ласки? Оторвали меня от отцовского сердца, как сандаловое деревце от горы Малайа!

Канва.К чему твоя печаль, дитя мое?

Шакунтала падает к ногам отца.

Да сбудется все, чего я тебе желаю!

Шакунтала (подойдя к подругам). Милые мои подруги, обнимите меня!

Обе подруги.Дорогая, если государь не сразу припомнит тебя, то покажи ему перстень, на печатке которого вырезано его имя.

Шакунтала.От ваших опасений мое сердце забилось в тревоге.

Обе подруги.Нет, нет, не тревожься: только слишком сильная любовь к тебе заставляет нас быть подозрительными.

Шарнгарва.Солнце уже сместилось на небе, поторопитесь, госпожа моя.

Шакунтала (повернувшись лицом к пустыни). Отец, увижу ли я когда-нибудь снова нашу священную рощу?

Канва.Знай, дитя мое:

Гаутами.Нам пора, доченька. Скажи отцу, чтобы он вернулся в священную рощу. Впрочем, ты никогда ему этих слов не скажешь, будешь взывать к нему снова и снова. Лучше скажу я: вернись домой, святой отец!

Канва.Дитя мое, да не будет помехи благочестивым занятиям.

Шакунтала (снова обнимая отца). Отец, не тоскуй обо мне. Ты и так изнурен своим подвижничеством.

Канва

(вздыхая)

Шакунтала и ее спутники уходят.

Подруги (глядя вслед Шакунтале). Увы, она уже скрылась за деревьями.

Канва.Анасуйа и Приямвада! Ушла ваша сотоварка по жизни в святой обители. Сдержите свое горе и ступайте за мной.

Обе подруги.Отец, как мы войдем теперь в священную рощу? Без Шакунталы она кажется нам пустой.

Канва.Потому что вы смотрите на рощу глазами, полными любви к Шакунтале. (Идет, погруженный в размышления.)А я, отправив Шанкуталу к мужу, снова обрел душевную ясность.

Правильно сказано: "Дочь — достоянье другого".

К мужу отправил я ту, что растил и берег,

И преисполнилось сердце покоя благого:

Отдал я то, что мне дали когда-то в залог.

Все уходят.

Конец четвертого действия.

Появляются царь, шут, слуги.

Матхавья (прислушиваясь). Обратите внимание, государь, какие стройные звуки доносятся из зала. Они сопровождают нежное и чистое пение госпожи Хансападики, которая упражняется в искусстве сочинения музыки.

Душьянта.Помолчи, дай послушать.

Песня за сценой:

Душьянта.Что за песня? В ней столько страсти!

Матхавья.Вы поняли, государь, тайный смысл песни?

Душьянта (усмехнувшись). Когда-то я любил эту женщину. Теперь она упрекает меня за то, что я люблю царицу Васумати. Пойди, скажи, приятель, госпоже Хансападике, что я принимаю ее упрек.

Матхавья.Как прикажет государь. (Встает.)Однако, повелитель мой, когда ее слуги примутся колотить меня, сдавив мне виски, у меня останется надежд на спасение не больше, чем у того отшельника, который, уйдя от страстей мирских, попал в горячив объятия апсары.